Онлайн книга «Право остаться»
Молчаливый слуга провел меня в комнату, жестом предложил располагаться и удалился. Экий он важный! Не успел толком осмотреться, как открылась боковая дверь, и я увидел знакомую фигуру. Дмитрий Алексеевич Ростовский. Статский советник. Он вошел в комнату и поздоровался: – С приездом, Александр Сергеевич. – Добрый день, ваше… высокородие. – Рад, что вы нашли время для нашей беседы. Как добрались? – Без приключений. – Вот и славно, – кивнул он. – Чаю хотите? – Не откажусь… – Вам с лимоном? – Нет, благодарю. Мне бы покрепче. – Оно и верно. Лимон – он что, только дух убивает… Зеленый, черный? – Черный. – Правильно, – кивнул Ростовский, – зеленый пусть китайцы пьют. Присаживайтесь! В ногах правды нет. – Благодарю… Сидел и удивлялся. Мало того что их высокородие меня чаем потчует, так еще и вежлив до изумления. В прошлый раз он беседу иначе строил. Что-то здесь нечисто. Чопорный слуга, появившийся на звон колокольчика, подал и разлил чай, поставил перед нами на столик и наконец удалился. Хм… Разговор, судя по всему, неофициальный. Сидим в креслах за небольшим журнальным столиком. Чай в стеклянных стаканах с подстаканниками, блюдце с лимоном, колотый сахар, розетка с вареньем и даже сушки. Ну просто праздник какой-то! Если бы меня предупредили, что так душевно чаевничать будем, то я бы сюртук прихватил, а то сижу, понимаешь, как бродяга – в свитере, кожаных штанах, унтах и с револьвером на поясе. Хорошо, что хоть парку и шапку в прихожей забрали. – Дело у нас к вам. Небольшое… – начал мой собеседник. Осторожно начал, неторопливо. Вроде бы так, между прочим. Чай хорош, отчего бы и не поговорить о разных мелочах? – Я вас слушаю. – Неожиданно все это… Как же это вам так повезло с этими знаками? – Простите?.. – Я про бляхи приставов, которые привез ваш друг, – пояснил Дмитрий Алексеевич. – Случайность. Земли осматривал, да и заплутал немного. Набрел на избушку, а там… – Ну да, конечно. Понимаю… – Он кивнул и замолчал. Долго молчал. – С ними что-то не так? – не выдержал я. – Как вам сказать… История за ними нехорошая. Жизни людские. Золото. – Здесь везде золото… Земля такая. – Да, земли богатые и золотом, и мехами. Самородки, которые вы нашли, удачно продали? – Вполне… – Вы не волнуйтесь, Александр Сергеевич! Никто и не ждал, что вы это золото в Управу сдадите. Это ваша законная добыча. Трофей, так сказать… О чем мы с вами говорить начали? О землях? Да, земли здесь богатые, да не всегда это богатство в радость. – Простите, ваше высокородие, но я не понимаю. – Приставы, чьи бляхи вы обнаружить изволили, убиты при ограблении золотого обоза, который направлялся в Форт-Росс из поселка Золотой Берег. – Не приходилось там бывать… – начал я, но Ростовский не дослушал и продолжил: – Вся охрана была перебита, а груз исчез. – Большой груз? – Пятьдесят пудов золота в песке и самородках. Это случилось три года тому назад. – Простите, но три года назад меня здесь не было… – Вас, сударь, и в Ривертауне не было, и вот что интересно, Александр Сергеевич… – Вы меня в чем-то подозреваете? – Если бы подозревал, – сухо заметил он, – то и разговора бы не было. Взяли бы вас под белые ручки да в острог – для обстоятельного разговора. Вы чаек-то пейте, пейте. Беседа у нас длинная будет. Еще и поужинать успеем. Вы как к русской кухне относитесь? – С большим уважением. – Вот и славно. До ужина времени еще много, а чаем аппетит не испортишь. – Благодарю. Чай и правда вкусный. – Вы, надеюсь, помните, что я обещал вашей жизнью поинтересоваться? – Да, конечно, – насторожился я. – Значительными результатами, увы, пока похвастаться не можем, но кое-что наши архаровцы узнали… Чиновник замолчал, а мне сушка поперек горла встала. Пришлось чайку хлебнуть, чтобы не подавиться. Не дождавшись от меня вопроса, Дмитрий Алексеевич продолжил: – Вы и правда служили в Ривертауне помощником шерифа, но с мэром не заладилось, и ушли-с. На вольные хлеба подались. Людей убивали. Дело житейское, тем более что убивали по службе. Тем не менее под судом успели побывать. Опять же – за убийство. Подробностей не знаю, но это дело времени. Надо будет – узнаем. Виселицы разве что чудом избежали. Друзья помогли? – Да, вы правы, – кивнул я. – Друзья – это хорошо. Особенно если это настоящие друзья, а не так… знакомцы какие-нибудь. Простите, а ваш братец, Влад Талицкий, сейчас где проживать изволит? – Он уехал домой. – Вот как… Куда же? – В Россию, разумеется. – Это хорошо, – кивнул чиновник. – Вы уж не обижайтесь на старика, но эти земли – не для него. Здесь, как любит выражаться моя дочь, климат не тот. Человек он, может, и хороший, но… таким, как он, лучше там, – он как-то неопределенно махнул рукой, – где трава растет. Там люди другие. Живут проще и на жизнь смотрят… иначе. Вы чаек пейте, пейте. Чай у нас хороший, цейлонский. Не бывали? – Нет, не довелось. – Побываете, если желание возникнет. Какие ваши годы! Там, правда, не так спокойно, как на русских землях, но тут уж ничего не поделаешь! Французы, будь они неладны, никак этот остров с британцами не поделят. Тут я опять затих, ожидая какого-нибудь подвоха. Да, со здешней мировой политикой у меня совсем плохо. Надо бы взять подшивку газет и прочитать, чтобы не тупить при таких вот замечаниях. Ох, Талицкий… сгоришь ты когда-нибудь на мелочах! Пока я мысленно ругал себя последними словами, статский советник продолжал рассуждать: – Так вот, господин Талицкий… Вы, надо понимать, на брата не похожи. Это, признаюсь, радует. Хоть и людишек вы положили… не приведи господь. Ну да и ладно! Душегубов на земле меньше будет. Только вот некие господа… Я уж не знаю, что вы там не поделили, но они вам спокойной жизни не дадут. Не те люди. – Вы имеете в виду «часовщиков»? – Да, слышал про такое прозвище. Смешное… – Я постараюсь решить эту проблему. Со временем. – Похвально, похвально. Только без помощи вам это будет очень непросто. – У меня есть друг. Это уже немало. – Друг? Хм… Non multum, sed multa! – Вы правы, ваше высокородие. «Не много, но многое». – Знаете латынь? – удивленно хмыкнул Ростовский. – Увы, не так хорошо, как хотелось бы. |