Онлайн книга «Идущий на Север. Долина Башен»
– Точно? Тогда вперёд, деньги поделим по справедливости. – Не нужно ничего делить… Сядь. Взамен я тоже попрошу тебя об одной услуге. – Сделаю, что хочешь! – заверил смелый воин. – Ты же обратил внимание на мою шляпу? – А кто же не обратит? Все в городе знают, что теперь ты охотник за ведьмами, – и тут он насторожился. – Подожди-ка, хочешь мне предложить… – Там два привидения. Я ещё ни разу не сталкивался с парой. Славный парень Геллерт Де Вельд натурально растерялся. – Пречистый Ванк! Я не испугаюсь даже северного горного тролля, если когда-нибудь его увижу наяву, конечно… Но привидения! Как-то не по себе… Ты же знаешь, Марк, я не из боязливых. Но ещё бабушка, светлая ей память, предупреждала меня… «Вот что значит вредное суеверие, вдолбленные намертво с детских лет». – Что делать, Гел. Когда-то надо начинать. Пригодится в будущем. – Чёрт побери, ты прав! Решено, я пойду с тобой на привидений. – Кого валим в первую очередь? – деловито спросил я, поднимаясь и надевая шляпу. – Выйдем на улицу и бросим жребий, – предложил друг. Проходя мимо барной стойки, где всё так же стоял хозяин с белоснежным полотенцем в руках, я остановился и спросил: – Уважаемый, у вас тут очень мило! Жаль, что я не дождался танцев на барной стойке. А это правда, что их придумали именно тут? – Ну а как же! – важно ответил он. – А что? – Просто я уже видел такую вывеску. – И где же это, позвольте узнать? – взревновал хозяин таверны. – На Кузнецком Мосту. В Москве. – В Москве? – он попытался вспомнить. – Не знаю такого города. – Не были? Напрасно, – уже пьяно улыбнулся я. – Там интере-есно… * * * – Сегодня там поёт сама Милия, ума не приложу, почему на этот раз она выбрала такой притон, – предупредил меня друг. – Все добрые. – После пяти кружек эля? – со скепсисом спросил я. – Ерунда… Главное – сделать так, чтобы он первый обнажил оружие, тогда негодяй окажется вне закона… Пусть он встанет ко мне спиной, вот что! – И ты его тут же нейтрализуешь, как договаривались, – покорно кивнул я. – Интересно, каким образом? – Там увидишь. Очень горячий. – Да? Ты этого не говорил! Хорошо бы потренироваться… – Ней-тра-ли-зую! Видишь, я уже всё выучил, разве этого недостаточно? Смелей, Марк Уишем, входи, не трясись, как кролик! – Геллерт тяжёлой рукой хлопнул меня под лопатку. – Заказчика я уже видел, он ждёт снаружи. Войду вовремя… Чего ждёшь, ступай! …Низкая комната с потрескавшимися дубовыми панелями, в которую я спустился, была ярко освещена всего двумя лампами с благовонным маслом – надо же как-то перебивать характерный запах – и множеством факелов. У стен, над столом, на утрамбованной земле и вообще повсюду стояли и висели огромные деревянные щиты, будто курица лапой расписанные самыми яркими красками. Словно ребёнок старался. Ну и дизайн… Вдоль стен были брошены огромные полотняные кули, набитые охапками соломы, на которых полулежало десятка два гуляк, все весьма специфического вида. Головные уборы и куртки клиенты поснимали, простые рубахи были расстегнуты, потные тела раскинулись на глинобитном полу помещения. Возле каждого стояла кожаная фляга с пивом или кувшин с вином, а в центре зала были водружены две маленькие бочки с выбитыми втулками, обещавшие на весь вечер угощение. Где этот чёрт, как там его, Комил? Наиболее опасная компания сидела на низких лавках, почти в самом углу. Не самое спокойное место, эта таверна «Приют троих», добровольно я бы сюда ни за что не сунулся. А что так тихо? В зале главенствовал нежный ропот мандолины и грудной девичий голос. – Это Милия, знаменитая слепая певица, – прошептал бариста. – Я вижу, господин, что солеры у вас есть, но лучше бы вам пока постоять здесь. – Слепая? Ну и что она тут делает? – наивно спросил я, внезапно пробуждаясь от своих тревог. – Поёт, дуралей, что же ещё! – проревел один из наиболее близко сидящих к стойке простолюдинов, громко расхохотавшись. – Лицо у тебя гладкое, как башка монаха, но соображаешь ты явно хуже! Это наша любимая Милия! И право же, она всегда уважает здешний народ! Почему власти Бикады не возьмутся за дело и не выпорют этих жлобов-трактирщиков, платящих за такие песни сущие гроши? Девица – гордость Ванкоры, но что я вижу? Любой владелец кабака из моей Мидовы за стыд почтёт, если такая знаменитость пройдёт мимо его заведения, а здесь бедная девушка вынуждена петь в самом задрипанном кабаке! – Придержи свой поганый язык, негодяй с запада! – предупредил его бариста, протирая кружку. – Сейчас она запоёт «Крошку Мелли». Его услышали. Под закопчённым потолком третьесортного заведения зазвучали рьяные выкрики: – «Мелли» давай, да чтобы с флейтой! Балладу о несчастной девчонке спой, крошка! А ведь по ней не скажешь, что она слепа. Огромные зелёные глаза блуждали по залу, может, и потерянно, в какой-то мере хаотично, словно под огнями рампы, но вполне зряче, осмысленно. Положив большую красную мандолину на подол льняного платья, она с рассеянной улыбкой слушала крики толпы. Рядом в специальной стойке ждала своей минуты продольная флейта. – Она не похожа на слепую, – заметил я. – Но это так, господин, – уверил меня бариста. – Говорят, что в детстве её ударило молнией прямо в темя! Страшно даже представить… – Баллада о несчастной Мелли! – громко объявила девушка. Зал коротко взревел, и сразу наступила выжидательная тишина. В краю, где бродят призраки, семья простая жила: Мать да отец, пять сыновей и доченька одна. Все мальчики как на подбор – один другого сильней, А девочке не повезло – проклятье было на ней. Когда малышка Мелли рожденья миг ждала, К её уставшей матери старуха подошла. Прокаркала старуха: «Родится скоро дочь, Но сможет появляться на людях только в ночь». За что ж такое горе ей послано с небес? Растет малютка Мелли, прекрасней всех невест. Но красоты девицы увидеть не дано, Луч солнца золотистый врагом ей стал давно. И вот однажды летом приснился странный сон – Красивый статный рыцарь явился, и молвил он: «Найди цветок петуньи, что в замке шерифа растёт, Когда его сорвешь ты, проклятие пропадет». Проснулась она, подумав: «Петунья днем цветёт!» Ночью её не увидеть, а солнце меня убьёт! |