Онлайн книга «Жестокий век»
|
Кучулук говорил быстрым, отрывистым шепотом. Высокий лоб его стал бледен, на нем выступили капли пота. А Тафгач-хатун, зябко поеживаясь, набросила на свои плечи шелковое одеяло. – Что же хочешь? – спросила она. – Отстранить твоего отца от власти. – Как ты это сделаешь? Или ты хочешь умертвить отца? Нет! – Клянусь тебе, не буду я его убивать! – Кучулук схватил ее руки, больно сжал. – Ты должна помочь мне. Или ты поможешь, или мы погибнем. Все! Она долго молчала. Плечи ее вздрагивали. – Ты мой господин, и я буду с тобой. – Я всегда верил в твой ум. Спасибо! – Он крепко обнял жену. Кучулуку пришлось недолго ждать удобного случая. Как он и предполагал, султан Осман изгнал из Самарканда наместника гурхана, отказался платить дань. Чжулуху наконец зашевелился. Потрясал пухлыми кулаками. – Я этого султана, этого неразумного мальчишку, в яму посажу! Я его заставлю чистить конюшни! Я сам пойду на него. Кучулук осторожно возразил: – Зачем тебе, великий гурхан, идти самому? Люди скажут, что султан до того усилился, что войной на него идет сам гурхан. Пошли Танигу… Но войска дай побольше. – Ты верно говоришь, сын мой. Мне ли меряться силами с моим подданным. Пусть идет Танигу. Опасный для Кучулука Танигу и главные силы гурхана ушли под Самарканд. Кучулук пробовал выманить гурхана на охоту, но он, словно что-то почуяв, сидел в своем дворце под надежной охраной. Тогда Кучулук решил захватить казну гурхана. Сокровищница находилась в городе Узгенде. Собравшись вроде бы на охоту, Кучулук взял всех своих найманов, Тафгач-хатун и устремился к Узгенду. В город приехали вечером. Переправились вброд через реку, протекавшую возле высоких крепостных стен. Увидев воинов, стражи захлопнули крепостные ворота. Кучулук начал колотить в полотно древком копья. Из бойницы надвратной башни высунулся бородатый воин в железном шлеме. – Кто такие и что вам нужно? – Ты что, ослеп?! – закричал Кучулук. – Не видишь, кто перед тобой? – Я тебя не знаю. – Еще узнаешь! Зови правителя города. Голова воина исчезла. Прошло немало времени, прежде чем на крепостную стену поднялся наместник гурхана Куман-тегин. Он узнал Кучулука. – А, это ты, хан… Зачем привел сюда своих воинов? – Великий гурхан повелел усилить охрану города. – Но меня он об этом не уведомил. Я не открою ворота. К стене подскакала Тафгач-хатун. – Куман-тегин, ты не веришь зятю великого гурхана, но не можешь оскорбить недоверием меня. Ворота крепости распахнулись. Куман-тегин с поклоном пригласил Кучулука и Тафгач-хатун во дворец, слуги принесли угощение, горячий чай. – Пить чай, вино, угощаться будем потом, – сказал Кучулук. – А сейчас проведи-ка нас в сокровищницу гурхана. Куман-тегин поперхнулся чаем. – Что за шутки? В сокровищницу кроме меня может войти только сам гурхан. – Времена меняются, Куман-тегин! Пойдем. Не заставляй упрашивать. – Да ты что! Эй, стража! В покой вбежал молодой, безбородый воин с копьем и круглым щитом. Куман-тегин поднялся, боком двинулся к дверям, не спуская глаз с Кучулука, осуждающе покачивая головой. – Такие речи ведешь… недостойные. Принужден связать тебя, хан, и отправить… – Подожди вязать и отправлять. – Кучулук тоже поднялся. – Сначала выйди посмотри. Дворец обложен моими воинами. Стоит мне дать знак… Куман-тегин выскочил за двери, возвратился, растерянно разводя руками. – Это другое дело… Но Кучулук видел, что Куман-тегин далек от покорности, лихорадочно думает, как ему выкрутиться. Положил руку на его плечо, сжал пальцы. – Садись. А ты, воин, иди и стань на свое место. Послушай меня, Куман-тегин. Надо спасать наше государство. Ты не можешь не видеть – оно идет к гибели. Нечестивые корыстолюбцы окружили гурхана. Они заботятся об одном – набить свои кошели золотом. – Ты хочешь спасти гурхана? – И гурхана, и его владения. – Это другое дело. Только я тут не все понимаю. Спасение ты начинаешь с того, что лишаешь гурхана казны. Вытирая слезы, выдавливаешь глаза. – Разве ты не знаешь моего отца? – вмешалась в разговор Тафгач-хатун. – Деньги он бережет пуще своей жизни. Не платит жалованья воинам, не поддерживает друзей. – Взяв в руки сокровища, мы соберем большое и сильное войско. Гурхан еще будет нам благодарен. Ты видишь, Куман-тегин, я не разбойник, не для себя беру золото. Будь это так, я не стал бы тебя уговаривать. Долой голову – и все разговоры. Но мне нужны люди, озабоченные судьбой государства. – В твоих словах, хан Кучулук, есть правда… – Куман-тегин растирал ладонями виски и щеки. – Жалованья не получают и мои воины. Если сюда придет шах Мухаммед, они откроют перед ним ворота. Их не заставишь сражаться… Но как я могу нарушить клятву? – Ты покоряешься силе, принуждению. – Это другое дело… Другое… Втроем опустились в подземелье с зажженными светильниками. Внизу пахло сыростью, плесенью, мышиным пометом. Звякнули запоры, ржаво скрипнула железная дверь. В узком помещении со стенами, выложенными из дикого камня, рядами стояли окованные сундуки с позеленевшими бронзовыми ручками. Куман-тегин отмыкал замки, поднимал крышки. В сундуках были золотые и серебряные слитки, монеты, камни-самоцветы, перстни, кольца, кинжалы, мечи, чаши… Тафгач-хатун с загоревшимися глазами примеряла украшения, нанизывала на тонкие пальцы перстни. Куман-тегин косил на нее мрачные глаза, вздыхал все чаще. Кучулук подошел к жене, молча снял с ее пальцев перстни, бросил в сундук. – Не бери ничего. Когда-нибудь я подарю тебе и не такие украшения. Идемте. Охранять сокровищницу Кучулук поставил найманов. На другой день он собрал воинов гурхана на городской площади, выплатил всем жалованье и сказал: – Я поднял оружие, чтобы восстановить попранную справедливость. Кто желает, пусть останется со мной. Нет – крепостные ворота открыты. Большинство воинов осталось. Остался и Куман-тегин. Кучулук разослал во все концы гонцов, призывая правителей городов и округов присоединиться к нему. И всех, кто прибывал к нему, щедро одаривал из казны гурхана. Скоро у него набралось достаточно войск, чтобы попытаться захватить другие города. Он выступил из Узгенда и направился к Баласагуну. |