Онлайн книга «Ассасины»
Неожиданно в развалинах послышался сдавленный крик Ачейко, а вскоре появился и он сам. Его состояние было незавидным: на шее кривича чернела удавка, а позади стоял Авар. – Брось меч, иначе я убью его! – резко сказал Авар. – Сначала его, а потом я на очереди? – ответил Вилк, отбивая очередной наскок Хасана. – У меня есть другое предложение… Хасан был ошеломлен – как такое могло случиться?! Этот проклятый рус одним движением выбил из его руки кинжал, а затем, прыгнув, как тигр, очутился позади и приставил клинок скрамасакса к горлу. – Готов меняться, – весело скалясь, сказал Вилк. – Обмен равноценен. Как тебе мое предложение, ассасин? Какое-то время Авар и Хасан переговаривались взглядами. У Авара вдруг возникло желание убить захваченного им франка, чтобы наконец закрыть проблему с Хасаном. А она в последнее время начинала приобретать зловещие очертания. Хотя бы потому, что Хасан перестал ему доверять и, судя по всему, что-то задумал. – Если убьешь моего друга, – продолжил Вилк, – то и сам долго не заживешься на этом свете. Наэтот раз я точно догоню тебя и зарежу, как свинью. – Хорошо, – наконец ответил Авар. – Отпусти его. – Э-э, нет. Вам нельзя верить. У наемного убийцы нет чести. Сначала ты отпускай, потом я. – Что ж, пусть будет так. Иди… – Он сильно подтолкнул Ачейко вперед, да так, что тот едва не упал. – Вот и ладушки, – сказал Вилк, бросил меч в ножны и тоже толкнул Хасана в спину. – Ступай. Но прежде я хочу вернуться к моему предложению: мы забудем вас, а вы – нас. И чтобы больше никаких засад! Иначе еще одно нападение на меня или моего друга будет для вас последним. – Хорошо! – твердо ответил Хасан. – Мы готовы в этом поклясться. – Клятв не нужно. Мы люди другой веры и не знаем, как выглядит ваша настоящая клятва. Просто разойдемся и выбросим все из головы. Ничего такого не было, все это сон. – Отлично сказано. Но нам нужно позаботиться о своих товарищах… – Хасан указал на мертвых и раненых ассасинов. – А это само собой, – ответил Вилк. – Бывайте… И они ушли. Хасан подобрал свой кинжал, посмотрел на Авара; тот с пониманием кивнул. Тогда он подошел к раненому ассасину и одним точным ударом клинка прекратил его страдания. Спустя час, когда убитые были зарыты в садике за домом, Хасан задумчиво сказал: – И что теперь дальше делать? Шейх не простит нам самоуправства. Эти мертвецы на нашей совести. Мы не имели права использовать их по своему усмотрению. – Да, это была ошибка… – Авар огорченно покачал головой. – Нам хотелось прикрыть себя, а получилось, что мы подставили других. Как ни горько это сознавать, эти русы оказались и мне, и тебе не по зубам. Надо продолжить за ними охоту! – Ты так торопишься к Аллаху? – Хасан иронично улыбнулся. – Разве ты не заметил, что у этого руса голубые глаза [115] ? Это плохой для нас знак. И потом, насколько я узнал тебя, ты никогда не испытывал чрезмерного рвения сложить голову за правое дело. Авар внимательно посмотрел на него и парировал: – То же самое можно сказать и о тебе. – Верно, – ответил Хасан. – Вот поэтому я предлагаю больше в Масйаф не возвращаться. Нас там ждет позорная смерть. Не нужно обманываться тем, что ас-Синан относится к нам более чем благосклонно. Мы нарушили давно установленный порядок, а в таком случае ждать пощады не приходится. – Мне некуда идти… – Ой ли? – Хасан иронично осклабился. – А я вот думаю, что Азермехр уже заждался тебя… Он не успел закончить фразу – сверкнул кинжал Авара, и Хасан лишь чудом избежал смерти. Авар бросил кинжал молниеносно, но Хасан все же успел слегка уклониться в сторону; похоже, он ждал такой реакции напарника. Ответ последовал незамедлительно. Однако и Авар оказался на высоте. Он использовал «прием дервиша» – завертелся юлой, и полы халата отразили брошенный кинжал, словно они были сделаны не из толстой хлопковой материи на ватной подбивке, и из металлических колец, как кольчуга. А затем они сцепились, как мартовские коты, и покатились по земле, награждая друг друга увесистыми тумаками. Конечно, каждый из них знал несколько смертельных ударов, но все они наталкивались на жесткую защиту, поэтому проходили лишь примитивные пинки, которые используют в драке необученный простой люд. В какой-то момент клубок, катавшийся по замусоренным плитам дворика, распался, и запыхавшиеся драчуны стали друг против друга с явным намерением продолжить поединок. В их глазах полыхала злоба, а лица были искажены от ярости. Первым опомнился Хасан. Он сделал примирительный жест и сказал: – Давай поговорим. Я ведь тоже не Хасан. И тебе это, мне кажется, известно. – Да, – с трудом выдавил из себя Авар. – Но мне неважно, кто ты. Я все равно тебя убью. – Или я тебя. Но зачем? Давай сделаем так: я откроюсь тебе, а ты решай, будем сражаться дальше или разойдемся с миром. Договорились? Любопытство взяло верх над яростью, и Авар, чуток поколебавшись, все же ответил: – Я согласен. – Меня зовут Гасан. Я сын Мохаммеда, шейха из Аламута. Явись сейчас перед Аваром джинн, то и тогда он испытал бы меньшее потрясение. Хасан – это Гасан, сын Старца Горы из Аламута! Невероятно! – Удивлен? Или ты думаешь, что только «невидимые» Азермехра подбираются к ас-Синану? – Тебя послали… чтобы ты убил его? – наконец прорвало и Авара. – Точно так. – Тогда почему не выполнил задание? Ты ведь мог это сделать, и не раз. – А потому, что именно ты образумил меня. Помнишь нашу первую встречу с ас-Синаном? – Как не помнить… – Ты придержал меня, когда я готовился разорвать шейху горло. С той поры ты и заподозрил меня, что я не тот, за кого себя выдаю. Верно? – Заподозрил раньше. А твердо уверился, когда мы впервые попали к шейху. – А почему тогда не поделился своими соображениями хотя бы с даи аль-кирбалем? – Меня не волнуют чужие проблемы! – отрезал Авар. – Ты лучше скажи, как узнал, откуда я родом? – Все очень просто. Каждое племя имеет свои характерные особенности. Я понял, к какому племени ты принадлежишь, а дальнейшее было делом шпионов отца, которых он выделил мне в помощники. Кстати, мамлюки Салах ад-Дина подтвердили высокий класс вербовщиков Аламута. Ты имел возможность убедиться в этом. Что касается ас-Синана, то я в конечном итоге понял – и мой отец, и он делают одно дело. И распри между ними не вечны. Когда я стану Шейхом аль-Джабалем, – при этих словах Гасан выпрямился во весь рост и стал казаться выше, чем на самом деле, – то прекращу эту глупую вражду. |