Онлайн книга «Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане»
|
— Ничего страшного, — процедила Филиппа. — Может, лучше пройти в ту комнату? — Куда? В кабинет? Но там страшный холод. В той комнате нет камина. — Неважно. Я вас надолго не задержу. И потом, нас там вряд ли смогут подслушать. — А что, разговор такой важный? — Не для меня, миссис Хаймес. Для вас. — Что вы имеете в виду? — Вы утверждали, что вашего мужа убили на войне в Италии? — Да. И что? — А не проще ли было признаться, что он дезертировал? Филиппа побледнела и стиснула руки: — Вы до всего докапываетесь, да? В голосе ее звучала горечь. — Мы ждем от людей правды, — сухо ответил Краддок. Она немного помолчала. Потом повторила: — И что? — Я вас не понимаю, миссис Хаймес. — Что вы намерены делать? Растрезвоните на всех углах? Вам это нужно? Зачем? Во имя восстановления справедливости? Или из милосердия? — А разве никто не знает? — Здесь — никто. Гарри, — ее голос дрогнул, — мой сын тоже ни о чем не подозревает. И я не хочу, чтобы он знал! — Позвольте вам заметить, миссис Хаймес, что вы поступаете неблагоразумно. Когда мальчик подрастет, по-моему, лучше сказать ему правду. Если он узнает от кого-то другого, ему будет еще тяжелее. Или вы всю жизнь собираетесь морочить ему голову, рассказывая сказки про отца, павшего смертью храбрых? — Я не рассказываю. Неужели вы считаете меня законченной лгуньей?! Нет, мы с сыном вообще не говорим на эту тему. Его отец был… убит на войне. В конце концов, какая нам разница?! — Но ваш муж жив? — Может быть. Откуда мне знать? — Когда вы его видели в последний раз, миссис Хаймес? — Мы не виделись много лет, — поспешно ответила Филиппа. — Точно? А может, все-таки виделись… недели две тому назад? — На что вы намекаете? — Я не поверил, что вы встречались в оранжерее с Руди Шерцем. Но показания Мици довольно убедительны. Поэтому напрашивается вывод, что мужчина, ради которого вы в то утро отпросились с работы, — это ваш муж. — Я ни с кем не встречалась! — Наверное, ему нужны были деньги и вы ему дали? — Говорю вам, я с ним не виделась! И ни с кем в оранжерее не встречалась! — Среди дезертиров частенько попадаются отъявленные головорезы. Они и ограбить могут, и налет совершить. И нередко у них есть пистолеты, привезенные из-за границы. — Я понятия не имею, где сейчас мой муж. Мы не виделись много лет. — Это ваше последнее слово, миссис Хаймес? — Да, больше мне нечего вам сказать. Краддок ушел от Филиппы злой и растерянный. — Вот упрямая ослица! — сердито бурчал он себе под нос. Он не сомневался, что Филиппа лгала, но переупрямить ее ему не удалось. Разузнать бы побольше о бывшем капитане Хаймесе! Но сведений было — кот наплакал. Послужной список Хаймеса был плохим, но нельзя же на этом основании считать его преступником! И уж во всяком случае, Хаймес никак не мог смазать дверь. Это сделал либо кто-то из домочадцев, либо человек посторонний, но тот, кто запросто вхож в «Литтл-Пэддокс». Краддок в раздумье поглядел на лестницу, и вдруг ему стало интересно, что делала на чердаке Джулия. «Вообще-то чердак, — подумал он, — весьма неподходящее место для такой привереды. Зачем она туда полезла?» Краддок быстро спустился на первый этаж. Вокруг не было ни души. Он открыл дверь, из которой вышла Джулия, и поднялся по узкой спиральной лестнице. На чердаке стояли кованые сундуки, старые чемоданы, какая-то мебельная рухлядь… Стул со сломанной ножкой, разбитая фарфоровая лампа, разрозненные столовые сервизы. Краддок подошел к сундуку, открыл крышку. Одежда… Старомодные добротные женские платья. Наверно, их носили мисс Блэклок и ее покойная сестра. Он заглянул в другой сундук. Шторы. Взял в руки кожаный портфель. Там хранились бумаги и письма. Старые письма, пожелтевшие от времени. На портфеле были вытеснены инициалы «ШЛБ». Судя по всему, он принадлежал Шарлотте, сестре Летиции. Краддок развернул взятое наугад письмо. Оно начиналось так: «Дорогая Шарлотта! Вчера Белль чувствовала себя лучше и смогла отправиться на пикник. Рэнделл Гедлер тоже устроил себе выходной. С созданием предприятия в Эсвогеле все отлично. Льготные акции выше нормы». Пропустив все остальное, инспектор посмотрел на подпись: «Твоя любящая сестра Летиция». Он взял другое письмо. «Милая Шарлотта! Я хочу, чтобы ты хоть иногда общалась с людьми. Знаешь, ты все преувеличиваешь. На такие недостатки, как у тебя, люди вообще не обращают внимания. Ты напрасно считаешь это уродством». Краддок вспомнил, что Белль Гедлер тоже упоминала про какое-то уродство Шарлотты Блэклок. Да, она сказала, что из-за этого Летиции пришлось бросить работу и ухаживать за сестрой. Письма дышали нежностью и любовью к несчастной калеке. Летиция пространно описывала свою повседневную жизнь, рассказывала подробности, которые, по ее мнению, могли заинтересовать сестру. И Шарлотта тщательно хранила ее письма. А вдруг среди них окажутся и старые фотографии? Краддок внезапно разволновался. Что, если разгадка таится именно здесь? Может, в письмах есть нечто, о чем сама Летиция Блэклок давно позабыла? Ведь письма — это беспристрастная картина прошлого, в них может оказаться ключ к разгадке тайны. Вдруг ему удастся с их помощью напасть на след убийцы? И… найти фотографии Сони Гедлер, о которых не знает тот, кто вынул их из альбома? Инспектор Краддок аккуратно сложил письма, закрыл чемоданчик и пошел вниз. Стоявшая внизу Летиция Блэклок воззрилась на него в полном изумлении. — Так это вы были на чердаке? А я слышала шаги и не понимала, кто… — Мисс Блэклок, я нашел на чердаке письма. Вы писали их Шарлотте много лет назад. Можно их взять? Мисс Блэклок даже побагровела от возмущения: — Взять? Но зачем? Какой вам от этого прок? — Там могут быть снимки Сони Гедлер или описание ее характера, какие-нибудь намеки, эпизоды, которые помогут следствию. — Но это частная переписка, инспектор! — Знаю. — А впрочем, вы все равно заберете… Наверно, у вас есть соответствующие полномочия. А если и нет, вы легко их получите. Ладно, берите! Забирайте! Но о Соне там почти ничего нет. Она вышла замуж и уехала всего через два года после того, как я начала работать у Рэнделла Гедлера. |