Онлайн книга «Северная звезда»
|
– Митчелл? Та самая? Вспомнила девицу с томными глазами, обладательницу ожерелья до пупа из золотых самородков. Мельком видела её у салона Китти в Доусоне. И не могла сдержать недоумение: – Ты что же… был… с ней? – возмутилась и удивилась Маша. – Как же, она сама при мне говорила, что предпочитает богатых мужчин! Блондин рассмеялся: – Да, это правда. Но она неплохая и привлекательная. – Так что же ты не остался тогда с ней? Раз она кажется тебе такой привлекательной! – Маша надулась и сердито отвернулась от голубоглазого. Он обнял её. – Ну, раз женщина ревнует и устраивает сцены, значит, с ней все в порядке! Не будь такой суровой. Она ведь очень несчастна и ожесточена жизнью. Так что не суди её строго. Ей был нужен друг, вот и все. И пожалуйста, уйми свою ревность! – с усмешкой продолжил он. – Подумать только! Она меня ревнует! Приехала на Аляску, сменила здесь двух мужей… Купеческая дочь, смутившись, опустила глаза. – Это совсем другое дело. – Другое! Это почему, интересно? По крайней мере, у меня хватило ума не жениться на Кейт. Вернее, у неё выйти за меня, она нашла парня вроде твоего Джозефа, да упокоится в мире. У того, правда, было не полмиллиона, а целый миллион. И тебе бы лучше не ревновать, Маша, а понять, что ты единственная женщина, которую я любил в своей жизни. Разве я тебе этого не говорил или ты забыла? Я люблю тебя. Следующие часы они посвятили усердному празднованию взаимного признания в любви. Мария проснулась среди ночи и уткнулась Николаю в плечо мокрой от слез щекой. Блондин мгновенно проснулся и сел на кровати, напряженно вглядываясь в темноту, как дикая кошка. – Что случилось, Маша? Ты что-нибудь услышала? – Нет. – Тогда в чем дело? Приснилось что-нибудь? – Да… я не знаю. Я очень люблю тебя, Ник. Я боюсь… я слишком сильно люблю тебя. Голубоглазый ласково погладил ее по голове. – Никогда не говори, что любишь слишком сильно. – Но это правда. И я чувствую, что случится что-то плохое. – Не думай об этом, любимая. Спи спокойно. Я же сказал, что все будет в порядке, значит, так оно и будет. Молодая женщина печально вздохнула: – Коля… – Молчи! Николай прижался губами к ее губам нежно и успокаивающе. – Молчи и ложись спать. Иди ко мне ближе, вот так. Теперь закрой глаза и думай о чем-нибудь приятном. Она послушно свернулась калачиком, положила голову на его плечо и закрыла глаза. Через несколько минут они мирно спали. * * * Мария проснулась от того, что кто-то снимал с нее одежду. Испугавшись, она резко села, и память о вчерашних событиях обрушилась на нее. Куртки на ней не было, а блузка была расстегнута и спущена с плеча, открывая грудь прохладному утреннему воздуху. В пробивавшемся через откинутый полог тусклом свете она увидела улыбавшегося Устюжанина. Он выглядел вполне довольным жизнью, глаза его радостно блестели. Переведя дух, опустилась на одеяло, встряхивая головой. – Ох, ну и напугал ты меня. Я и не вспомнила сразу, где нахожусь. В ответ он улыбнулся и потянул блузку еще ниже, чтобы коснуться пальцами нежной кожи ее груди. Он ласково погладил её сосок, и по телу Марии пробежала знакомая сладостная дрожь. – О, как ему хочется воспользоваться невинностью неопытной девы! – притворно нахмурившись, сказала она. – При свете дня, когда пора вставать. – Это лучшее время, любимая, – прошептал он. – Разве ты этого не знаешь? Склонился к ней, ища губами ее губы, и у нее перехватило дыхание. Она была не в силах противиться… – Коля, Коленька! – шептала, касаясь губами его сильной шеи. Ей хотелось сказать, как она скучала по нему, но она сдержалась. Это было бы проявлением слабости, а она не хотела выглядеть слабой. – Милая, милая! Машенька! Боже, как мне тебя не хватало! Как я мечтал о тебе! Его губы вновь прижались к ее губам, и между молодыми людьми как будто пробежал электрический ток. Она вновь почувствовала себя возрожденной к жизни. Его руки двинулись вниз. Пальцы скользнули по ее животу, и она, затаив дыхание, ждала продолжения. Но Николай остановился; издав нетерпеливый возглас, она помогла ему раздеть себя, а затем самому освободиться от одежды. Вскоре они лежали под одеялом, тесно прижавшись друг к другу. Его теплые руки гладили спину и ягодицы Марии, а губы и язык ласкали сосок. – Милая, как долго я ждал! Она с готовностью раскрылась ему навстречу, жадно вбирая его в себя. Николай тихо застонал. Наслаждение, которое испытала Мария, выходило за все мыслимые грани. Как будто соединились не только их тела, но разум и души тоже слились воедино. Что бы потом ни случилось, – подумала наполненная счастьем, – то, что она испытала сейчас, останется с ней навсегда, и она всегда будет помнить, что в ее жизни было настоящее счастье, которое стоит принесенных ради него жертв. В медленно светлеющем сумраке, чувствуя нежные руки Маши, обвивавшие его шею, ее мягкие губы, Николай какое-то время не сознавал ничего, кроме огромной радости и счастья от того, что величайшая надежда его жизни сбылась. То, о чем он молился, больше не было молитвой, и то, о чем он мечтал, больше не было мечтой. И тем не менее все происходящее вокруг казалось ему нереальным. В его пылких объятиях вместе с охватившим его безумным восторгом была бесконечная нежность, которая заставляла Марию тихим и радостным шепотом произносить его имя. Девушка притянула его голову к себе и покрывала ее поцелуями; Николай стал подле нее на колени и спрятал лицо у нее на груди. Тем временем постукивание дождевых капель по крыше снаружи прекратилось, и туманная мгла сменилась сереньким рассветом. Устюжанин поднялся, не одеваясь, вышел из каютки в этот рассвет нового дня и взглянул на окружавший его роскошный мир. Грудь его переполнялась радостью и торжеством человека, вновь родившегося на свет, и, как и он сам, весь мир претерпел изменения. По берегам виднелись темные массивы дремучих еловых, кедровых и пихтовых лесов. Вокруг царила великая тишина, нарушаемая лишь журчанием реки и плеском воды о борта баркаса. В двух сотнях ярдов по обе стороны стояли плотные зеленые стены, благоухающие свежестью и прохладой, сверкающие бриллиантовыми каплями влаги от прошедшей грозы и распространяющие ароматы, которые Николай глубоко вдыхал полной грудью. Мария тоже встала, и ему не терпелось, чтобы она поскорее вышла и стала рядом с ним, во всей великолепной красе их первого дня. Он наблюдал за дымом из печурки, которую растопил валежником, так что дым, чистый и белесый, легко вился и растворялся без следа в освеженном дождем воздухе. Огромный чудесный мир окружал их и манил к себе. |