Книга Свадебный танец, страница 41 – Кэндис Кэмп

— Я не представляю, как она будет вести себя с людьми, став герцогиней. Леди Мэри краснеет и опускает глаза при каждом знакомстве.

— Как говорится, сама скромность, — добавил Люсьен.

— К тому же ее внешность совсем не во вкусе Рошфора.

— Неужели я уловил в вашем голосе ревность? — с усмешкой протянул сэр Люсьен.

Франческа повернулась к нему:

— Глупости. С какой стати мне ревновать?

Люсьен не ответил, лишь внимательно посмотрел на нее, а потом сказал:

— Говорят, еще одна женщина привлекла внимание Рошфора.

— Кто? — в удивлении спросила Франческа.

— Леди Хостон.

Потеряв дар речи, Франческа долго смотрела на Люсьена. Наконец, она выпалила:

— Я? Какая чепуха. — Франческа закатила глаза. — Ведь мы с Рошфором знаем друг друга целую вечность.

— Долгое знакомство не мешает свадьбе.

— Мы всего лишь друзья.

— Дружба тоже свадьбе не помеха. К тому же после церемонии она тут же заканчивается. — Люсьен помолчал и добавил: — Признайте, за последние недели вы с герцогом стали гораздо ближе.

— Что вы имеете в виду? — Франческа открыла веер и стала им обмахиваться. В бальном зале вдруг стало душно.

— Как и леди Мэри, вы катались с Рошфором в парке.

— Один раз, — поспешно заметила Франческа.

— Как Рошфор и леди Мэри, — повторил Люсьен. — Несколько раз вы с герцогом танцевали.

— В этом нет ничего не обычного.

— Три раза за две недели?

— А вы что, считаете? — Франческа смотрела на Люсьена в изумлении. — Это только потому, что герцог стал чаще посещать балы.

— И он несколько раз заходил к вам в гости.

— Мы друзья, вы же знаете.

— Как часто герцог наносил вам визиты за последние годы?

Франческа лихорадочно копалась в памяти.

— Я не помню, — наконец ответила она. — Но уверена, Рошфор приходил ко мне. Да, в январе он заходил в гости раз или два. Точно.

— А сколько раз он навещал вас без своей сестры?

— Перестаньте, Люсьен, как я могу запоминать такие подробности? — Франческа бросила на него сердитый взгляд. — Надеюсь, не вы даете пищу таким нелепым слухам?

— Конечно нет. Я бы никогда не стал о вас сплетничать, — обиженно заметил сэр Люсьен. — Однако не замечать всех этих вещей невозможно. И кое-кто надеялся, что его подруга не откажется поделиться…

— Спуститесь на землю, Люсьен. Я ничего не сказала вам потому, что рассказывать нечего. Я не интересую Рошфора и не ревную.

С минуту Люсьен смотрел на Франческу, потом сдался:

— Хорошо. Когда люди снова станут меня расспрашивать, я по-прежнему буду загадочно молчать.

— Люсьен! Вы должны вывести людей из заблуждения!

— Вы с ума сошли? Меня перестанут приглашать на обед.

Франческа усмехнулась. Люсьен начал рассказывать о сплетнях вокруг графини Оксмур, по слухам имевшей некие отношения с художником, которого нанял ее муж для написания портрета. Франческа слушала вполуха, в очередной раз оглядывая зал.

Мэри Колдервуд теперь сидела у стены одна. Прекрасная возможность поговорить с девушкой, подумала Франческа.

— Прошу прощения, — быстро вставила она при первой паузе в болтовне Люсьена. — Мне нужно кое с кем поговорить.

Франческа тут же направилась через толпу к креслам, где сидела Мэри, и не заметила любопытного взгляда своего друга.

Не желая, чтобы кто-то понял, что она идет к девушке, Франческа несколько раз останавливалась поздороваться со знакомыми, похвалить чье-то платье или прическу. Подобравшись к Мэри достаточно близко, Франческа повернулась и посмотрела на нее так, словно только что заметила.

— Леди Мэри, — с улыбкой сказала она и подошла к девушке. — Как приятно видеть вас снова.

Девушка подскочила и быстро присела в реверансе:

— Леди Хостон. Здравствуйте. Э-э-э… я тоже рада вас видеть.

Девушка смотрела на свои туфли, ее щеки порозовели.

Франческа притворилась, что не заметила неловкость Мэри. Каким образом этой девушке удавалось так легко беседовать с Рошфором, которого боялись люди намного храбрее ее? Франческа опустилась в кресло радом с леди Мэри. Та выглядела немного напуганной, но снова заняла свое место. Франческа заметила, что она села на самый краешек кресла, словно в любую секунду готова была сорваться с места и убежать.

— Рада, что вы смогли прийти на мой маленький вечер на прошлой неделе, — начала Франческа.

Мэри покраснела еще больше:

— Ох, да. Прошу меня простить… я должна была сказать… Это… я… очень рада, что вы меня пригласили. Вернее, нас.

— Надеюсь, вам понравилось, — продолжала Франческа, не обращая внимания на смущенное бормотание Мэри.

— Да, это был самый красивый прием в моей жизни, — улыбнулась Мэри, но выглядела так, словно воспоминания причинили ей боль, и быстро отвернулась.

— Надеюсь, ваши родители здоровы, — сказала Франческа, продолжив следовать привычной схеме светского разговора.

Мэри же только коротко отвечала и не делала попыток начать собственную тему. Видя, как девушка, смущается, Франческа не стала более мучить ее тонкими манерами и сразу заговорила на главную тему, надеясь, что Мэри не заметит такого резкого перехода.

— Кажется, на моем вечере вам очень понравилось говорить с герцогом Рошфором, — начала она.

Поведение Мэри тут же изменилось. Она подняла голову, ее лицо сияло, словно подсвеченное изнутри. Свет отразился от стекол круглых очков леди Мэри, когда она заговорила:

— Да. Он самый прекрасный человек, не правда ли?

— Герцог восхитителен, — согласилась Франческа, подавив вздох.

Очевидно, леди Мэри сходит по Рошфору с ума. Конечно, в этом нет ничего удивительного. Любая девушка, даже самая застенчивая, чувствовала бы то же самое. Сенклер красив, умен и смел — чего еще может желать женщина?

Мэри охотно кивнула:

— Он так добр. Обычно — как вы наверняка заметили — мне трудно с кем-либо беседовать. Но герцог так мил и внимателен. Поначалу я даже не заметила, что болтаю без умолку.

Франческа согласно кивнула, но не могла не улыбнуться. Интересно, а Каролина Уайат сказала бы, что с Рошфором легко говорить? Однако, подумала Франческа, если леди Мэри вела беседу искусно, то в поведении Рошфора нет ничего удивительного.

— Должно быть, вы считаете меня очень глупой, — улыбнулась леди Мэри. — Вы так давно дружите с герцогом.

— Да, дружу. — Не обращая внимания на неприятное ощущение в груди, Франческа заставила себя улыбнуться. — Рошфор — настоящий джентльмен.