Книга Дитя падшего бога, страница 35 – Барб и Дж. С. Хенди

Сгэйль вздохнул, спрятал камень и вернулся к своим подопечным. Прежде чем они тронутся в путь, ему предстояло исполнить еще одно малоприятное дело.

— Что случилось? — спросила Магьер.

Эльф только сейчас обнаружил, что она смотрит на него с нескрываемым подозрением. Он подошел к своему дорожному мешку, достал две длинные черные ленты из плотной ткани и отвязал от мешка свернутую веревку.

— Есть еще одно условие, и вам оно наверняка не понравится.

Магьер тотчас напряглась, а Лиишил впился взглядом в веревку.

С Магьер лучше всего говорить прямо, начистоту и не мешкая. Сгэйль поднял повыше черные ленты:

— До того как устроиться на ночь, мы прошли совсем немного. Настоящий поход начнется сегодня, но только если вы согласитесь на мое условие. Конечная цель нашего путешествия — тайна, которую знают лишь немногие старейшины аруиннасов и Ан'Кроан… да еще те анмаглахки, что оказались достойными этой чести. Я не могу допустить, чтобы вы узнали точную дорогу к этому месту.

— К чему ты клонишь? — осведомился Лиишил.

— Вы должны идти с завязанными глазами, — ответил Сгэйль. — Всю дорогу туда и обратно. Вы поклянетесь честью, что не станете снимать повязки, а иначе я не дам вам и шагу дальше ступить.

Магьер фыркнула. Черные волосы, растрепавшись, обрамляли ее бледное лицо с темными глазами.

— Чем дальше, тем интереснее, — пробормотала она. — Ты и впрямь думаешь, что мы на это согласимся?

Малец подобрался ближе, не издав ни звука.

Когда Сгэйль заглянул в глаза этого удивительного маджай-хи из внешнего мира, смятение охватило его еще сильнее, чем когда пес в упор глядел на него в ялике. Уже не единожды Малец показал, что способен понять его намерения. Но поддержит ли маджай-хи его сейчас, поможет ли в том, чего он хочет добиться от Лиишила и Магьер?

Сгэйлю совсем не хотелось пренебрегать добрым отношением того, кто осенен силой Духа.

— Вы будете идти, держась за веревку, — сказал он, обращаясь к Лиишилу. — Так наше продвижение изрядно замедлится, но если мне придется повернуть назад — вам же хуже. Так что решайте: доверитесь ли вы мне, как доверились тогда, в селении моего родного клана, когда отдали свое оружие?

— И какой был от этого прок? — огрызнулась Магьер. — Твои сородичи нас едва не прикончили!

— Я защитил вас тогда, — хладнокровно ответил Сгэйль. — Я сумею защитить вас и теперь. Этот поход задуман ради Лиишила, и, если он согласится на мое условие, тебе придется подчиниться его решению. Иначе мы повернем назад.

Магьер дрогнула и искоса глянула на Лиишила.

Сгэйль хорошо знал, что в глубине души Магьер, несмотря на свой вспыльчивый нрав, сумеет довериться ему. У нее это неплохо получалось и прежде.

Лиишил еще не надел доспех, и ветер трепал его мешковатую рубаху. Он стоял, неуверенно поглядывая то на Магьер, то на Сгэйля, покуда Малец не встал позади Сгэйля.

Маджай-хи глухо заворчал, затем фыркнул и, подняв морду, отрывисто гавкнул на Лиишила: «да».

Лиишил шумно выдохнул:

— Ладно… но тогда нам еще понадобятся посохи.

Он протянул руку и взял у Сгэйля черные ленты. Магьер, уперев руки в бедра, демонстративно отвернулась, но вслух возражать не стала.

Сгэйль судорожно сглотнул и поглядел на Мальца. Маджай-хи сморщил нос.

— Мне надо поговорить и с ним… наедине, — добавил Сгэйль.

— С Мальцом? — удивился Лиишил. — О чем это?

— Я понял, что он выразил свое согласие, — ответил анмаглахк. — За то время, что мы путешествуем вместе, я узнал и это, и то, что он все понимает… и что у него на все есть свои цели и причины.

Магьер оглянулась через плечо, но ничего не сказала на это откровенное признание в том, что Сгэйлю ведома необыкновенная сущность Мальца. Лиишил попросту отвернулся и начал собирать одеяла и тюфяки.

Сгэйль отошел к сосновой рощице и знаком пригласил Мальца последовать за ним. Повернувшись спиной к стоянке, эльф опустился на одно колено и дождался, когда пес встанет перед ним.

— Выслушай меня, — прошептал Сгэйль. — Твои сородичи… во всяком случае те, кто подобен тебе телесным обликом… защищали и охраняли мой народ с незапамятных времен. Я хочу, чтобы ты поклялся их кровью. Поклянись никому не открывать дороги, по которой мы пойдем, и того, что мы узнаем в конце этой дороги. Я веду этим путем Лиишила, потому что дал слово так поступить, но зачем, для чего мы здесь — я не знаю. Если ты хочешь, чтобы он шел дальше, — а ты хочешь, я вижу, — тогда не будь помехой в моем деле. Поклянись.

Малец переступил с лапы на лапу, глянул за спину Сгэйлю — туда, где остались его спутники. Когда он снова обратил взгляд на эльфа, его мощные челюсти чуть заметно подрагивали, словно в беззвучном рычании, хотя на самом деле пес не рычал. Наконец он моргнул и отрывисто гавкнул.

Сгэйль достаточно часто был свидетелем подобных сцен и знал, что означает этот краткий лай, а потому вздохнул с облегчением:

— Благодарю.

Он выпрямился, посмотрел наверх, за гранитные ступени предгорий. Вглядевшись в самую невысокую гору, Сгэйль едва различил ее вершину, скошенную, растрескавшуюся, — жерло древнего вулкана. Издалека гора ничем не отличалась от соседних пиков.

Малец уже успел вернуться на стоянку, когда Сгэйль наконец двинулся назад.

* * *

Чейн потерял счет ночам. Они пробирались на восток через Коронный кряж, спускались в долины и ущелья, поднимались на седловины и перевалы между высокими пиками — и так до бесконечности. Лишь когда небо впереди, на востоке, начинало светлеть, они позволяли себе остановиться и, наскоро разбив лагерь, заползали в палатки и, укрывшись от дневного света, проваливались в сон. С наступлением сумерек они вставали и снова выходили в путь.

Пятеро оставшихся диких вампиров ослабели от голода. Чейн через ночь-две поил их чаем, а Вельстил — гораздо реже — раздавал по глотку жизненной силы, хранившейся в склянках коричневого стекла. А затем окрестности начали изменяться.

Все чаще им встречались по пути высохшие, скрюченные деревья, все чаще между пластами снега чернели пятна обнаженной земли. Вскоре полосы дерна и заросли кустарника стали привычной деталью пейзажа, и наконец удручающе однообразное зрелище — мерзлая земля и груды камней — осталось в прошлом.

— Берег, верно, уже недалеко, — сказал как-то ночью Вельстил, вглядываясь в темноту за каменистой седловиной между склонами двух гор. — Останься с дикими тут и обустрой лагерь. Я пройду немного вперед, поразведаю.

Чейн не стал утруждать себя ответом и огляделся по сторонам, выискивая подходящее место для палаток. Темноволосая молодая женщина топталась у него за спиной, не отходила ни на шаг. От нее неизменно было больше пользы, чем от других диких. Если бы только она могла говорить: Быть может, она поведала бы Чейну о своих научных изысканиях… бывших научных изысканиях.