Онлайн книга «Запретное наслаждение»
|
Интересно, а Шарлотта сидит в этом кресле? Покров с портрета матери был снят. Чья это инициатива? Шарлотты? – А теперь, котенок, расскажи мне о своих приключениях. Он называл ее так с колыбели, и только сейчас это почему-то вызвало раздражение. Люси бодро рассказывала о балах, походах в театр, об «Олмаке» и, не удержавшись, упомянула о Виверне. – Кое-кто вспоминал маму и тот скандал, но как только в свете появился скверный граф Виверн, все внимание тут же переключилось на него. – Виверн? Ах тот, с сомнительными претензиями на титул. – Я удивлена, папа, что ты в курсе светских сплетен. – Я слежу за всеми мало-мальски важными событиями, котенок. Ведь сразу не поймешь, какое из них значимое, а какое – нет, а потом может быть поздно. Произведенный им фурор привлек мое внимание. Что он за человек? Молодой, как я понимаю? Люси не ожидала, что ей придется обсуждать с отцом Виверна. – Молодой, но вполне зрелый. Собравшись с духом, она рассказала о дуэли, и отец проникся к графу симпатией: – Молодчина, правильно поступил! Вот мерзавцы: поставили под удар твою репутацию. – Оба всячески просили прощения, разными способами пытались оправдаться. – Если такое повторится, я скажу им пару ласковых. – Пожалуйста, не вмешивайся. – Не оберегать репутацию своей дочери? – Я в том смысле, что такое больше не повторится, уверена. – Значит, он порвал на куски двух дворян, да? Интересно, откуда в нем столько отваги? – А разве это качество не может быть от природы? – спросила Люси, уже сожалея, что позволила отцу подвергнуть Виверна столь пристальному изучению. – Ты тоже из низов, а храбрости и способности требовать полного подчинения тебе не занимать. – Вполне справедливо, но я думал, что в свете он будет чувствовать себя рыбой, выброшенной на берег. – Я тоже так думала, но у него, судя по всему, там куча знакомых, причем в самых верхах. – Родился бастардом и считался сыном кабатчика? – В голосе отца прозвучала тревога. – Его мать была из благородных, сестра – виконтесса. Нет сомнений, что она и открыла ему доступ в свет. – Странно, однако, очень странно. – Что тут такого? – рассмеялась Люси и попыталась шуткой смягчить воинственный настрой отца: – Думаешь, он дает взятки лордам и герцогам, чтобы те проявили к нему дружелюбие? – Я не люблю, когда одно с другим не сходится. Советую тебе, котенок, держаться от него подальше. Люси подавила желание возразить: ведь он прав, хотя причины его опасений несколько иные, нежели у нее. – Это будет не трудно. Он ухаживает за мисс Флоренс. – Собственные слова шокировали Люси: она лжет отцу! Однако это не помешало ей добавить: – Она племянница первого мужа Марии Селестин. Ты помнишь ее? Сейчас она леди Вандеймен. – Да, помню. Ну и ничтожество был этот Селестин, несмотря на весь свой лоск. Значит, сейчас она вышла за молодого повесу. До чего же глупа эта женщина! – Но за очень изящного и изысканного повесу. Отец рассмеялся. – Тогда она не так уж глупа. Надеюсь, он не погубит ее. Племянница Селестина, говоришь? Он оставил ей приданое? – Полагаю, да. – Получилась бы выгодная партия. У нее богатое приданое, но такая же сомнительная, как у Виверна, репутация. Поговаривают, что она дочь Селестина от его замужней бельгийской кузины. Что бы там ни было, девочка вышла из иностранной купеческой среды. Да, хорошая партия. Люси больше не могла этого выносить. – А твоя свадьба, папа? Как идут приготовления? – Довольно неплохо, – ответил он улыбаясь. – Шарлотта обустраивает для Энн и Джейн детскую и классную и делает кое-какой мелкий ремонт. Люси напомнила себе, что ее возражения будут выглядеть неблагоразумно. – Вы едете куда-нибудь на медовый месяц? – На очень короткий срок. В Кентербери. Я предлагал Брайтон, но Шарлотта считает, что там слишком суетно, и кроме того, ей хотелось бы побывать в кафедральном соборе. Сюда приедет ее сестра, чтобы присмотреть за девочками, но Шарлотта не хочет расставаться с ними надолго. Раньше они подолгу разговаривали, засиживались до поздней ночи, и тем для разговоров у них была масса. Сейчас же между ними повисло угрожающее молчание. – Как торговля? – первой нарушила тишину Люси. – Экономическая обстановка улучшается? В Лондоне у меня не было возможности отслеживать события – тетя Мэри это не одобряет. – Что очень хорошо. Улучшается, но медленно, котенок, очень медленно. Правда, просматриваются перспективы, особенно сейчас, когда в отношении контрабанды принимаются крутые меры. Это напомнило Люси о предложении Виверна выяснить, сколько они платят за чай, бренди и шелк. – Папа, а мы когда-нибудь приобретали фритредерские товары? Он пожал плечами. – Твоя мама покупала задешево чай, но думала, это потому, что товар продавали мои друзья. Я не хотел выводить ее из заблуждения. – С шелком и кружевом такая же ситуация? – Если они иностранного производства, то скорее всего да, котенок. Я не лезу в чужой бизнес. Не делай такое лицо. Ты всегда радовалась низким ценам и сообщала о них подружкам. – Но я не знала, – запротестовала Люси. – И сейчас ты готова платить больше? – Да. А как насчет твоего бренди? – Так уж повелось, Люси. Я не намерен отдавать правительству больше, чем необходимо: эти деньги будут потрачены на капризы регента. – Но если ты хочешь положить конец контрабанде, то должен перестать покупать такие товары! Без рынка сбыта эта торговля зачахнет. Отец покачал головой. – Я рассчитывал, что светская жизнь изменит твои взгляды, но не в сторону реформирования политической системы. Будь проще. Шарлотта – женщина с твердыми принципами, и когда я объясню ей, откуда берутся дешевые товары, она будет их сторониться. Это может создать определенные сложности, но мы притремся друг к другу – нам придется, как и всем семейным парам. Сложности? Из-за того, что торговые сделки отца не всегда честные? Люси никогда не задумывалась над этим, потому и не замечала. Возможно, быстрого роста благосостояния нельзя достичь только законными методами. И опять ее мир переворачивается с ног на голову. – Значит, об этом судачат в гостиных Мейфэра? О фритредерстве и ценах на шелк? – О том, что мы должны покупать британские шелка, дабы поддержать промышленность. Регент придает этому большое значение, что только упрочивает его репутацию. Правда, о контрабанде речи нет. И ни о чем серьезном – тоже. Нет, не так. На одном из приемов говорили о рабстве и поддержке попыток мистера Уилберфорса [7] объявить его вне закона повсеместно. На другом приеме завязалась дискуссия о подмастерьях трубочистов и альтернативных способах прочистки труб. |