Книга Смерть внезапна и страшна, страница 15 – Энн Перри

– Я не верю в это! – свирепо возразил сыщик. – Она скорее станет жить на улице, чем проговорится Джулии.

Калландра покачала головой:

– Я говорю не о сегодняшнем дне, Уильям! Я говорю о том, что будет потом – если она промолчит и никто ничего не узнает. Быть может, сама Марианна еще даже не думала об этом, но вы-то должны предусмотреть за нее… зная все факты и имея возможность действовать.

Монк молчал. Все эти опасения и без того теснились в его голове.

– Следует учесть и еще одну неприятную возможность, – проговорила Эстер. – Что, если у Марианны будет ребенок?

Ужаснувшись, Уильям и Калландра повернулись к ней; судя по лицам обоих, было понятно, что подобная мысль еще не приходила им в голову.

– Нет, ваше обещание невыполнимо, – мрачно проговорила леди Дэвьет. – Нельзя уйти просто так, бросив бедную девушку на волю случая.

– Марианна должна сама определить свою судьбу! – возразила Лэттерли – не из духа противоречия, а просто потому, что это следовало сказать. На ее лице отражалась схватка противоречивых эмоций. В этот миг душу Монка оставила вся враждебность к ней: обоих и впрямь соединяла старинная дружба, научившая их понимать друг друга.

– Если я не предоставлю ответ, Джулия обратится к другому детективу, и тот все ей расскажет, – с горечью проговорил Уильям. – Я не сказал об этом Марианне лишь потому, что не виделся с ней после разговора с ее сестрой.

– Но что случится, если вы сами все расскажете Джулии? – тревожно спросила Эстер. – Поверит ли она вам? Она же попадет в невыносимую ситуацию: ей придется выбирать между сестрой и мужем!

– Увы, все обстоит куда хуже, – продолжил детектив, – обе сестры материально зависят от Одли.

– Он не сможет выгнать на улицу свою жену! – Мисс Лэттерли выпрямилась, и лицо ее запылало гневом. – И она не будет настолько… О, да! Вы хотели сказать, что она может оставить его? Дорогой мой… – Эстер закусила губу. – Даже если это преступление удастся доказать – что совершенно необязательно… Даже если его осудят, денег у сестер нет, и обе окажутся на улице… Что за нелепая ситуация!

Девушка стиснула кулаки. В ее голосе слышались глухие отголоски ярости и раздражения. Затем она вдруг вскочила на ноги:

– Если бы только женщины имели возможность зарабатывать, как мужчины! Если бы только они могли становиться врачами, архитекторами или адвокатами! – Подойдя к окну, Эстер повернулась к собеседникам. – Клерками, владельцами магазинов! Хоть кем-нибудь еще, кроме служанок, горничных или проституток! Женского заработка хватает лишь на то, чтобы нанять комнату, если повезет, а неудачницу и вовсе ждут голод, холод и вечная неуверенность в завтрашнем дне!

– Ну, вот, размечтались, – с ноткой осуждения высказался Монк. Впрочем, он понимал и чувства девушки, и причины, их породившие. – Но если даже подобное осуществится – в чем я сомневаюсь, поскольку такая идея противоречит естественному порядку вещей, – это ничем не поможет Джулии Пенроуз и ее сестре. Скажу ли я ей обо всем или умолчу, последствия будут ужасными в обоих случаях.

Все трое помолчали несколько минут. Каждый обдумывал проблему: Эстер – сидя возле окна, Калландра – откинувшись на спинку кресла, а Монк – выпрямившись на краешке своего кресла. Наконец заговорила хозяйка дома:

– Я полагаю, что вам следует все рассказать Джулии, – начала она очень тихим и скорбным голосом. – Решение отнюдь не идеальное, но я думаю, что так будет лучше, чем промолчать. Ведь тогда решать придется ей самой, а не вам. Она все равно, как вы утверждаете, может продолжить расследование и выяснить то, что нам уже известно. Остается только надеяться, что это решение окажется наилучшим.

Уильям посмотрел на Эстер.

– Я согласна, – ответила та. – В этой ситуации ни одно решение не может быть удовлетворительным. Любыми словами вы погубите мир в ее душе. Впрочем, он и без того уже разрушен. Но если Одли станет продолжать вести себя подобным образом, Марианну может ждать или серьезное душевное расстройство, или беременность, что еще хуже. А тогда Джулия сможет с полным правом винить не только себя, но и вас.

– А как быть с обещанием, которое я дал Марианне? – спросил детектив.

Эстер посмотрела на него несчастными глазами:

– Неужели вы думаете, что она представляет, какие опасности ожидают ее впереди? Юная незамужняя дама даже не может представить себе природу грядущих бед. Девушки обычно не знают, что такое роды и что бывает до них. Все это они узнают после свадьбы в постели.

– Не знаю, – в голосе Монка не было слышно уверенности. – Я дал ей слово…

– Тогда вам придется сперва сказать, что вы не сможете сдержать его, – ответила Калландра. – Возможно, вам будет очень трудно так поступить. Но какова же альтернатива?

– Сдержать слово и промолчать.

– А не будут ли тогда последствия еще тяжелее? – возразила леди Дэвьет. – Если не сейчас, то потом.

Сыщик понимал, что она права. Он не сможет позабыть это дело. Дальнейшие трагические события, которые вполне возможны в этой ситуации, постоянно будут преследовать его воображение, и волей-неволей он примет на себя хотя бы часть ответственности за все, что еще произойдет в этой семье.

– Да, – признался Уильям. – Придется вернуться и все рассказать Джулии.

– Сочувствую. – Эстер коротко прикоснулась к его руке.

Больше они не говорили о сестрах: все было сказано, и собеседники понимали это. Разговор перешел на темы, не связанные с чьей-либо работой: к недавно опубликованным романам и к тому, что о них говорили, к политике, к делам в Индии – к страшным новостям о случившемся там мятеже – и о войне в Китае. Они засиделись допоздна в этот летний теплый вечер. Потом, распрощавшись с хозяйкой, Монк вместе с Лэттерли вышли на улицу, и детектив нанял кеб… И всю дорогу они провели за дружеским разговором.

Естественно, сперва остановились у комнат Эстер – чаще всего пустовавших, поскольку обыкновенно она обитала у своего очередного клиента. Дома девушка жила, лишь когда пациент поправлялся и не видел больше оснований держать при себе сестру милосердия, от которой уже не было никакой пользы. Уильям вышел из кеба, открыл дверцу и помог своей спутнице спуститься на мостовую. Вообще-то ему хотелось сказать, что он был рад встрече, но сыщик промолчал. В этих словах не было нужды. Подобные мелкие комплименты – непременная принадлежность взаимоотношений более тривиальных… тех, что скользят над поверхностью вещей.

– Доброй ночи, – проговорил детектив, проводив девушку до входной двери.

– Доброй ночи, Монк, – отвечала она с улыбкой. – Завтра я буду думать о вас.

Он ответил ей улыбкой, зная, что так она и поступит, и оттого ощущая известное утешение – в том, что будет не совсем одинок.

Позади него нетерпеливо переступил конь. Говорить было не о чем: Эстер уже открыла ключом дверь. Уильям вернулся к экипажу и отправился дальше по освещенной фонарями улице.