Онлайн книга «Флейта и Ветер»
– Ты рос в Египте? – искренне удивилась девушка. – Мне тогда было семь лет. Отец офицер, мать военный строитель. Командировка. Мы там прожили два года. – Здорово! Наверно интересно, да? – Интересно. – А я никогда не была за границей. – Инна грустно вздохнула. – Вообще-то я из Сургута, для меня даже поездка в Питер была перемещением в совершенно иной мир. Я до сих пор иногда теряюсь… Иногда случится что-нибудь странное, а как начнешь вспоминать, все кажется ненастоящим. Словно не со мной было, а показали по телику. Или сон такой… Потом ложишься спать и думаешь, а было ли оно на самом деле? Она вдруг вспомнила поход в лабораторию, но никак не могла решить, рассказать или нет. – Защитная реакция мозга. – пожал плечами Сергей. – Я знаю, нам в институте рассказывали. Когда видишь что-то ни на что не похожее, сознание пытается найти подходящий образ из тех, которые можно назвать знакомым словом. Если такой не находится, воспоминание забрасывается в глубины подсознания. – Такое редко бывает. – Сергей расправил подобранный лист бумаги и задумчиво сощурил взгляд. – Все на свете на что-то похоже, даже облака похожи или на собак, или на крокодилов. При недостатке информации мозг сам начинает достраивать образы до знакомых очертаний. Так платье превращается в кикимору из книжки, а выброшенное на берег бревно в крокодила. А дети еще не очень хорошо знают, куда попали. Поэтому так трудно иногда отличить галлюцинацию от реальности. – Это понятно, но я не о том. Иногда видишь знакомые вещи, но в таких ситуациях, в которых они ну никак оказаться не могут. Тогда в мозгах будто что-то заклинивает. – Например? – не понял Сергей. Инна замялась, подыскивая подходящий пример. – Ну, например чайник, простой и понятный, вдруг подпрыгнет на плите раза три. Ты протрешь глаза и постараешься об этом забыть. Разве не так? Скажешь – не бывает. – Похоже… – Он кивнул и снова посмотрел на бумагу. – И часто у тебя чайники прыгают? – Почему обязательно чайники? – вздохнула девушка. – Вот недавно мы со Светкой сидели во дворе, и вдруг из арки выезжает машина, а в ней мужик в такой маске… Как киборг. Мы перепугались до ужаса. А потом он еще стал кого-то выслеживать, но во дворе кроме нас точно никого не было. Сергей заинтересовано поднял на нее взгляд, сложил бумажку и сунул в карман. – А подробнее? Инна рассказала все, что произошло во дворе. – Правда похоже на бред сумасшедшего? – улыбнулась она. – Не очень. Машина была красной «Нивой»? – Да… – Девушка поежилась от неприятного холодка, пробежавшего по спине. – Откуда ты знаешь? – Я много чего странного знаю. – уклончиво ответил Сергей. – У меня работа такая. Когда много фотографируешь в городе, иногда получаешь интересные снимки. Совсем не те, какие хотел получить. Один раз мы с фотографом снимали кладбище, а потом я увидел на фотке красную «Ниву» и в ней странное существо. Даже испугался вначале. Только при хорошем увеличении рассмотрел человека в маске с выпученными окулярами. Если бы не ясный день, я бы решил, что это какой-то усложненный прибор ночного видения. – Светка тоже уверена, что менты кого-то выслеживали. – А прибор зачем? – Не знаю. – Инна пожала плечами. – Может быть в него видно что-то особенное? Сергей помолчал, обдумывая услышанное. Инна встала и подошла к самому краю крыши. Небо тихонечко остывало, прибивая насыщенность цвета. Ветер немного стих, но дул ровно, удерживая ощущения на одном уровне. – Сверху трамваи похожи на огромных металлических муравьев. – Девушка раскинула руки, позволив ветру ласкать кожу. – Ползут, трудятся, и нет им разницы, что мы о них думаем. Вот она – объективная реальность, данная нам в ощущениях. – Маркс все чересчур упростил. – Сергей несогласно покачал головой. – Далеко не вся реальность нам дана в ощущениях. Пульсары, квазары, молекулы, атомы… Нам приходится создавать приборы, которые переводят реальность в понятные нам ощущения. Чаще всего в зрительные. Инна вспомнила окуляры таинственной маски, но продолжать разговор на неразрешимую тему уже не хотелось. Она зачем-то подобрала скомканный самолетик и начала его расправлять. – Мир ведь бесконечен. – Продолжал Сергей. – Наверняка есть нечто, чего мы не можем увидеть лишь потому, что у нас нет подходящих приборов. Мы привыкли доверять лишь зрительным ощущениям, но мне это не кажется правильным. Иногда нужно просто довериться ощущениям и правильность осознания придет сама… Инна сложила самолетик по старым сгибам. Он получился лохматым и потрепанным. Девушка уже подняла руку, когда Сергей вдруг увидел на крыле отсвеченные небом короткие строчки. – Постой-ка! Там что-то написано. – он успел выхватить самолетик, развернул его и прочел вслух, запинаясь на потертых буквах: Сквозь сваи и свалки Звенят трамваи, Свиваются рельсы В прическу Горгоны. Пугаются ржаво на стыках вагоны, И я не могу Отыскать названия, И я не могу Понять закона. Я этот город держу в ладонях, Липкий пятак или липкие листья Липы притихшей. В мареве знойном Гонит меня в отупении полдня Призрак, похожий лицом на выстрел. Током ударит озноб от мысли – Все уже было. Тысячу лет, Сквозь сваи и свалки, Ржавый трамвай пробивает дорогу. Тысячу лет Ковыляет вразвалку В черном пальто идиот одноногий. Тысячу лет Он идет вдоль забора И собирает репьи на медали. Тысячу лет Усмехается ворон. Тысячу лет Я еду в трамвае. Слова завораживали, создавая странное ощущение близкого открытия. Трамваи медленно ползли по блестящим путям. – Надо же! – воскликнул Сергей. – Кто-то послал нам письмо. Зачем? Почему? Что он такое почувствовал, из-за чего не смог удержаться? – А может быть – просто? Случайно… – вздохнула Инна. Она уже устала от обилия необъяснимых совпадений. |