Онлайн книга «Темные дороги»
|
Я открыл Эшли дверь и проследил, как она забирается в кабину. – Не хочешь пиццы или чего-нибудь такого? – осведомился я. – Ты не обязан, – ответила она. Что означало: мне известно, что ты без денег. На лице у меня, наверное, выразилась такая ярость, что Эшли быстренько добавила: – В смысле, я не голодна. Да и поздно уже. – Отвезти тебя домой? – спросил я почти с надеждой. – Маме без разницы, когда я приду. – А папе? – Мои старики развелись. Эту фразу она произнесла с ущемленным достоинством человека, который восхищается самим фактом, но не одобряет мотивов, которые за ним стоят. – А как же Дасти? – Дасти? Ему-то какое дело? Она потянулась к куче мусора на полу и схватила свадебную фотку родителей: – Это твои старики? Зараза, забыл прибраться. – Фотка зацепилась за рамку, – объяснил я. Она по-дурацки хихикнула. – Ты похож на отца. Ой, извини. Я сожалею обо всем этом. ОБО ВСЕМ ЭТОМ. Буквы поплыли у меня перед глазами, пухлые и мягкие, как будто гусеница из «Алисы в стране чудес» выдула их из своего кальяна. Я постарался проморгаться. – Да, ВСЕ ЭТО и правда отстой, – сказал я. – Эмбер очень переживала. В ней произошли такие перемены. – Да, раньше она хоть на человека походила. Она засмеялась. Смех сменился знакомым хихиканьем. – Эмбер говорит, ты такой забавный. Фотка по-прежнему была у нее в руках. Лиловый ноготь закрывал маме лицо. Мне захотелось ухватить ее сзади за шею и ткнуть мордой в стекло. – Тебе домой не пора? – Я старался не глядеть на нее. – Да нет пока. – Чем займемся? – Не знаю. Ночь такая теплая для этого времени года. Можем подъехать к водохранилищу. Одеяло у тебя в машине есть? – Есть куртка. Осколки стекла вонзятся ей в лоб и засверкают в лунном свете. – Ладно, – сказала она. Ночью в пятницу не нам одним пришла в голову мысль проехаться до водохранилища. Все эти машины – одни были закрыты и раскачивались на рессорах, на багажниках и капотах других сидели кучки подростков, пили и заливались смехом (пройдет пара лет, и они перестанут понимать, над чем когда-то смеялись) – взбесили меня. – Давай лучше в городской парк, – предложил я Эшли. Тут, кроме парочки на горке и другой парочки на качелях, никого не было. Я припарковал грузовичок задом к площадке для игр и радиатором к бейсбольному полю. – Хочешь пойти туда? – Эшли не сводила глаз с круга питчера [19] . Умыть бы тебя. А то размалеванная, ужас. И это не добавляет тебе лет, наоборот, делает похожей на королев красоты среди детей, которые мелькают на телеэкране и обложках таблоидов. Особенно после того, как кого-нибудь из них убьют. Маленькая Мисс Очаровашка, Маленькая Мисс Физический Стимул, Маленькая Мисс Педофилия. Так Скип прикалывался. Филадельфийская Мисс Педофилия. В конторе заброшенной шахты мы соревновались, кто скажет эту фразу быстрее, и в руках у нас было пиво, которое мы, уже взрослые парни, сперли у отцов. Время маминых бутербродов с болонской колбасой миновало. – Что мы будем там делать? – спросил я, вслед за ней посмотрев на круг. – Не поняла? – Чем займемся, говорю? – повторил я раздельно и медленно, словно говорил с умственно отсталой. – Чем хочешь. «А что я хочу?» – мелькнуло у меня. Вдруг она все не так поняла. Вдруг она думает, что ей предстоит выбирать между пятнашками и прятками? Вдруг это все – один большой прикол? С чего бы это Эмбер сводить нас? С каких пор она оказывает мне услуги? Сейчас Эшли пошлет меня подальше. А потом все расскажет Эмбер. И подруженциям. Сядут в кружок и пригвоздят меня к позорному столбу. – Ты, что ли, считаешь меня уродиной? Очень личный вопрос. Тон негромкий, доверительный. – Да нет. – Я на пилюлях. Вот радость-то! – Парни от этого прямо балдеют! Голову мою прошила резкая боль. – Понимаешь, о чем я? – прошептала она. – Резинка не нужна. Руки у меня затряслись, но губы продолжали улыбаться. Меня раздирали противоречия. Очень хотелось вести себя так, как все ПАРНИ. Но что же делать, чтобы остаться собой? – А не рано тебе хвататься за пилюли? – Меня мама на них посадила. Чтобы я не испоганила себе жизнь, как она сама. Она положила руку мне на бедро и придвинулась поближе. Я позволил ей поцеловать себя. Сам едва ответил. Она изумленно отшатнулась и уставилась на меня своими пустыми, будто внезапно ослепшими, глазами. Я оттолкнул ее. Быть может, не соразмерил силу. Она въехала всем телом в дверь со стороны пассажира и ударилась голым локтем о ручку. Вскрикнула. И застыла в углу. Не от страха. От удивления. Когда я запустил мотор, она опять накинулась на меня с поцелуями. Понеслась, словно бык на матадора. Я отмахнулся и попал ей по лицу. Она стукнулась головой о боковое стекло и захныкала. – Я соврал, – выдавил я. – Ты уродина. Я поступил так ради ее же блага. Не помню, как добрался до дома Келли Мерсер. Не помню, где оставил машину. То ли заехал домой. То ли бросил где-то на обочине. Вот и не верь после этого миссис Шанк, которая сказала Мисти, что я битый час простоял возле их дома. Я отправился кружным путем, прошагал по рельсам, пересек ее ручей и вышел к дому с той стороны, где собаки не могли меня видеть. За стеклом в «джунглях» горел свет. Не с кем словечком перемолвиться, вот что хуже всего. Ни Скипа рядом нет, ни папаши. Я уже большой, вполне мог бы поговорить с отцом про секс. Мы с ним как-то раз даже затронули эту тему. Когда я пошел на свое первое свидание с Бренди, он был дома и напутствовал меня словами: помни, несколько секунд экстаза не стоят целой жизни за рулем цементовоза. «Ну спасибо», – отозвалась мама с кухни. Эти «несколько секунд экстаза» запали мне в душу. Келли сидела закинув свои длинные ноги на подлокотник белого плетеного кресла, на ней была длинная футболка и больше ничего. В руке она держала книгу, на полу стояла бутылка пива. |