Онлайн книга «Сиятельный»
– Как там? – спросил я суккуба неожиданно даже для самого себя. – Холодно, – ответила девушка, но сразу обернулась и уточнила: – Там – это где? Что ты имеешь в виду, Лео? – В аду. Там – это в аду, – выдавил я из себя нервный смешок вконец онемевшими губами. Суккуб рассмеялась. – Мальчик мой, – покачала она головой, вытирая выступившие в уголках глаз слезы. – Попробуй объяснить муравью, что такое Вселенная! Рассказать рыбе о космосе! Добейся от них понимания и тогда приходи ко мне и задавай вопросы о преисподней. Не обижайся, но человеческий мозг просто неспособен вместить в себя подобное знание. Всему свое время, прими это как данность. Я оскорбился и не удержался от недоброй ухмылки: – Наверное, неприятно оказаться запертым в теле муравья? Елизавета-Мария подумала, потом кивнула. – Это налагает определенные ограничения, – подтвердила она. – Так, быть может, ты и сама теперь не в состоянии осмыслить, что же такое преисподняя? – продолжил я, нисколько не скрывая злорадства. – Воплощение в этом мире не лишило падших сверхъестественной сути, одним лишь своим присутствием они меняли законы реальности, а ты… Ты теперь всего лишь человек. – Тебе не удастся разозлить меня, – улыбнулась суккуб, разгадав немудреную хитрость. – Лео, дорогой! Я не нарушу договор и не причиню тебе вреда. Никогда. – Никогда – это очень долго, – хмыкнул я. – Почему бы тебе не убраться в преисподнюю прямо сейчас? – Фи, – скривилась Елизавета-Мария, – возвращаться без достойных трофеев – это моветон, мой дорогой. – Пока ты со мной, ты не охотишься на людей. Договор… – И в мыслях не было, – уверила меня суккуб. – Зачем рисковать, позволяя тебе соскочить с крючка? Душа сиятельного с лихвой компенсирует любое ожидание. Я скрипнул зубами от бессильной злости. – К тому же, – придвинулась ко мне девушка почти вплотную, – не думаю, что ожидание будет столь уж долгим. – Посмотрим! – оскалился я в ответ и поставил на пол банку, сквозь заиндевевшее стекло которой лучился ясный свет. Удары размеренно бившегося сердца падшего перестали болью отдаваться в горевших огнем руках, но только я начал разгребать в стороны острые холодные осколки, и пальцы враз потеряли всякую чувствительность. Тем не менее пришлось основательно углубиться в слежавшуюся кучу мерзлого крошева, прежде чем поставить в нее банку и присыпать ее сверху обломками льда. Елизавета-Мария откинула со лба рыжую челку и предупредила: – Поскольку мы не можем нанять повара, мне придется готовить самой… – Пресытилась человечиной? – огрызнулся я, наполнил ведерко битым льдом и направился к лестнице. – Надо пользоваться моментом, – пожала плечами Елизавета-Мария и рассмеялась: – Расширяй кругозор, Лео, пока у тебя еще есть такая возможность! На ценности твоей души это скажется самым положительным образом… Я остановился на верхней ступени, намереваясь съязвить, но ничего толкового в голову не пришло, поэтому просто махнул рукой и покинул подвал. Очки немедленно запотели; снял их и сунул в нагрудный карман. Девушка выбралась следом, сжимая в руках бумажный пакет, и попросила: – Не опаздывай на ужин. – Надеюсь, ты не все деньги потратила на провизию? – спросил я, опуская дверь подвала на место. – А даже если и так? Ты требовал не трогать бумажник мертвеца, разве нет? – Я передумал. – Посмотри на секретере, – подсказала тогда Елизавета-Мария. В вазочке на верхней полке обнаружилась пара мятых двадцаток и новенькая десятка; я негнущимися пальцами запихнул их в портмоне, ушел в уборную и, заткнув деревянной пробкой слив, опорожнил в раковину ведерко льда. Затем снял пиджак, закатал рукава сорочки и оценивающе оглядел руки. На коже от запястий и до локтей проступили алые бубоны аггельской чумы. Сияли они ничуть не тусклее огонька керосиновой лампы, а жгли и того хуже. Проклятие! В свое время аггельская чума выкосила едва ли не половину первого поколения сиятельных, и вряд ли во всей империи кому-то довелось пережить ее приступ дважды! Включив воду, я сунул обожженные кровью падшего пальцы под тугую струю и с облегчением перевел дух. Потом опустил руки в ледяное крошево и постоял так какое-то время, чувствуя, как жжение сменяется ломотой в костях. Хорошо! На ходу раскатывая рукава, я поднялся в спальню, достал из тумбочки табельный «Рот-Штейр» и прицепил кобуру с оружием на пояс. Таскать с собой лишнюю тяжесть не хотелось, но по всем писаным и неписаным правилам пистолет следовало сдать в оружейную комнату еще позавчера, поэтому чем раньше сделаю это, тем лучше. – Загляну в бакалейную лавку, – предупредил я дворецкого, спустившись в прихожую, – покупки пришлю с посыльным. – Как скажете, виконт, – кивнул Теодор. Просто кивнул, принимая услышанное к сведению, – и все. Если честно, иногда мне становилось от него не по себе. Ни живой, ни мертвый – чем Теодор занимал свои дни? Почему до сих пор не покинул этот мир? Держит его здесь данное моим родителям слово или всему виной не чувство долга, а банальный страх смерти? Я покачал головой, достал жестянку и отправил в рот мятный леденец. В этот момент с кухни вышла Елизавета-Мария; она заметила жестянку со сладостями и поинтересовалась: – Позволишь, Лео? – Угощайся. Девушка сунула в рот конфету, покатала ее языком, с удивлением признала: – Вкусно, – и тут же расплылась в ехидной улыбке: – А есть со вкусом крови? – Проклятье! – в голос выругался я, выскочил на улицу и с грохотом захлопнул за собой дверь. У ворот выгреб из почтового ящика толстенную стопку корреспонденции, преимущественно счетов, рассовал конверты по карманам и спустился в итальянский квартал. Зашел в бакалейную лавку на окраине, оставил хозяину список покупок и деньги, потом навестил местного кондитера, а после пропахшего корицей магазинчика направился к двухэтажному особняку с новенькой вывеской «Колониальные товары» на фасаде. Толкнув дверь, я под мелодичный перезвон колокольчика переступил через порог и поприветствовал долговязого черноволосого парня за прилавком. – Доброе утро, Антонио! – Господин Орсо! – обрадовался жуликоватого вида приказчик, вытер ладонь о некогда белый фартук и перегнулся через прилавок. – Давненько не заглядывали! Я пожал протянутую руку и полюбопытствовал: – Как торговля? Антонио только беспечно улыбнулся в ответ. И в самом деле, жаловаться на недостаток покупателей владельцам магазинчика не приходилось: товары из обеих Индий, южноафриканских колоний и Нового Света пользовались неослабевающим спросом. |