Онлайн книга «Легендарные фаворитки. "Ночные королевы" Европы»
В восемь часов утра Александр Дюма проснулся и, улыбаясь, стал расталкивать коллегу. — Не станем же мы ссориться из-за женщины, даже если она законная жена, — сказал он. — Это было бы глупо. Взяв руку Роже, он опустил ее на срамное место своей супруги и торжественно провозгласил: — Роже, примиримся, как древние римляне, на публичном месте… В эту историю, какой бы невероятной она ни выглядела, легко поверить: Александр Дюма не был ревнив. Он сам был, по словам Жорж Санд, «гением жизни» и не требовал постоянства от своих женщин. Дотошные биографы подсчитали, будто у творца «Трех мушкетеров» было около пятисот любовниц (это впечатляет, но все же чуть меньше количества созданных им произведений, которых у него набралось почти шестьсот пятьдесят). Рождение наследника престола
Французский император тоже был не меньшим «гением жизни», но пока не пытался заманить красавицу Вирджинию в свою спальню. Его жена должна была вот-вот родить ему наследника, и ему пока было не до любовниц. Понимая это, графиня не теряла надежды. Вечером 15 марта 1856 года императрица Евгения стала кричать, что у нее начались роды. Во дворце поднялась суета. Врачи, члены императорской семьи, сановники, которые должны были присутствовать при рождении дофина, забегали. Мадам Мария-Мануэла де Монтихо, приехавшая из Испании к родам дочери, отдавала приказания, которые никто не слушал, а император бегал кругами по комнате и плакал. Роды сразу же стали напоминать грандиозный водевиль. Прелюдией послужило то, что у одного из врачей, суетившихся вокруг Евгении, месье Жобера де Ламбаль, начались рези в животе, и он упал на ковер. Пришлось унести его в соседнюю комнату и оказать ему необходимую помощь. Затем император, истекавший слезами, почувствовал себя плохо. Его увели в зал, где он, лежа на канапе, содрогался от рыданий. В три часа дня Евгения криком оповестила о появлении на свет наследного принца. Доктор Конно пошел за императором. — Сир! Это мальчик! Идите сюда! Наполеон III, еле держась на ногах от волнения, потрусил в комнату, споткнулся о ковер и рухнул на руки Конно. К нему бросились телохранители и донесли его до кровати, на которой лежала Евгения. Очнувшись после легкого обморока, она спросила слабым голосом: — Ну что? Девочка? Император, стоявший на коленях рядом с постелью, промычал: — Н-нет! Глаза императрицы сияли. — Значит, мальчик? Наполеон III, окончательно растерявшись, снова замотал головой: — Нет. Евгения не знала что и думать. — Но тогда кто же? Доктор Дюбуа поспешил вмешаться: — Ваше Высочество, родился мальчик! Императрица перебила его: — Нет, девочка, просто вы хотите обмануть меня! Доктор поднял новорожденного и предъявил присутствующим «неоспоримые доказательства принадлежности младенца к мужскому полу». Все зааплодировали. Тогда император, вдохновившись увиденным, вскочил и ринулся в зал, где томились придворные. — Мальчик! Родился мальчик! — кричал он. Вне себя от радости, он бросался к попадавшимся ему навстречу людям и целовал их в обе щеки. Их напуганный вид немного отрезвил его. Он смущенно пробормотал: — Я не смогу расцеловать каждого. Но я благодарю всех за оказанное мне внимание. И, утирая слезы, он вернулся в комнату императрицы. Казалось, этой сценой и завершится буффонада. Но не тут-то было. В четыре часа Ашилль Фульд, министр императорского двора, объявил, что закончил составление свидетельства о рождении принца. Он обернулся к первому наследному принцу Наполеону-Жозефу (сыну Жерома Бонапарта, известному, как «Плон-Плон») и поклонился ему. Но тот был в крайне дурном расположении духа. До последнего момента он надеялся, что Евгения родит девочку. Появившийся на свет мальчик отнял у него право на наследование престола, навсегда лишил его возможности занять трон [18] . Надувшись, он отказался подписать составленный акт. Ошеломленный месье Фульд настаивал, говоря, что подпись Его Светлости совершенно необходима. Но Его Светлость топал ногами и мотал головой: — Нет! А потом неожиданно для всех он вдруг рванул прочь из зала. Эта нелепая сцена имела столь же экстравагантное продолжение. Ашилль Фульд, принц Мюрат, граф де Морни (единоутробный брат Наполеона III и председатель Законодательного собрания) и министр Пьер-Жюль Барош устремились за беглецом, крича: — Ваше Сиятельство! Ваше Сиятельство! Подпишите! Но тот, несмотря на свою полноту, сумел оторваться от преследователей. В конце концов запыхавшаяся компания ворвалась в небольшой зал, где дремала принцесса Матильда. Проснувшись от шума, она испуганно вытаращила глаза: — Что здесь происходит? Месье Фульд пояснил, старательно подбирая выражения, что Его Сиятельство отказывается подписать свидетельство о рождении наследного принца. Она пожала плечами: — Не кажется ли вам, брат мой, что от того, подпишете вы эту бумагу или нет, в сущности, ничего не изменится? Родился наследник престола. И тут уж ничего не поделаешь. Принц Наполеон-Жозеф взял из рук месье Фульда перо и тут же посадил огромную кляксу на протянутую ему бумагу. Месье Фульду пришлось довольствоваться этой своеобразной подписью. Император свободен!
А тем временем графиня ди Кастильоне ликовала, узнав о рождении наследника престола. Она считала, что теперь император будет свободен от забот, связанных с беременностью Евгении, и сможет уделять все время ей. |