Онлайн книга «Дури еще хватает»
Вопрос морали или медицины?
Перечень • Букингемский дворец • Виндзорский замок • Сандринхэм-Хаус • Кларенс-Хаус • Палата лордов • Палата общин • «Риц» • «Савой» • «Клариджз» • «Дорчестер» • «Баркли» • «Коннот» • «Гросвенор-Хаус» • Клуб «Уайис» • Клуб «Брукс» • Клуб «Будлз» • Клуб «Карлтон» • Клуб «Объединенный Оксфорд и Кембридж» • «Клуб Ист-Индии, Девоншира, спортивных и частных школ» • «Морской и военный клуб» • Клуб «Реформа» • Клуб «Путешественники» • «Армейский и морской клуб» • «Королевский автомобильный клуб» • The RAF Club • Клуб «Бифштекс» • Клуб «Гаррик» • Клуб «Сэвил» • Клуб «Артс» • «Челси артс клуб» • Клуб «Савидж» • «Сохо-Хаус» • Клуб «Граучо» • Телецентр Би-би-си • «Фортнум энд Мэйсон» • Дирекция Независимого телевидения • «Лондонские студии» • Студии «Шеппертон» • Студии «Пайнвуд» • Студии «Элстри» • «20‑й век Фокс» • Редакция «Дэйли Телеграф» • Редакция «Таймс» • Редакция «Лиснер» • Редакция «Татлер Вог» • «Ванити Фэр — Вог-Хаус» Пользуюсь настоящей возможностью, чтобы безоговорочно извиниться перед владельцами, управляющими и работниками перечисленных выше именитых и неименитых заведений, а также перед сотнями частных домов, офисов, приборных панелей автомобилей, столов, каминных полок и любых полированных поверхностей, которые с легкостью можно добавить к этому постыдному списку. Вы, может быть, хотите, чтобы за прошлые мои преступления меня отовсюду изгнали, запретили, забаллотировали или как-то еще покарали; что же, тогда вам самое время протянуть руку к телефонной трубке и позвонить в полицию или секретарю клуба. Содеянного не воротишь. Признаюсь: я нарушал закон и употреблял в общественных местах вещество, официально признанное наркотиком класса А. Я, можно сказать, повергал роскошные дворцы, благородные дома и безупречные изысканные учреждения в состояние жалкого бесчестья. Одно дело тогда, другое теперь, и все же некоторые из вас придут в ужас, читая это, — и не потому, что вас так легко потрясти, но потому, что вы были обо мне лучшего мнения. К тому же у вас могут иметься дети, которые вдруг да и прочитают о моих плачевных похождениях, и вы опасаетесь, что они воспримут прочитанное как разрешение или потачку попыткам воспроизвести длинную дорожку кокаина, которая протянулась из 1986‑го в 2001‑й. Ах, Стивен, как вы могли? Такая слабость, такое недоумие, такое самопотворство. Такое оскорбление деятельному, завидному уму, коим наградила вас природа, уютному и любящему дому, в котором взрастили вас ваши родители. Вот тут-то и возникает адское затруднение. Мы оказываемся перед необходимостью выбора между тем, что можно назвать подходом, построенным на наркотическом пристрастии, и подходом, построенным на личной ответственности. Существуют и всегда будут существовать те, кто о наркотической зависимости и слышать не желает. Если говорить подробнее, они отвергают посылку, обозначающую такую зависимость как болезнь, которая овладевает человеком столь же уверенно и устойчиво, сколь и любое хроническое расстройство наподобие диабета или астмы. Они видят лишь слабость, отсутствие твердости характера, недостаток силы воли и хилые попытки найти себе оправдания. А уж когда они слышат удостоенных общественного внимания типчиков, которые разглагольствуют о «трудностях» и «стрессах», их просто рвать тянет. Нет, вы только посмотрите: богатые, привыкшие к непомерным гонорарам, перезахваленные, забалованные «знаменитости», получив первую дозу гнусного порошка, опускаются на четвереньки, и носом втягивают его, и хрюкают, точно откапывающая трюфели свинья, а потом, после долгих лет беззаботного злоупотребления этой дрянью, угробив носовые перегородки, обратившись в параноиков и растеряв немногих своих настоящих друзей, принимаются блеять: «Так я же больной! Я страдаю наркотической зависимостью! Помогите!» Я намеренно расписываю это самыми черными красками и все-таки знаю: некоторые из вас увидят в последнем предложении корректный или по меньшей мере убедительный анализ. На наркоманов принято взирать, морща в отвращении нос, — точно так же, как на болезненно тучных бедняг, ковыляющих вперевалку по супермаркетам средне-западных штатов Америки. Но эти несчастные моллюски могут, по крайней мере, оправдываться бедностью и неведеньем как главными причинами пристрастия к медленно убивающему их высокофруктозному кукурузному сиропу, мороженому и сосискам, зажаренным в кукурузном тесте. А где взять такие оправдания рок-звезде, биржевому кудеснику, актеру, радиожурналисту, автору бестселлеров или эстрадному комику? Противоположный угол ринга занимает полный антипод этого безжалостного приговора. Он пытается доказать, что наркотическая зависимость есть состояние, нередко унаследованное или врожденное, а единственный способ преодолеть его, пусть даже оно не является «настоящей» болезнью, состоит в том, чтобы относиться к нему как к болезни. Я хорошо понимаю, с каким презрением, завистью, негодованием, пренебрежением и нетерпимостью взирают в нашем мире многие на столь омерзительно названную и столь омерзительную по сути своей «культуру звезд». Избалованное меньшинство, к которому я поневоле принадлежу, чуть ли не подталкивают к вере в то, что его воззрения на что угодно, начиная с политики, искусства, религии и общественного устройства, гораздо ценнее, чем воззрения рядового человека. Ох как скромно мы, ох как улыбчиво верховодим всем прочим обществом, получая больше дармовщины, внимания и возможностей, чем нам требуется, между тем как заурядные, реальные люди изнывают в борьбе с повседневностью, неухоженные, неуслышанные, отгребаемые бульдозерами или, по меньшей мере, отталкиваемые на обочину жестокой, пустой культурой, которая ставит славу превыше всего, даже денег. Вот уже четверть века, как я пользуюсь определенной известностью в моей стране и лет пятнадцать за ее пределами — в России, Канаде, Новой Зеландии и Австралии. Книги мои переведены на десятки языков; впрочем, поездив по Восточной Европе и Южной Америке, я обнаружил, что меня принимают за странно видоизменившийся гибрид Джереми Кларксона и Джеймса Мэя {35} из бибисишной программы Top Gear. Каким-то образом обличие рослого упитанного англичанина со странными волосами находит отклик в глазах среднего болгарина или боливийца — если только можно «находить отклик в глазах», разумеется. |