Онлайн книга «Моя жена - ведьма»
|
– Циля, освободи трассу! Ж-ж-ж… Земля, земля, я – Тринадцатый, прошу посадку! Освободить полосу! Всем пристегнуть ремни, опустить спинки кресел, я уже почти выпускаю шасси… Ап! – Черный братец врезался ногами мне в живот. Я даже охнул, несмотря на уменьшенный размер братца, это было чувствительно. – Привет тебе, узник в железной маске! Куда на этот раз влип? – Фармазон, вы не могли бы снимать ботинки во время посадки? – Не мог! – обрезал мои возмущения черт. – При моих габаритах твое пузо – самое удобное место для промежуточного аэропорта. Не будь таким жадиной, Серега! Ну посижу я здесь, тебе жалко, что ли? – Сергей Александрович, да плюньте вы на него, и дело с концом, – душевно посоветовал ангел. – Лучше послушайте меня. – Дельный совет, – улыбнулся я и, сдвинув брови, сделал вид, что и вправду собираюсь плюнуть. – Серега, Серега… Ты че? Ты кого слушаешь, а? Он же сейчас такого насоветует… А если я пригнусь и ты промахнешься? Весь костюм насмарку! – Ладно, умники… Сказали бы лучше, где я нахожусь. – Судя по всему, это – канализационная система Города. Видимо, в доисторические времена здесь были проложены ходы и тоннели, что и взяли себе на вооружение современные строители. Крысюки или крысяры… – Кто? – Человекообразные грызуны, появившиеся в результате неосторожного обращения с магией, непродуманных научных опытов и прочих надругательств над промыслом Божьим. – Спасибо, а я им зачем? – Попробую объяснить. – Ангел на лету почесал затылок. – Крысюки находятся в некоторой оппозиции ко всем жителям Города. Когда они выходят на поверхность, за ними охотятся. Что поделаешь, нигде не любят крыс… Те храбрецы, что рискуют головой, высовывая нос на поверхность, считаются у них «героями невидимого фронта», то есть разведчиками. Соответственно, каждого горожанина, спустившегося под землю, они клеймят «убийцей невидимого тыла», то есть шпионом! – Ого… – невольно поежился я. – А много они их поймали? – Ни одного. – Почему? Другие шпионы такие неуловимые? – Нет. Просто никому не интересно лезть к крысюкам, выясняя их глупые секреты. Ты – первый, – язвительно объяснил Фармазон. Некоторое время я переваривал это оскорбление, лихорадочно подыскивая достойный ответ. В голову ничего не приходило, крысюки несли меня очень бережно, жаловаться на условия содержания военнопленных было грех. – Слушай, авантюрист повязанный, зачем ты из себя Джеймса Бонда разыгрываешь? – Мне надо отсюда выбираться. С этими расчетами каши не сваришь, так пусть отнесут меня к начальству, а там я выкручусь… Если, конечно, их руководство блещет таким же интеллектом, как и низшие чины… – Фи, Сергей Александрович! Вы же интеллигентный человек, откуда такой цинизм? – Серега, Серега, не слушай блондинистого. Будешь с крысюкинским шефом беседовать – сразу меня зови, я тебе плохого не посоветую! В деле коварства и обмана – мне равных нет! Вот даже Циля подтвердит… – Нашел чем хвастать, – покачал нимбом ангел. – А что? Это моя профессиональная гордость! – Хорошо, – поспешил согласиться я, не дожидаясь долгого проникновенного спора о несомненных достоинствах обоих. – Как только меня доставят по месту назначения, я приложу все ваши силы к моему спасению. А теперь скажите лучше, вы Наташу не видели? – Нет… Сереженька, я ведь всегда с вами. Как только вы рухнули в этот люк и вас нашли крысы, я все время был рядом, не отходя ни на минуту. Вот разве что Фармазон… Бес поудобнее улегся у меня на животе, закинув руки за голову, и покачивал ножкой в такт бегу крыс. Казалось, разговор окончен и его ровным счетом ничего не волнует… – Фармазон?! – «Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду. Ты сказала мне, ты сказала мне: „Больше не приду, больше не…“» – Фар-ма-зо-о-он!!! – взревел я так, что крысюки сбились с шага. – Чегос орешьс какс резаныйс?! – осторожно спросил главарь. – Н-ничего особенного. Не обращайте внимания. Так… небольшие приступы умопомрачения от голода и недосыпания, – попытался объяснить я. – Дас… вреднаяс работас ус вас, ус шпионусов, – сочувственно кивнул крысюк и прикрикнул на своих, требуя нести меня побережнее. Когда я повернул голову – черта на мне уже не было. Впрочем, и ангела тоже. Пока я размышлял, куда они подевались, мне на грудь рухнул плотный черно-белый шар, который резво стал кататься по мне, бранясь и подпрыгивая. Все, что мне удалось разобрать, сливалось в одну непрерывную трескотню без всяких знаков препинания: «Влобдамсамдуракволосыпустиахтыещеица-рапатьсяносоткушунатебенатебена!» Я звал их, возмущался, шумел, взывал к совести и рассудку – увы, все напрасно. Остановить драчунов не было никакой возможности. – Эйс, шпионус, питьс хочешьс? – Крысюк на ходу протянул мне кожаную флягу. Я напряженно закивал, зажал горлышко зубами, сделал большой глоток, набрав в рот воды, и кивком головы показал главарю, что фляжку можно забрать. Он понял, выхватил ее у меня, а я, старательно прицелившись, изо всех сил прыснул на смутьянов! Шар тут же распался на две равно мокрые половинки, которые, тяжело дыша, хлопали крыльями у меня перед носом. – Угомонились? Все довольны! – Сереженька, вы не понимаете, он же… – Че хочу, то и делаю! Всякий белобрысый мне тут будет указывать… – Все ясно, – вздохнул я. – Вам добавить? – Не надо! – хором объявили оба. – Тогда я весь во внимании… * * * – Нельзя мне, нельзя, нельзя! Я и так с вами уже насовершал уйму хороших поступков, в Аду за это по головке не погладят. Я вредительством заниматься должен, а не вопросами сохранения семьи и брака. Это ты! Это все ты, чистоплюй с крылышками, виноват! Это я от тебя заразился! Еще пару дней в одной компании побегаем, и я добро начну творить со страшной силой. Ох, навязались вы на мою голову… Бедному черту со своими принципами уже и подобраться некуда. Чего вы, собственно, от меня хотите?! На что вы меня толкаете?! Чтоб я вам своими руками прямоезжую дорожку в Рай мостил? А шоссе асфальтированное не желаете?! Ну поимей же совесть, Серега! Помети по сусекам, она наверняка где-нибудь осталась. Ты вспомни, только честно, я тебя за последнее время хоть в одну серьезную неприятность втравил? Нет! Ты из-за меня смертный грех совершил? Нет! Соблазнил, украл, убил, отчревоугодничал с моей помощью? Нет, нет и нет! Тебе что, мало? Почему я обязан делиться конфиденциальной информацией о твоей замечательной жене? Живи она, зубастая, еще сто лет… – Вот видите, Сергей Александрович, а вы еще спрашиваете, почему я дал ему по шее?! – Я же говорил, это он первый начал! – праведно возопил Фармазон. Побитые близнецы выглядели не лучшим образом… У черта правое ухо вздулось так, что казалось поролоновой губкой, а нос распух до неприличия. Каноническое лицо Анцифера украшал большой синяк на правой скуле, а левый глаз светился голубиной кротостью из иссиня-черного фонаря. Оба старались, как могли, у обоих накипело, так что результат вполне предсказуемый. |