Онлайн книга «Черника в масле»
|
– Да, спасибо. Майор Рихтер уже собирался уйти, как вдруг вспомнил что-то и вернулся назад. Полез в карман, вынул из него пару металлических цилиндров, украшенных рисунком. Протянул один из них Андрею и что-то сказал. – Он говорит, что у него есть привычка отмечать особые события, выкуривая сигару. К сожалению, кубинская у него осталась только одна и это окурок. Поэтому его он возьмёт себе. Тебе же он хочет подарить другую, целую. Это «Леон Хименес», из Доминиканской республики, тоже очень хороший табак. Немец улыбнулся и добавил что-то ещё, на этот раз с вопросительной интонацией. – Он спрашивает, курил ли ты раньше сигару? Андрей кивнул. – Когда-то. Очень давно. – Хорошо. Тогда он хочет тебе напомнить, что курить сигару нужно совсем не так, как сигарету. Сигара – это как секс с любимой женщиной, здесь нельзя торопиться. Ему показалось, что в глазах Кати блеснули лукавые огоньки. Андрей взял тёмно-синий металлический цилиндр, благодарно кивнул. Майор козырнул ещё раз, после чего отвернулся и пошёл прочь, на ходу вынимая телефон из нагрудного кармана. Катя повернулась к нему. – Ну, как ваши дела? – Пока нормально. Сидим, жуём, пьём воду. А твои? – Тоже порядок. Предварительно отчиталась. Считается, что операция прошла успешно, так что вряд ли ко мне будет много вопросов. Она легонько подтолкнула его к длинному бревну, лежащему на вкопанных в землю пеньках. – Пошли, присядем на пару минут. Он кивнул. После того, как они уселись рядышком, Андрей ещё раз покрутил в руках цилиндр и сунул его в карман. Вытащил вместо него привычные сигареты. Катя спросила: – Что, думаешь – этот повод недостаточно значительный? – Нет. Просто ты же помнишь, что он сказал по поводу спешки? Сигара, любимая женщина… Потом как-нибудь, когда суеты будет поменьше. Он сунул сигарету в рот и полез за зажигалкой, но тут сбоку от них что-то звонко щёлкнуло. Рядом стоял пастор Майер и протягивал ему латунный Zippo с колышушемся на верхушке язычком пламени. – Прикуривайте. Андрей кивнул и наклонился к зажигалке. После того, как он закурил, Клаус захлопнул крышку. – Можно, я к вам присяду? Или вы обсуждаете что-то секретное? – Пока нет, – Катя похлопала по бревну рядом. – Как ваше настроение, пастор? Тот покачал головой. – Не знаю. Странное чувство. Умом я понимаю, что всё вроде бы закончилось, но внутри никак не могу отделаться от ощущения тревоги. – Ничего страшного. Это пройдёт. – Уверены? – Конечно. Впомните Афганистан. Майер кивнул. – Вы правы. Надеюсь, что процесс не затянется надолго. Они замолчали. Потом Смирнов задал вопрос Кате: – Куда ты дальше? Обратно в Россию? Она расслабленно повела плечами. – Нет. Для меня это тоже был билет в один конец. Мой контракт заканчивался, поэтому меня задействовали до конца, а не оставили там. Так что теперь я смогу отдыхать, расслабляться. Буду тратить зарплату, скопившуюся в трастовом фонде за много лет. – Ты так и не рассказала, как тебя занесло в мир шпионажа. – Я же говорила тебе – это длинная скучная история. Её если и рассказывать, то с самого начала, иначе ничего не будет понятно. Вот развяжемся со срочными делами, будем сидеть и отдыхать где-нибудь, тогда обязательно расскажу. Всё, что можно рассказать. – Думаешь, мы ещё когда-нибудь встретимся? – Почему бы и нет? У тебя есть причины не желать со мной встречи? – Ни одной. Просто, боюсь, что сейчас мы все окажемся по горло в заботах. – Ерунда. Заботы о жизни – это совсем не то же самое, что заботы о выживании. Верно, пастор? Вы-то чем теперь планируете заняться? Клаус улыбнулся. – Вот в моей жизни вряд ли произойдут большие перемены. Вернусь домой, продолжу работу. У меня там вынужденно набралась пара пропущенных воскресных проповедей. – А в остальном? Жениться не собираетесь? – Не знаю, – Майер почему-то немного смутился и оглянулся назад, туда, где вокруг пассажиров сновали военные медики. – Всё возможно. Думаю, что теперь я буду более внимательно относиться к тому, что упускаю в этой жизни. – Хорошая мысль. Она внезапно подняла руки и хлопнула сидящих по бокам от неё мужчин по коленям. – Знаете что? Вот теперь я понимаю, что всё закончилось. Как вы думаете, почему? Потому что мы сидим и совершенно спокойно говорим о будущем. Не мечтаем, а говорим. Это большая разница. Мы думаем о нём, строим на него планы, и я не вижу ни одной причины, почему они могут не сбыться. Пастор кивнул. – Верно. Это правильное чувство, когда ты понимаешь, что будущее зависит только от тебя. Андрей не нашёлся, что добавить к сказанному. Ему требовалось время, чтобы привыкнуть к этому новому для себя ощущению. Предсказуемости, определённости грядущего. Они несколько минут молчали. Потом Смирнов оглянулся на своих людей. Возле них снова появился крепыш в военной форме и ещё парочка человек с планшетами в руках. Он поднялся. – Ну что ж, пожалуй, мне пора. Он протянул руку пастору. – Удачи вам, Клаус. Желаю успешно добраться домой. Тот встал и ответил крепким рукопожатием. – Спасибо вам. Запомните: Эберсбах, рядом с Дёбельном. А ещё лучше – подождите минутку. Клаус заспешил в сторону пассажиров. Андрей повернулся к Кате. – Ну, а ты? Где планируешь осесть? Она пожала плечами. – Пока не знаю. Мне потребуется время, чтобы осмотреться. – Она подмигнула ему. – Может, если окажусь неподалёку от тебя, сможем ходить друг к другу в гости. Не против? Он улыбнулся. – Нет. Только не забывай, что я теперь не один, у меня внезапно образовалась почти взрослая дочь. Вряд ли я буду подходящей компанией для молодой женщины. Она нарочито сокрушённо вздохнула. – Смирнов, ты всё-таки ничего не понимаешь в женщинах, как я погляжу. Мужчина с взрослой дочерью – это же просто находка. Никаких тебе подгузников, горшков, косичек и детских утренников. Можно сразу начать ходить вместе с ней по магазинам. Они рассмеялись и ещё немного посмотрели друг другу прямо в глаза. – Ладно, – сказала Катя, наконец. – Иди к своим. Я же вижу, что ты боишься оставить их без своего надзора. Только послушай меня, Андрей. Не дави на них. Отпусти на волю, ты не в ответе за каждого из них до конца жизни. Они взрослые люди и это было их осознанное решение. Попробуй жить просто для себя. Для себя и для Аси. Скажи мне, когда последний раз ты себе позволял такое? |