Онлайн книга «Будь со мною нежен»
– Ну может ли быть иначе? Ты всегда все делал по-своему, – вздохнула Тру. – Но я должна сказать кое-что, прежде чем мы продолжим разговор. – Давай! – Вспомни, что первая песня, которую ты написал, была обо мне. Я думаю, это сделало тебя звездой. – Ты хочешь сказать, что своим успехом я обязан тебе? Потому что много лет назад ты послала меня ко всем чертям и разбила мое юное сердце? – Нет. – Тру помолчала. – Да. Немножко. Правильно? – Нет. – Не обидишься, если я попрошу тебя о маленьком одолжении? Харрисон присвистнул. – Прости, но ты уже получила некую компенсацию, мисс Мейбенк. Разве твой мир не сладкий чай и воскресный ужин с цыпленком, сервированный на фарфоре времен Джорджа Вашингтона и Войны за независимость? Она не стала оспаривать его слова. – Я просто подумала… раз уж так случилось, что ты здесь, не мог бы ты… простить и забыть? – Эй, мы больше не в школе, – усмехнулся Харрисон. – Стоит ли говорить об этом? – Спасибо. – Для нее это все еще было очень важно. Тру думала об этом и переживала из-за того, что случилось тогда после выпускного. – То есть, если наши пути разошлись, ты не станешь ворошить старое? Особенно то, о чем не знает никто? Он приподнял бровь. – Думаю, нет такого человека в Бискейне, который не догадывался бы, что в ту ночь на пляже мы не только прогуливались. Черт, девушка, на следующий день я должен был приехать за тобой на белом коне. Я приехал, только на потрепанном синем пикапе, но ты мне отказала. И получила то, что получила, стараясь быть принцессой, мисс Очарование. Проехав мимо знака с гигантским алым помидором, Харрисон свернул на проселочную дорогу, ведущую к Мейбенк-холлу. Утренний свет заливал все вокруг, распространяя блаженство и негу, синие островки лаванды благоухали, аромат был такой сладкий, что Тру на какой-то момент успокоилась и забыла о том, что совершенно выбита из колеи. Харрисону это никогда не грозило. Он делал то, что хотел. И знал не только свою собственную душу, но и умел заглянуть в душу другого. – Дабз не знает, – сказала Тру. – Думает, что ты просто проводил меня домой тогда, после выпускного, и я… – Он не настолько наивен, – перебил ее Харрисон. – Моя мама встретилась с его матерью на следующий день. – Значит, тебя прикрыла мама? – Она не хотела, чтобы наши семьи рассорились. – Тру не любила вспоминать, в каком отчаянии пребывала тогда ее мать. – Дабз не винил меня за то, что оставила его в ту ночь, да и на тебя тоже не злится. – Мне наплевать, злится он или нет. И потом, разве это имеет какое-то значение сейчас, когда прошло столько лет? – Это имеет значение для него. – Почему? – Из-за тебя. – Она пожала плечами. – Можно ли его винить? Ни один мужчина не хочет, чтобы жена сравнивала его с другим парнем, который к тому же, по мнению журнала «Пипл», входит в сотню самых красивых людей мира. – Он зря волнуется, твой жених. Я же не назван самым сексуальным мужчиной. Хм. Тру на секунду задумалась над его словами, но, видимо, и Харрисон обдумывал такую возможность, а может, ему надоела эта идея, – во всяком случае, выражение его лица не изменилось. – Ты живешь в нереальном мире, если думаешь, что знаменитости не раздражают девять из десяти человек. Все, что я прошу, это сохранить тайну. И мне не нужно, чтобы папарацци ехали за нами до самого Бискейна: от них одни неприятности. – Все, что я хотел, это поговорить с тобой. Нормальные мужчины не любят сплетничать. – Это моя точка зрения. Ты и «желтая пресса» неразлучны, тебе нужно купить акции «Нэшнл инкуайрер». Харрисон припарковал машину перед домом, положил руки на руль и повернулся к Тру. – Всегда одно и то же: что скажут соседи? Это девиз Мейбенков. Пульс отдавался у нее в висках, как биение пчел в банке. – Меня не волнует, что подумают соседи… Расстегнутый ворот его рубашки открывал загорелую шею и темно-золотистую поросль на груди. – Это что-то новое. – Вовсе нет. Если ты способен объективно оценить события прошлого, то увидишь, что я не убежала с тобой, потому что… потому что во мне заговорил здравый смысл. – Неужели? Она тяжело вздохнула. – Мне было восемнадцать, и предстояла учеба в колледже. И сейчас ты не можешь не понимать, каким несчастьем обернулось бы для меня бегство с тобой в Нэшвилл. Причем не только для меня, но и для тебя тоже. – Я понимаю. Все правильно. – Я хочу закончить со всем этим. Это старая история. – Поверь, Тру, мне тоже неинтересно копаться в прошлом. Харрисон наконец отвернулся от нее, и прищурившись, принялся осматривать дом. Тру защищалась так же естественно, как дышала. – Он постарел на десять лет с тех пор, как ты последний раз видел его, – поспешила напомнить она. – Да, но… – Он колебался. – Черт побери, он выглядит вполне… прилично. – Дом старый. Ему почти двести лет. – Сделав паузу, она убрала волосы со лба. – У нас все не хватает времени покрасить его. Харрисон обозревал окружавшие дом поля и увидел двух сборщиков помидоров. – Смотри, вон там, двое покупателей. Может, мне спугнуть их? – Не вздумай! Мейбенк-холлу принадлежали два больших поля, которые засаживали клубникой, ежевикой, помидорами и тыквами. – То есть вы так заняты, что за десять лет не нашли времени покрасить дом? – Я займусь этим. Очень скоро мы его обновим. После того как Тру станет женой Дабза. Реставрация Мейбенк-холла станет ее свадебным подарком. Возвращение былой славы поместью. Дабз хотел начать работы еще в прошлом году, но она не позволила. Ей казалось, это неправильно, пока они не женаты. Тру до свадьбы не взяла у него ни сантима. Харрисон резко повернулся к ней. – Что-то не так в мире Мейбенков, да? Твоя семья не такая, чтобы пустить подобные вещи на самотек, и разрешить чужим людям хозяйничать на своей земле. Тру покачала головой, стараясь не замечать интерес, вспыхнувший в его глазах. – Нет, все хорошо. – Я не уверен, – пробормотал он. – Ты сама не своя. Это отчаяние – что-то новое, что-то другое в тебе. И потом, тот… тот неприятный эпизод в аэропорту. – Да, ты прав, я в отчаянии, – согласилась Тру. – Я все думаю, где достать хорошего флориста к свадьбе. – Пусть думает, что она невеста, придирчивая до чертиков, самая придирчивая из всех в округе. |