Онлайн книга «Венец безбрачия»
|
Юлия недовольно взглянула на Самборского: — Послушайте, Андрей Евгеньевич! Мне уже начинают надоедать эти намеки. К чему вы клоните? Хотите узнать, не влюбилась ли я в Матвея Елагина? Так я вам отвечу: нет, я в него не влюблена. — Даже нисколечко? — лукаво прищурился Самборский. Юлия надела загадочную улыбку: — Ну, может быть, самую капельку, но никак не больше. Да и то, это благодарность, а вовсе не любовь. Вы ведь сами знаете, что Елагин выручил меня из очень непростой ситуации, и я не могу относиться к нему с прежней холодностью. — Да, он оказал вам поистине неоценимую услугу. И я удивляюсь, как вы до сих пор еще не влюбились в него. Ладно, если б он был каким неприглядным, а то — молодой, красивый, умный, бесстрашный… одним словом, настоящий герой девичьих грез. А главное — он до самозабвения влюблен в вас. — Почему вы так думаете? — быстро спросила Юлия, чувствуя, как к ее лицу приливает кровь. — Разве он говорил вам что-то такое? — Нет, — ответил Самборский. — Но ведь это и без того очевидно. — Очевидно? — с легкой запинкой переспросила Юлия. Андрей Евгеньевич испытующе посмотрел ей в глаза: — Дорогая моя, но неужели вы, действительно, ничего не замечаете? Или… не хотите замечать? Да Матвей Елагин уже давно сделал бы вам предложение, если б был уверен, что вы его примете! Ей-богу, нужно быть слепой, чтобы не видеть, как этот человек сходит по вам с ума! Юлия изо всех сил пыталась сохранить невозмутимость, но радостная, сияющая улыбка так и просилась на лицо. Значит, Матвей все-таки влюбился в нее. Если до сегодняшнего дня у нее были сомнения, то слова Андрея Евгеньевича полностью развеяли их. Ее старый друг хорошо разбирался в людях и не мог ошибаться. И потом, разве сама перемена в поведении Матвея не говорит о любви? Да он потому и стал вести себя более сдержанно, что боится выдать свои чувства. Именно поэтому он теперь не стремится оставаться с ней наедине, а вовсе не потому, что ему этого не хочется. Настоящее чувство всегда делает человека слегка неуверенным в себе, особенно если надежда на взаимность невелика. А Матвей, конечно же, не догадывается, что она тоже к нему неравнодушна. — Голубушка моя, да вы вся светитесь изнутри, — добродушно поддел ее Самборский. — Похоже, месье Елагин вовсе не так безразличен вам, как вы пытаетесь показать. — Просто любой женщине приятно узнать, что в нее кто-то влюбился, — обтекаемо заметила Юлия. — Ну а если он все-таки наберется смелости и сделает вам предложение? — не отставал Самборский. — Что вы ответите ему? Юлия бросила на него умоляющий взгляд: — Ради бога, Андрей Евгеньевич, перестаньте меня допрашивать! Неужели нам больше не о чем говорить, кроме моих отношений с Матвеем Елагиным? Расскажите лучше, что новенького в Москве, ведь я не была там уже больше недели. — Э, мой ангел, да что там может быть нового! — махнул рукой Самборский. — Все то же, что и всегда: сплетни да бабские пересуды. Кстати, вы приглашены на праздник графа Нарышкина? Говорят, он затеял что-то грандиозное в своем перестроенном имении. — Да, мы получили приглашения, — кивнула Юлия. — Только я еще не решила, стоит ли ехать. Там будет маскарад, а я, знаете ли, не очень их люблю, И потом, — на ее лицо набежала тень, — я немного побаиваюсь… за Матвея. — Бросьте, моя дорогая, — возразил Самборский. — Ну что может случиться в доме, полном людей? Надо держаться всем вместе и соблюдать осторожность. А вообще, если говорить откровенно, — прибавил он, чуть помолчав, — я не очень-то верю в существование «таинственного злодея», задавшегося целью отравить вам жизнь. Лошадей Антона Елагина вполне могли подпоить по указке какой-нибудь ревнивой дамочки. А слухи о родовом проклятье… их мог распустить кто угодно, да хотя бы… Лиза Горчакова! Эта противная девица всегда завидовала вашему успеху у мужчин, а язык у нее подвешен хорошо. Я, конечно, не могу утверждать, что это именно она, но такой вариант вполне допустим. В любом случае, — подытожил Андрей Евгеньевич, — я не думаю, что вашему Матвею может грозить серьезная опасность. — Да, наверное, вы правы, — согласилась Юлия, вспомнив, что две недели назад Матвей говорил примерно то же самое. — И мне совсем не нужно все время думать об этом «таинственном злодее». — Вот именно, — улыбнулся Самборский. — Подумайте лучше над каким-нибудь чудесным маскарадным костюмом, благо до праздника остались считанные дни. Переменив тему разговора, они продолжили прогулку. * * * А в это же самое время Лиза Горчакова и Катя Шихматова увлеченно перемывали косточки несносной гордячке Юлии Прозоровской. В маленьком будуаре московского особняка Горчаковых, где они сейчас сидели, было нестерпимо душно, легкие занавески на окнах не спасали от жаркого июньского солнца. Можно было бы, конечно, спуститься в тенистый садик позади дома или хотя бы перейти в комнату на северной стороне, но молодые сплетницы об этом не подумали. Их головы целиком и полностью были заняты другой проблемой: как насолить ненавистной мерзавке. И если раньше эта мысль не давала покоя одной Лизе, то теперь Катя днем и ночью думала о том же. Причина была проста — Матвей Елагин. — Он до такой степени потерял голову, что не замечает никого вокруг, — сетовала она. — Будто для него вообще не существует других женщин, кроме этой самодовольной мартышки. Ты заметила, что он никогда никого не приглашает танцевать? Один или два танца с Юлией — и все. Остальное время бала либо сидит в игорной комнате, либо стоит у стены и, как последний осел, пожирает глазами предмет своей страсти нежной… — Ну, еще он следит за тем, чтобы ее случайно никто не обидел, — с ехидной усмешкой вставила Лиза. — Заботливый такой! — Да, верно, — поморщилась Катя. — Он заботится о ней так, будто… — …Будто имеет на нее самые серьезные виды, — многозначительно докончила за нее Лиза. — Не знаю, как ты, а я в этом не сомневаюсь. Дело движется к помолвке. Из груди Кати вырвался страдальческий стон. — Проклятье! — воскликнула она, вскакивая с дивана и принимаясь метаться по комнате с заломленными руками. — И что он только нашел в этой напыщенной глупой курице?! — По крайней мере, два неоспоримых достоинства у нее есть, — заметила Лиза, с тайным злорадством наблюдая за терзаниями подруги. — Смазливая внешность и приличное приданое. А что еще, по-твоему, нужно мужчинам? Деликатность чувств и изысканные манеры? — она презрительно рассмеялась. — Но неужели… неужели ничего нельзя сделать, чтобы расстроить их отношения? — подойдя к кузине, Катя умоляюще посмотрела ей в глаза. — Пожалуйста, придумай что-нибудь, ведь ты же у нас такая фантазерка! Лиза сосредоточенно наморщила лоб. — Может, тебе стоит поговорить с Антоном Елагиным? — предложила она. — Насчет того, чтобы он попробовал еще раз приударить за Юлией? |