Онлайн книга «Имперский раб»
|
– Ну, я убегу, а ты – не со мной? – Мне нельзя… да и не к чему! Я и здесь пристроюсь с камушками-то! – Не-е-т, брат Роман, ты что-то не договариваешь. Мне ведь тоже нельзя домой. Я там – изменщик! – Да кто там ведает-то про твои баталии? С деньгами все отмоешь! – Вот ты поезжай и отмывай. – Мне не с руки… – А мне с руки чужие головы закладывать?! – взревел Ефрем и схватил подлеца за горло. Провокатор повис над песком, едва на цыпочках, задыхался и хрипел. Роман попытался было вынуть кинжал из-за пояса, судорожно стал шарить рукой, но Ефрем опередил его. Выхватил клинок, отбросил в темноту. – Я тебя голыми руками задушу, пакость! Говори, кем и зачем подослан? – По-го-ди-и! – взмолился Роман. – Я отслужу-у-у… – Говори! – Ефрем обеими руками сжал тощую шею подонка. – Э-э-э-э… Ша-а-риф… ве-лел… Ефрем ослабил хватку. Тяжело дыша, Роман продолжал: – Шариф заставил, а ем-му наш хозяин приказал…тебя проверять… – Ты придумал украсть казну? А не согласился бы я, что тогда? – Тогда ежели не донесешь Шарифу, значит, нельзя тебе доверять. – Ну а донес – что было бы? – Потом как водится – вяжут кровью… – буркнул Роман. – Как это? – изумился Ефрем. – Шариф убьет меня!.. – взвыл подлец. – Не знаю, как Шариф, а вот я убью прямо сейчас! – грозно предупредил Ефрем. – Говори! – Раба Семена в чем-нибудь обвинят и велят тебе его казнить… – дрожа всем телом, выпалил Роман. Ефрем не стал чинить расправу сам, а потащил пройдоху к шатру Шарифа. По дороге наделали шуму, побудили весь свой стан. В свете костра, взъерошенный спросонья Гафуров приказчик раздраженно спросил: – В чем дело? В отчаянии, надеясь на близкое избавление от рук Ефрема, Роман, теряя рассудок, закричал: – Хозяин, этот раб убьет меня… я же, как велено было… ты сам… – Он подбивал меня на грабеж! – перебил его визги Ефрем и бросил подлеца на землю. – Что-что? – делано возмущался Шариф. – Он свой, господин, он доложил! – твердил Роман, заглядывая в глаза Шарифу. Приказчик ударил Романа наотмашь. Тот растянулся на песке. Шариф вынул из-за пояса кинжал. Два его телохранителя придвинулись к нему ближе, готовые первыми бросится, куда укажет хозяин. Роман онемел от ужаса. Шариф протянул кинжал Ефрему. Пристально глядя ему в глаза, произнес тихо и жестко: – Убей вора. Ефрем, недавно готовый задушить эту тварь, сейчас содрогнулся. – Я воин, не палач… – сдавленно выдохнул он. – Ты – раб, – назидательно возразил ему Шариф. – Или сообщник вора? Как для тебя лучше? Ефрем понял – выхода у него два: или подчиниться, или лечь здесь, защищая мерзавца. Он молча взял кинжал и вонзил его в сердце визжащего Романа. Тут же его оттолкнул один из телохранителей Шарифа и забрал оружие. Приказчик велел: – Уберите падаль! Ефрем, иди за мной. Ефрем, едва справляясь с волнением, вошел в шатер караванщика. Там при свете масляной лампы Шариф велел подробнее рассказать, что произошло. Ефрем выдержал жесткий взгляд приказчика и пересказал все. О том, что Роман выдал хозяев – ни слова. Шариф помолчал, подумал, потом сказал: – Молодец, что разоблачил вора! Ходжа Гафур наградит тебя. Теперь ты будешь не только переводить, но и следить за остальными рабами. – Смогу ли я?.. – Как ты это будешь делать, меня не касается. Охранять их будут воины, а ты твори так, чтобы работа кипела. Теперь иди. Шариф завалился спать. Ефрем побрел к кучке невольников. До зари он не сомкнул глаз. Невольники его не беспокоили. Молча гадали: «Что теперь будет?» На другой день Шариф договорился о сходном обмене товарами с кормщиком того самого струга, на который накануне указывал Роман. Оказалось, тот и не думал уходить. Кормщик, дюжий казачина с бородой-лопатой, смотрел на всех из-под густых бровей стеклянными глазами. Но примечал все. Густым басом он указывал, как и куда класть груз. – Давно ли ходишь на торжище? – спросил его Ефрем. – Да лет пять, поди, – добродушно ответил казак. – Свой товар возишь али по приказу? – Свой, свой. Мы с братовьями гурты скота гоняли, потом вот струг завели. Нас тут знают. Синильниковы мы, с Яику. Кличут меня Яковом… А тебя-то, касатик, как угораздило в полон угодить? Али ты наемкой здеся, по своей охоте? – Какое там! – махнул рукой Ефрем и перевел разговор. – Бунт-то Емелькин угомонился? – Пымали того злодея-батюшку, язви его! – Что так, али ты противу своих казаков был? – У нас в дому своя замятня из-за него вышла. – Что так? – Я сразу отверг ентого царя-Емелю. Взбунтовались казаки! Нечего было в него сторонним мешаться. Сами бы управились. – Как же ты уцелел с такими мыслями, Яков? Емелькины нукеры и за меньшее не прощали. А ты что не таился? – спросил удивленный Ефрем. – А чего бы они мне сделали? Тем паче, что к Емельке мой племяш пристал. Писарил там при каком-то атаманишке. Язви его!.. – Яков вздохнул. – Жалко парнишку. Порубили его под Самарой… Тезки мы были. Яковы Синильниковы оба. Замолчали. Невольники носили мимо них тюки. Яков свое уже переправил на берег, теперь загружали его струг бухарскими диковинами. – Куда же ты этакое добро повезешь? Я чаю, не для Яика столько-то? – Сейчас, пожалуй, и нет. Это верно. А куда? Россия ведь большая… Я, брат ты мой, аж до Петербургу вожу свой струг. – Неужто туда? – изумился Ефрем. – Да что ты все дознаешься? – подозрительно спросил Яков. – Да так… – как можно равнодушнее сказал Ефрем и огляделся. – Ну, ладно уж, говори, раб Божий. Не бойся, на мне, чай, крест есть. – Казак распахнул ворот рубахи. – Видишь ли, я родом из Вятки. Родители мои там. Поди, маются неведением обо мне, ежели сами живы. Передать бы через кого, что живой я… – Тю-у, делов-то! Сказывай, как сыскать их. Я через купцов передам. Ефрем рассказал, как найти его отца, что передать… Сходил к кострищу на берегу, нашел кусок тряпки и написал на нем: «Я живой, в Бухаре». Когда Ефрем сунул в руку казаку свое письмо, на берег вышел Шариф и увидел это. – Нехорошо, купец! С моими невольниками тайное дело заводишь? – закричал он на Якова. Охрана Шарифа подбежала к Ефрему и заломила ему локти. |