Онлайн книга «Нелинейная зависимость»
|
«С компанией не повезло.» – подумал Андрей и прикрыл глаза. Через какое-то время в палату вошли двое грузных санитаров в белых шапочках и в халатах с завязками на спине. Они переложили его на каталку, и повезли по длинному коридору. Андрею показалось, что он медленно летит над бесконечным белым каньоном, на дне которого располагаются погашенные светильники с дохлыми мухами под плафонами. В конце коридора перед каталкой распахнулась крашенная двустворчатая дверь с табличкой: «Перевязочная». Андрея вкатили в слепяще-белое помещение, в лицо пристально уставился сорокоглазый хирургический прожектор. Санитары привязали Андрея к каталке кожаными ремнями, и вышли, оставив его в тревожном одиночестве. В пустота перевязочной откликнулась на их шаги звонким кафельным эхом и замолкла. Андрей попробовал повернуть голову, но обзор все равно оставался весьма ограниченным – кафельные стены, металлический шкаф с красной буквой "А" на дверце, матовое окно. Где-то рядом с головой звякнули о стекло стальных инструменты. Этот звук превратил тревогу в панический страх боли. Андрей попытался задрать голову и закатить глаза, но все равно ничего не увидел. Из пустоты послышался низкий женский голос: – Первая перевязочка? Андрей не мог видеть говорившую, она оставалась в слепой зоне за макушкой. – Да. – ответил Андрей, не в силах унять дрожь в голосе. – Ну, не надо же так бояться… У тебя еще обезболивание действует, так что очень больно не будет. Медсестра вплыла в поле зрения Андрея, и ужас его усилился. Она была огромна – метр восемьдесят, не ниже, а весу в ней было ну никак не меньше ста тридцати килограмм. Каждая из грудей, обтянутых белой тканью халата, была с Андрееву голову, а ширина плеч просто поражала воображениие. При всем при этом, на взгляд ее возраст не превышал тридцати лет. – Здорово же тебя разукрасило… – покачала головой медсестра. – Бедненький… Ну ничего, сейчас размочим твои повязочки… Она загремела металлической посудой, послышался плеск жидкости и резкий запах. – Как тебя звать? – заботливо спросила медсестра. – Андрей. – Замечательно. Очень мужественное имя. Значит кричать ты не будешь… А меня звать Галиной. – Вообще-то я с трудом переношу боль. – сознался Андрей, и его дыхание участилось в предчувствии мучения. – А я с трудом переношу трусливых молодых людей и крикунов. Знаешь, от меня вообще очень сильно зависит, как сложится здесь твое пребывание. Укольчики, перевязочки, глюкозка внутривенно… Капельницы. Это ведь можно сделать аккуратненько, а можно не очень. – ласковым больничным тоном предупредила Галина. У Андрея перехватило дыхание. – Я могу пожаловаться. – сказал он охрипшим голосом. – Да, конечно. – Галина наложила на левую ногу мокрый тампон. – Если хотите, можете прямо сейчас закричать. Она ненавязчиво натянула бинт на другой ноге и у Андрея моментально выступили слезы – боль была неимоверной. Он стиснул зубы, но все равно, не удержал стона. – На меня многие жалуются. – вздохнула она. – Но наш доктор сам не любит трусливых крикунов. Да и работать кто будет? Так что ты подумай. Она отпустила бинт и Андрей смог перевести дыхание. Медсестра наложила тампон на другую ногу, и боль растворилась в теплой влаге. – Видишь, как хорошо. Всегда может быть так хорошо. Андрей стиснул зубы от злости. «Жирная сучка…» – подумал Андрей. – «Ты еще не знаешь с кем связалась… Привыкла иметь дело с алкашами… Я тебе устрою райскую жизнь…Садистка хренова.» Перевязка прошла гораздо менее болезненно, чем он ожидал, хотя пару раз все равно не смог удержать стона. – Ну что ты, что ты… Терпи. – нашептывала Галина, явно получая удовольствие от процесса. – Я очень стараюсь, чтоб не было больно. Андрей обливался потом. Не от боли, а от страха, что боль может внезапно и катастрофически усилиться. Особенно пугали кожаные ремни, стянувшие тело. Беспомщность. Когда бинты были полностью заменены новыми, Галина принялась промывать глаза. Это у нее получалось мягко и даже приятно. – Какой молодец… – шептала она. – Настоящий мужчина. А то понавезут одних алкашей и подростков… Когда санитары привезли Андрея обратно в палату, он мысленно утер пот со лба. Захотелось есть. – Во сколько тут завтрак? – спросил Андрей у подростка. – Сейчас принесут. – успокоил тот. – Где это вас так угораздило? Оранжерею головой пробили? – Нет. На машине разбился. – ответил Андрей. – Что, сильно лицо пострадало? – Сильнее чем у меня. – усмехнулся парнишка. Алкаш по прежнему пялился в потолок. – Подрался? – отеческим тоном поинтересовался Андрей. – Иди ты… – почему-то обиделся подросток и отвернулся к стене. Палату снова заполнила тишина, из-за окна доносился приглушенный шум улицы и непрекращающийся щебет птиц. – Как тебя звать? – все же спросил Андрей. – Володя. – не оборачиваясь ответил парень. – А меня Андрей. – Ну и что? Андрей замолчал, не зная, что на это ответить. Дверь в палату распахнулась и пожилая санитарка вкатила столик с завтраками. – Так… – она выставила тарелку и стакан на Володину тумбочку. – Тебя перевели с пятой диеты на седьмую. – Наконец-то. – парень сел на кровати и в его глазах мелькнула неподдельная радость. – Ух… С сахаром? – С сахаром, с сахаром. – улыбнулась санитарка и покатила столик дальше. Алкаш на это никак не отреагировал – лежал и глядел в потолок, словно еда его совершенно не волновала. – А у вас пока будет диета номер один. – она поставила на тумбочку Андрея стакан с бульоном. Андрей поморщился. – А пожевать ничего нет? – Да куда же тебе жевать? Места живого нет на лице… Санитарка приподняла Андрею голову и помогла выпить теплый бульон. – Ну вот… – она вытерла ему рот салфеткой. – Ты не грусти, через несколько дней доктор обычно меняет диету. Володя часто позвякивал ложкой, ему явно было что пожевать. Алкаш к еде прикасаться не думал. Санитарка забрала стакан и тихо сказала: – Если судно понадобится, ты меня позови, а по-большому тебе вряд ли захочется в ближайшее время. Андрей кивнул в знак того, что расслышал, санитарка улыбнулась и вывезла столик за дверь. |