Онлайн книга «Загадать желание»
|
– Арис, ты же совсем холодный! Надо… надо срочно тебя согреть! В прищуренных серо-зеленых глазах мне чудится что-то, похожее на насмешку. Вот скажет сейчас: давай, мол, согревай, раз напросилась! – Может, пойдешь на мое место? – предлагаю торопливо. – Там тепло… Или может воды нагреть? Горячего попьешь, а? Последнее предложение он обдумывает всерьез, но все же отказывается. – Не надо. Огонь еще заметят. – Да не заметят! Кто здесь будет по такой погоде шастать? Но Горыныча не переубедить. Ладно… Опасливо высовываюсь наружу. Дождь как будто стихает, но холодные капли все еще падают с неба. Поднимаю воротник куртки и по привычке предупреждаю: – Я недалеко. Когда вернулась, сын воеводы сидел у входа рядом с Горынычем. – Он, кажется, заболел, – сообщила я Леону. – Это из-за вчерашнего, да? Леон поглядел на друга, словно спрашивая разрешения, провел рукой по волосам, приглаживая отросшие ниже плеч пряди, стянул их шнурком на затылке. – Да. Арис слишком быстро убрал свою ловушку. Она не успела напитаться силой и… – Ловушку? Несколько раз мне довелось видеть место, где когда-то были ловушки: обугленный ствол или дерево, очищенные от колдовской силы огнем. Вчера я такого не видела. Но… вспомнилась воткнутая Арисом в землю палка, над которой он до того колдовал и которую выкинул после, когда все было кончено. Возможно, именно так может уничтожить ловушку ее хозяин? Но – Арис? – Разве он может… ставить ловушки? – я посмотрела на Леона, потом на Горыныча. А ведь правда, ловко он вчера сбил птицу – не арбалетной стрелой, а воздушным вихрем. Совсем так, как за несколько минут до того ударом воздушной волны его самого сбил с ног неизвестный колдун в доспехах. Получается, колдун умер, и его сила перешла к Арису? – Это могут все, кто попал сюда до вас, разбив шар желаний, – ответил сын воеводы. – Все? И сколько же их? – Осталось не так-то много, – Леон задумался ненадолго. – При князе было несколько человек, а в Раславе, кроме Ариса, я знал шестерых, но… их давно уже нет в живых. – Невероятно, – я покачала головой, изумленно глядя на Горыныча. Ему, судя по хмурой физиономии, такое внимание удовольствия не доставляло. – Арис, так значит, у тебя есть новые способности, да? – Их надолго не хватит, – нехотя отозвался Горыныч. Обернулся, посмотрел на спящую Алину. – Давай, буди подругу. Пойдем. – Так дождь же!.. – возразила я. Леон глянул на небо и уверенно заявил: – Скоро закончится. Дождь, и верно, закончился быстро, но погода стояла на редкость унылая. Солнце так и не выглянуло. Пахло влагой. Низкое небо казалось грязным. А вскоре похолодало, сырость пробирала до косточек. Постоянно приходилось лезть через поваленные деревья и покрытые мхом коряги, до слуха доносились какие-то странные звуки, напоминавшие уханье филина. Арис, шедший первым, остановился. Мы с Алиной обошли его и встали рядом, взявшись за руки. Перед нами было болото. Из зеленоватой жижи торчали метлы кустов и пучки травы, выглядывали маленькие белые и розовые цветочки. На круглых кочках сидели толстые грязно-зеленые жабы, покачивалась на тонкой былинке большая ярко-синяя стрекоза. После непогоды здесь было тихо, только загадочные ухающие звуки, да непрекращающееся хлюпанье: словно чьи-то шаги то приближались, то отдалялись. Иногда где-то трещали ветки или шелестел растревоженный невидимым обитателем пучок высокой травы. Туман поднимался от болота белесой дымкой и на расстоянии десяти шагов делался непроглядным. Алина сжала мою руку. – Я туда не пойду… – Арис, – позвала я шепотом – почему-то в полный голос здесь говорить не хотелось. – Нам что – туда? – Да, – ответил он, и добавил: – Если пройдем. – Но как?.. – я смотрела, как сгущающийся туман скрывает зеленые кочки. От мысли, что придется идти туда, в эту булькающую топкую неизвестность, становилось неуютно. – Может, есть другой путь? Ни Арис, ни Леон не ответили. Скорее всего, надеялись, что ночью покажется Болотник, и можно будет с ним договориться. Небо почернело, и в этой темноте болотный туман стал словно прозрачней. Растрепанные метлы кустов проглядывали сквозь дымку, и порой казалось, что кусты эти движутся сами по себе, стоит лишь отвести взгляд. А еще у меня появилась уверенность, что по болоту действительно кто-то ходит, и от звука этих шагов не спрятаться, даже если закрыть уши. Костра мы не разводили, чтобы не спугнуть Болотника. Арис стоял у самой границы хлюпающей жижи и все вглядывался, вслушивался. Леон прижал к себе Алинку и настороженно посматривал в темный лес за нашими спинами. Шаги слышались совсем близко. Вот-вот кто-то пройдет рядом, так, что нельзя не заметить… Хлюпнуло у самого берега, я вздрогнула, а невидимка пошел себе дальше. Арис тихонько выругался ему вслед, послушал еще немного и крикнул: – Эй, есть тут кто? – Есть, – прошелестело в ответ едва слышно, словно ветер пробежался лугом. – Ну так выйди, покажись! – Выйди, – повторил тот же голос. – Выйди, покажись!.. – Эхо? – неуверенно спросила я. Никто не ответил. Шаги ненадолго стихли, а после невидимка снова зашлепал по болоту. – Арис! – негромко позвал Леон. Мы с Горынычем обернулись вместе. Мягкий голубоватый свет исходил от Алинкиных ладоней, сложенных лодочкой, словно она держала в руках маленькую зажженную лампочку. Только вместо лампочки там лежал белый цветок, похожий на лилию. – Что это? – Подарок водяного, – улыбнулась подруга. – Помнишь, Жень, он мне бутон подарил? Маленький. Я все думала – засохнет или нет. А он не засыхал, а сегодня, видишь, расцвел… Я смотрю: в кармане что-то светится. Вот, достала… Мы молча любовались сияющим чудом, а потом Леон прошептал: – Смотрите. Маленькие белые цветы распускались у самого берега, отгоняя туман. Все новые и новые… И вот через болото в ночь протянулась тоненькая светящаяся дорожка, словно млечный путь. – Идем, – скомандовал Арис. Леон обнажил меч и первым ступил на подсвеченную цветущими звездочками тропу. Так мы и шли всю ночь: впереди Леон, за ним Алина. Подруга побоялась прятать подарок водяного в карман и держала его в руках. Горыныч замыкал шествие. Он предусмотрительно прихватил с берега несколько жердин – на случай, если тропа обманет, – и одолжил одну из них мне в качестве посоха. Ноги устали от медленной ходьбы и ныли, но никто и не заикнулся о том, чтобы остановиться: боялись, что тропа из цветов может исчезнуть, и мы останемся посреди болота, не зная даже, в какую сторону двигаться, чтобы выбраться на сушу. Дорожка петляла, а в темноте, когда не видно ни луны, ни звезд, сложно угадать направление. |