Книга Мое чужое имя, страница 12 – Ирина Уланова

— Нет. Не важно… я просто друг.

— Друг? Боюсь, ничем не могу вам помочь. Ели хотите подать заявление о пропаже человека, обратитесь в районный ОВД. Хотя, сомневаюсь, что его у вас примут — вы ведь даже не родственник.

— Но… вы ведь забрали ее паспорт!

— Вы что-то путаете, — сдержанно ответил Салтыков, — я не знаю, о ком вы говорите.

Пока мужчина не сказал еще что-то, Сергей попрощался и нажал отбой. Только запоздало подумал, что не плохо было бы выяснить личность звонившего. Впрочем, его номер сохранился, так что личность можно установить и позже.

Женя была спокойна — по крайней мере внешне. Она стояла у раковины и ополаскивала тарелки после завтрака. Но его легкие шаги в сторону прихожей все равно расслышала:

— Ты куда?

Муж чуть замешкался с ответом, но Женя и так поняла, куда он спешит.

— Сегодня же воскресенье! Катьки больше нет, а тебя ничего не интересует кроме твоей чертовой ментуры! — дрожащий от рыданий голос все больше переходил в крик.

— Жень, я сегодня дежурю, — еще пытаясь вернуть уют сегодняшнему утру, — мне действительно нужно ехать.

— Сейчас десять часов утра! Какое дежурство? Тебе всегда лишь бы сбежать, а на то, что творится в доме — плевать! Я еще могла мириться с этим раньше, но сейчас! Хотя бы сейчас!..

— Жень, мне правда нужно на работу. Я служу в государственной организации — я не могу просто так не приехать, ты это понимаешь? И давай на этой почве не будем ссориться…

— Давай! — истерично выкрикнула Женя. — Действительно, было бы из-за чего ссориться! Все ведь хорошо, все нормально! Еще скажи, что я скандал устраиваю на пустом месте… Слушай, может это я уже сошла с ума? Может, давно уже считается абсолютно нормальным, что молодая женщина — моя сестра и твоя бывшая любовница — заживо сгорает в своей квартире, а все говорят: ну и что? И бегут на свои дежурства!

— Женя… — сморщился Сергей.

— Что — Женя! Ты не согласен со словом «любовница»? Или со словом «бывшая»?

— Ты соображаешь, что говоришь! — гаркнул Сергей — Женя замолчала на полуслове. Кажется, она и правда в этот раз перегнула палку.

— Я уже ничего не соображаю, Сережа… — едва слышно закончила она и поплелась в комнату, не обращая больше внимания на мужа.

Она слышала, что некоторое время в прихожей было совсем тихо. Видно, муж раздумывал — кинутся за ней или просто уйти. А потом негромко щелкнул замок входной двери.

Старогорск

— Виктор Каравчук родился в Старогорске в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом, — с выражением начал читать Федин собственный доклад по вчерашнему делу.

Проделанной работой он сам был доволен на сто пятьдесят процентов: прошли всего сутки, а он в одиночку успел набрать информации на всех троих фигурантов! Теперь он зачитывал результат своего труда самому Ваганову и, хоть и строил из себя личность независимую, надеялся на какую-никакую похвалу.

— …В Старогорске же окончил школу… десять классов, из Старогорска был призван в армию, служил в десантных войсках. В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году, после службы основался в Москве…

— Обосновался.

— Что?

Ваганов сидел напротив, подперев голову рукой, прямо перед его носом стояли песочные часы и интересовали Ваганова, похоже, только песчинки в этих чертовых часах.

— «Обосновался в Москве», а не «основался», — он в очередной раз перевернул часы.

— Я и говорю «обосновался»! — огрызнулся Максим. — Юрий Николаич, у меня, как бы, дел много… может, сам дочитаешь?

Юрий Николаевич даже не посмотрел на него:

— Не-не, продолжай. Ты хорошо читаешь.

Федин кашлянул и продолжил, все еще надеясь произвести впечатление:

— Полтора года прослужил в полиции, во вневедомственной охране. Ушел…

— За пьянку?

— Что? — опять поднял голову Федин.

— Говорю, за пьянку, наверное, выперли?

— Нет… не знаю… просто ушел и все!

— Проехали, — вздохнул Ваганов и перевернул часы, — что дальше?

— Дальше, как обычно — у частников «на калитке» {8} стоял до последних событий. Жил тихо, мирно, незаметно.

— Незаметно, говоришь? А оказывается, каждая библиотекарша знает, что Каравчук, цитирую: «вращался в околокриминальных кругах».

— Ну не без этого, — согласился Максим, — пока государству служил, связями разными оброс. В определенных кругах вообще говорят, что он в Старогорске «все про всех знает». Кстати, Каравчук не бедствовал: все это время деньги у него водились, и вкладывал он их в недвижимость, в том числе и у нас. Только почему-то квартиры не официально, через риелторов сдавал, а селились там, в основном, его приятели-знакомые…

Дверь скрипнула, и в кабинет робко заглянул парень лет двадцати пяти, потом он вошел полностью, и оказалось, что это прокурорский следователь Абрамов… или Антонов… Максим никак не мог запомнить его фамилию. В общем, этот был тот самый следак, который и вел обсуждаемое дело Каравчука.

— Юрий Николаевич, извините за опоздание — пробки, — развел он руками и, покрутившись, сел где-то в углу, положив кожаный портфельчик себе на колени.

Ваганов вздохнул, скользнув по нему взглядом, и спросил у Максима:

— Еще что?

В углу щелкнули застежками портфельчика и громко зашуршали бумагой.

— Собственно, все… Да, еще Каравчуку же принадлежала пивная… «У Витюхи» называется, знаете?

— Знаю-знаю, — оживился прокурор и даже отвлекся от часов.

— Вот там Каравчука каждый завсегдатай знает. Многое мне про нашего убитого порассказали, но к делу мало что относится. Врагов он не имел, никому не мешал, никто ему не угрожал. Почему вдруг сорвался уезжать за границу — тоже никто не знает…

— Юрий Николаевич, — обеспокоено перебил Максима следователь Антонов, — можно выйти? Я кажется, где-то плечо известкой испачкал…

Ваганов позволительно махнул рукой.

— Но вот что интересно, — провожая следователя взглядом, продолжил Максим, — за последнюю неделю Каравчука трижды видели с неизвестным типом — высокий, темноволосый, «качок» в темных очках и в кожаной куртке с вышитым на спине орлом. Причем видели этого «качка» только два человека: некий Агеев — приезжий, с Каравчуком он лично не знаком, но часто бывает в его пивной. Один раз Агеев видел этого «качка» когда тот пришел в пивную уже перед самым закрытием, а второй раз заметил их сидящими в автомобиле. «Тойота-Камри» серого цвета. Машина, предположительно, принадлежит «качку».