Онлайн книга «Испытание магией»
Один из них протянул черную, как сажа, руку: — Пожалуйста, господин, не пожалейте монетку. Солдаты шагали дальше, не обращая внимания. Грязные оборванцы не отставали. — Кто эти люди? — Я замешкалась, однако Маррок не замедлил шага. Я хотела было нагнать капитана, но меня ухватил за руку жалкого вида мальчонка. Карие глаза были обведены тенями, словно его били по голове, на щеках — потеки грязи, скорей всего — следы слез. — Прекрасная госпожа, пожалуйста, — проговорил мальчик. — Я голодный. Подайте грошик. Маррок был уже далеко. Я не понимала, на что мальчишке деньги, но, глядя в эти глаза, не смогла отказать. Порывшись в вещевом мешке, я выудила ситийские монеты, которые дал мне Исав. И все их разом высыпала в подставленную ладонь. Опустившись на колено, чтобы оказаться с мальчишкой лицом к лицу, я сказала: — Поделись с друзьями. И вымойся ладно? Его чумазая мордашка просияла: — Ой, вот спа... Он не успел договорить — в нос ударила резкая вонь, со всех сторон насели прочие оборванцы. Они хватали меня за руки, за одежду, рвали из рук мешок. Мальчишка сунул в карман монеты и под ногами у взрослых шмыгнул прочь. Меня затошнило от скверного духа множества немытых тел. — Прекрасная госпожа! Госпожа, госпожа... — звенело в ушах, пока сквозь гомон не пробилось, цоканье копыт по булыжной мостовой. — Пошли прочь! — заорал Кейхил, потрясая мечом. — Прочь, не то всех порублю! Толпу как ветром сдуло. — Как ты? — спросил претендент на королевский трон. — Цела, — Я пригладила волосы и закинула за спину мешок. — Чего они набросились? — Это же нищие. Мерзкие крысы, — пояснил Кейхил с отвращением. — Сама виновата: не давала б денег — они б тебя оставили в покое. — Нищие? Мое замешательство его изумило. — Ты что, не знаешь кто это? — Он принялся объяснять: — Нищие не работают. Живут на улицах. Просят у людей денег себе на еду. Ты же наверняка видела их в Иксии. — Нет. В Иксии все работают. А самое необходимое люди получают от военных. — И как командор за это расплачивается? — У Кейхила вдруг печально опустились плечи. — Деньгами моего дяди, — ответил он на собственный вопрос. — Вероятно, уже всю казну опустошил. По мне, пусть лучше деньги тратятся на помощь людям, чем лежат бесполезными грудами в сокровищнице. Я хотела выложить это претенденту на трон, однако благоразумно прикусила язык. Кейхил вынул ногу из стремени, наклонился и протянул мне руку: — Залезай. Нужно догнать остальных. — На коне? — Можно подумать, на севере нет лошадей? — Есть — но не про мою честь, — я поставила ногу в стремя и ухватилась за руку Кейхила. Он рывком поднял меня наверх, и я угнездилась в седле позади него. Не ясно было только, куда девать руки. Повернув голову, Кейхил поинтересовался: — Про чью же честь лошади? — Для командора, генералов и других старших офицеров. — Есть кавалерия? Опять он за свое — выуживает из меня военные сведения. Я подавила вздох. — Если и есть, я не видела. — Это было правдой, но я уже перестала тревожиться о том, верит мне Кейхил или нет. Вывернув шею, он вгляделся мне в лицо. Внезапно меня окатило жаром; я ощутила, что нахожусь к нему слишком близко. Глаза у него блестели голубовато-зеленым, словно вода в солнечный день. Неожиданно в голове мелькнула мысль: зачем он носит бороду в таком жарком климате? Я представила Кейхила без бороды. С гладкими, загорелыми щеками он бы выглядел моложе, и больше бы бросался в глаза его нос с благородной горбинкой. Когда Кейхил отвернулся, я покачала головой. С меня довольно: я не хочу впредь иметь с ним никакого дела. — Держись, — велел он и прищелкнул языком. Конь поскакал, а я вцепилась в Кейхила. Меня подбрасывало в седле, земля казалась далекой и очень жесткой; я всеми силами старалась не свалиться. Наконец мы догнали солдат, а затем и перегнали. Я приготовилась к тому, что Кейхил остановится и спустит меня наземь. Ничего подобного: мы продолжали скакать, а солдаты бежали следом. Так мы и продвигались по улицам Крепости. Я попыталась вписаться в ритм движения коня, как Кейхил. Претендент на трон очень ловко держался в седле, чуть привстав на стременах, я же болталась мешком, ноги стукались о лошадиные бока. Я, сосредоточилась на движении нашего скакуна — и вдруг оказалось, что я гляжу на мир его глазами. Я как будто смотрела из огромного прозрачного пузыря. Видела далеко вперед, в обе стороны и даже назад. Коню было жарко, он устал и не понимал, почему в седло взгромоздились сразу двое. Мятный Человек всегда ездил на нем в одиночку. А дома его порой выводил из конюшни, чтобы не застаивался, Сенной Парнишка. Конь истосковался по своему прохладному стойлу с сеном и ведром воды. «Скоро будет вода, — мысленно сообщила я коню. — Как тебя зовут?» «Топаз», — отозвался он. Ну и ну. Здорово! Раньше, мысленно общаясь с животными, я могла лишь смотреть их глазами да смутно улавливать желания. Никогда прежде я не беседовала с ними по-настоящему. Заныла спина. «Нельзя ли бежать поровнее?» — попросила я. Топаз сменил аллюр. Кейхил удивленно крякнул, а я с облегчением выдохнула. Меня больше не трясло, вместо этого я как будто катилась в санях по заснеженному склону. Этим новым аллюром Топаз двигался быстрее, и солдаты отстали. Кейхил попытался заставить коня бежать медленней, но тот не повиновался: слишком уж ему хотелось пить, а вода ожидала в конюшне. Наконец мы остановились в тени высокой башни. Кейхил спрыгнул наземь и озадаченно осмотрел ноги Топаза. — Никогда не видел, чтоб он так делал. — Что делал? — не поняла я. — У него всего три аллюра. — В смысле? — В смысле, что он умеет ходить рысцой кентером — легким галопом — и галопом. — Ну и что? — Я и говорю: он сейчас шел не своим аллюром. Даже не знаю, как такой ход называется. Хотя у некоторых лошадей есть до пяти разных аллюров. — Он бежал быстро и очень ровно. Мне понравилось. Кейхил глянул с подозрением, и я поспешила спросить: — Как мне спуститься? — Левую ногу поставь в стремя. Правую отведи назад и влево, затем спрыгни. Кое-как я спустилась; ноги стояли неуверенно. Топаз повернул ко мне голову: он хотел пить. Я отвязала от седла бурдюк с водой, открыла его и предложила коню. У Кейхила сузились глаза, когда он посмотрел на меня, потом на Топаза. |