Онлайн книга «Хмель и Клондайк»
– Тогда запрись у себя и включи всю защиту. А лучше посмотри чердак, может, получится нам напрямую друг к другу ходить, а не через улицу. – Я подбросил в руке половинку сломанного амулета. – И оружие держи под рукой. На твоем месте я бы завтра и паб не открывал, сослался бы на технические причины. И еще завтра бы надо несколько чарофонов купить, связать друг с другом, а то мобильной связи вообще нет. – Их гимназисты слушают. – Слушают, если болтаешь, – пожал я плечами. – Когда не болтаешь, слушать нечего. Кодировать надо разговоры. И карту города заодно надо. Где можно купить карту Форта? – В «Книгах» напротив видел. А на кой тебе карта? Ну да, есть тут книжный совсем рядом, дорогу только перебежать. Завтра куплю. – Кодировку нанести. Чтобы если и слушают – понимали меньше. Ладно, давай решать, как завтра действуем. – Предлагай. – Я уже предложил – ты или дома сидишь, или в безопасном месте, где тебя сразу не найдут. Ирина что делает завтра? – Дежурит, как обычно. – Это плохо. Ей бы тоже не светиться. Потому что непонятно кто за тобой пойдет. Если Семера или Лига – могут попытаться давить через нее. Сумеешь ее убедить уйти с работы? – Не знаю, – Хмель заметно обеспокоился. – Она упрямая, как… – Убеди. Пока она там гуляет, да еще и на территории Лиги, – ты уязвим, из тебя веревки можно вить. Клондайк. Самые события Среда. Вечер – Ты живой еще? – спросила Мила, после того как я поднялся в квартиру. – Относительно. Все в мире относительно. Как тут у тебя было? – Стучали несколько раз в двери, но я даже не выглядывала. Дома сидела, как и обещала. – Умница какая. Пока придется и дальше сидеть. Ситуация ухудшается. – Одной или с тобой? – Без меня. – Я подошел к ней сзади и обнял за плечи. – Мне нужно будет много-много бегать, чтобы как-то из всего этого выкрутиться. – И как ты выкрутишься? – Она откинула голову мне на грудь. – Надо ночь простоять и день продержаться, как Кибальчишу. В Форте назревает большая драка, будут давить Лигу и Семеру. Исход ее понятен. Для нас такой исход как раз очень подходит. – А до того времени? – До того времени надо встроить себя в выигрывающую сторону. Причем правильно встроить, и чтобы в сторонке постоять, и чтобы нас вместо прокладки не использовали. Вот этим с утра и займусь. – Может, мне с тобой покататься? – вдруг спросила она. – Зачем? – А за охрану. Я правда хорошо стреляю. – У тебя разрешения на ношение нет, – усмехнулся я. – Да и я дергаться буду все время, не о деле думать, а о тебе. Саня тоже останется, будете здесь оборону держать. Магазин завтра закрыт по техническим причинам. И Хмель паб закроет… наверное. – А ты с кем? – С Дмитрием. Лучшее прикрытие. Да и лезть никуда не буду, все больше безопасные места. – А все меньше? – А все меньше и не планирую. И вооружусь до зубов. Ладно, я в душ, а то что-то копыта уже отстегиваются. Жди меня на ложе любви. – Не уснешь? – засмеялась она. – Потом усну. Сразу же. Как тупой бесчувственный чурбан. Но потом. Хмель. Самые события Четверг. Утро Я люблю утро. Люблю, когда не надо никуда спешить и можно подольше поваляться в постели. Но это когда есть с кем. И когда можно, а не нужно. Вся прелесть ничегонеделания враз пропадает в случаях вынужденного нахождения под домашним арестом. Если нельзя не то что на улицу выйти, но и у окон лучше лишний раз не маячить, – это откровенно напрягает. Поэтому, устав от безделья в первый же час бодрствования, я отыскал гвоздодер и забрался с ним на запыленный и совершенно пустой чердак. Весь хлам отсюда был вывезен на ближайшую свалку сразу после моего заселения, и оставалось лишь пригибать голову, чтобы не зацепить макушкой стропила. Я подобрался к дальней стене, просунул в щель изогнутый конец гвоздодера и без особого труда выломал одну из добротных досок. Потом отодрал следующую и еще пару с другой стороны, после этого заглянул в дыру, но перебираться на соседскую половину не стал. Пусть Николай и обещал предупредить домашних, всегда оставался риск, что кто-нибудь спросонья начнет палить через потолок на звук чужих шагов. Да и не суть, пролезть в дыру труда не составит совершенно точно, а, значит, теперь у нас появилась возможность ходить друг к другу напрямик, минуя улицу. Но чердак я все же запер на замок. Спустился в бар, а там уже прибирался Иван. На дверь мы вывесили табличку «Санитарный день» и потому решили потратить свободное время с пользой для дела. Вычистить, подлатать, передвинуть. Да что угодно! Грачев о возможном визите недоброжелателей был предупрежден и, не мудрствуя лукаво, предложил принести из подвала двустволку. Вместо этого я вручил ему «слонобой». – Он же сертифицирован! – разочарованно протянул помощник. – Именно! – произнес я. – Это индикатор, понимаешь? Выстрелит – отлично, не выстрелит – значит, надо поднимать руки над головой и сдаваться. Стрелять по дружинникам чревато… – Так к нам дружинники вломиться могут? – удивился Иван. – Есть такая вероятность, – подтвердил я. Но сам от револьвера отказываться не стал, и когда через час постучали во входную дверь, вооружился именно им. – Проверь! – попросил помощника. Тот с жезлом «свинцовых ос» подобрался к окну, выглянул краем глаза на улицу и тихонько выдохнул: – Дружина! – но сразу встрепенулся и покачал головой: – Нет, петлицы другие. Патруль! – Открывай, – встав за стойку, скомандовал я. Револьвер продолжал удерживать в опущенной книзу руке. – Может, не стоит? – Открывай! Иван послушался и быстро отступил в сторону. Дверь распахнулась, в бар решительно прошел молодой веснушчатый парень в чине младшего сержанта Патруля. Он с интересом глянул на массивный агрегат в руках у Ивана, усмехнулся: – На стену повесить хотите? Дело! – И направился прямиком ко мне. – Товарищ Хмелев? – Он самый. – Майор Гельман передает бумаги. – Отлично! – с облегчением улыбнулся я, расписался в ведомости левой рукой и ею же забрал пакет. Если патрульного и удивила опущенная под стойку правая рука, виду он не подал. А я просто боялся, что брошенный на полку револьвер слишком характерно громыхнет по дереву, вот и держал. |