Онлайн книга «Хроники ада»
|
Примерно через полчаса бармен, активно жестикулируя, объяснял лейтенанту патрульно-постовой службы: – Я этим «лягушатникам» пытался втолковать, что не надо в «Радиант» соваться – не для них это место. Но они шары залили, и все по херу. – Почем знаешь, что именно «лягушатники», а не немцы? – Что я, картавый французский от других языков не отличу? Обижаешь. Так вот, заняли они столик, а потом давай Маринку лапать. Совсем уфры [12] обнаглели, ведут себя как будто в банановой республике. – Это верно, – согласился лейтенант, отхлебывая из кружечки эспрессо. – Вконец охамели, суки. – Ребята, вы на Варнакова сильно не наезжайте. Он же не со зла, всего лишь за бабу заступился. А этот черномазый уфоровец ему стулом по голове. Разве тут удержишься? – Ну да, понаехали тут. Даже во Франции одни черномазые. Мушкетеры, блин. – Так и я о том же. Хорошо еще, что Васька Гуреев вмешаться не успел. Пока с того конца зала добежал, Варнак уже всех ухайдокал. И слава богу. Вдвоем бы они «лягушатников» вовсе по стенке размазали. Но Колян это не со зла. – Да мы чего? – флегматично отозвался лейтенант. – Мы ничего. Но он же этому негру череп бутылкой проломил. А у всех уфров дипломатическая неприкосновенность. – Варнак сам в военной полиции служит. Разберутся, глядишь, между собой. – Вот пусть и разбираются. Не надо было нас вызывать, Моряк. Теперь уже поздно. – А как не вызвать? Они бы тут всю посуду перебили. А с кого потом хозяин спросит? С меня. И вообще, Парфюмер шума не любит. Но Варнак, он же свой… – Свой не свой, но, похоже, допрыгался. Выпрут его из UFOR за такие художества. Как пить дать – выпрут. – Если выпрут, он к вам в ППС перейдет. Вот увидишь, – сказал бармен. – Куда ему еще деваться в Искитиме? – А я чего? Пусть переходит. Парень надежный. Только пьет по-черному. – Это он после Скачка с катушек слетел, когда всех родных потерял. – Я в курсе, – сказал лейтенант. – У меня тоже тогда тетка погибла, в Лебедевке. Труп так и не нашли. Ладно, ты про драку потом дознавателю расскажешь. Если, конечно, дело не замнут. А нам в отделение пора. Спасибо за кофе, Моряк. Боб и «Джонни»
Июнь 2016 г. Новосибирская Зона Посещения Боб обернулся и вопросительно посмотрел на «Джонни»: – Нормально? – Здесь нормально. Но вон туда я бы гаечку кинул, чуток правее осота. – Осота? – Ну да. Вон, видишь, корявый такой с желтыми цветками? – Ага, понял. Боб достал из кожаного мешка, висевшего на шее, гайку и, прицелившись, метнул вперед. Не с размаху и со всей дури, а от бедра и параллельно земле, как научил «Джонни» – чтобы гайка пошла на бреющем, нащупывая безопасный путь. Если летит без отклонения и всяких вывертов, значит, гравитационных аномалий по ходу движения нет. А если… Чпок! Гайка, едва перелетев полутораметровый, разлапистый куст осота, резко спикировала и с хрустом ушла в землю. – Ох! – вырвалось у Боба. – Что же она такая здоровенная, эта «плешь»? – «Комарики» разные бывают, – сказал «Джонни». – Но меньше шести метров в диаметре я не встречал. Если меньше, то это, скорее всего, «тещина рука». Тоже разновидность гравитационной аномалии, но площадь захвата два-три метра. И если «комариная плешь» плющит, как под прессом, то «теща» затягивает в воронку, а потом давит и рвет. Может и кожу на фиг содрать. – Да уж… А я еще о «мясорубке» слышал. Что, и вправду такой же принцип действия, как у «мясорубки»? По лицу «Джонни» мелькнула тень. – А зачем тебе принцип знать? Не один фиг, в «мясорубку» попасть или в соковыжималку? Или ты у нас гурман? – Черный у тебя юмор. – Боб поежился. – Здесь иной не катит. И вообще, это не юмор, а техника безопасности. Главное, ушами не хлопать и всегда быть готовым к любой неожиданности. А как именно аномаль тебя схавает, с хреном или горчицей… – Аномалия, – поправил Боб. – Это у вас в Питере аномалия – родина слонов. А в Зоне – аномаль. – А чего, как что, сразу Питер? – Боб насупился. – Ты же вроде грамотный человек. Аномаль – так только колхозник сказать может. – Полегче с колхозниками, Гегель. Ты о профессиональном жаргоне слышал? Аномаль – так старые сталкеры говорят, уж не знаю, откуда повелось. Но ты в общем-то прав, молодые уже так не выражаются. Это в меня с детства въелось…Ты гаечку-то кинь. Теперь левее на пару метров. Они продвигались по Зоне уже около шести часов. Почти всю дорогу маршрут выбирал и прокладывал «Джонни». И только после большого привала, устроенного на железнодорожной насыпи возле бывшего остановочного павильона, он выпустил вперед Боба. Мол, до конечной точки осталось совсем немного, попробуй себя в шкуре сталкера. А я подстрахую. Боб повесил на шею мешочек с гайками, полученный от «Джонни», и пошел первым. Почти сразу за «железкой» они наткнулись на «порченую землю». «Джонни» велел двигаться вдоль нее – благо граница «порченки», обозначенная темно-коричневой, похожей на проволоку травой, просматривалась четко. Затем по правую руку нарисовалась «комариная плешь». Аномалию почуял «Джонни» и дал команду обметить ее с помощью гаек. Здоровенная оказалась «плешь», но проход вроде бы удалось нащупать. Боб метнул гайку, и на этот раз она беспрепятственно пролетела мимо осота и мягко плюхнулась в траву. – Вот теперь – нормалёк, – сказал «Джонни». – Так и ориентируйся. Слева следи за «колючкой», справа не забывай про «плешь». Гайки помнишь куда легли? – Помню. – Главное, не торопись. Держись центра коридора и выруливай вон на тот камень? Видишь белый валун? – Вижу. – Дойдем до него, поднимемся на взгорок и там осмотримся. Ну, с Богом! И не дрейфь, я все держу под контролем. «Джонни» ободряюще показал Бобу большой палец правой руки. Боб неуверенно улыбнулся, подтянул на спине пижонистый рюкзак ярко-желтого цвета. – Похож я на сталкера? – Один к одному. Хоть сейчас в кино снимай. – Правда? Расскажу девкам в Питере, как я в Зоне отжигал, – кипятком описаются. – Любишь девчонок? – А чего их любить? Их трахать надо. – Вон оно как? – сказал «Джонни». И бормотнул под нос: – А ты и впрямь философ, Кант. – Чего? – Топай, говорю. Здесь низинка, долго находиться в ней нежелательно. Наползет «зеленка» и проглотит без остатка. |