Книга Разделенные океаном, страница 53 – Маурин Ли

— Мальчик, иначе вскоре дом будет наводнен котятами, а у меня не хватит духу выгнать их вон.

— Он очень красив.

Бабблз был длинношерстым полосатым зверем, настоящим тигром в миниатюре. Молли погладила его по худой изящной спинке.

— Пожалуй, и нам стоит завести себе кота. Девочки будут очень рады.

— У Бабблза целая куча братьев и сестер, так что одного из них ты можешь увезти с собой. Нона из почтового отделения уже устала подыскивать им хороших хозяев. Тебе понадобится картонная коробка для перевозки, только в крышке надо проделать несколько дырок, чтобы он (или она) не задохнулся.

— Он, — поспешно сказала Молли. — Мне бы тоже очень не хотелось раздавать котят.

Том и Финн вернулись домой, и в то же самое время захныкал Джоуи. Хейзел принялась зажигать лампы по всему дому. Молли покормила малыша в спальне, где предстояло спать им с Томом, стесняясь обнажить грудь перед братом, хотя Финн настолько привык к тому, как кормят его собственных детей, что наверняка не обратил бы на это внимания.

Когда Джоуи решил, что с него довольно, Молли отнесла его вниз, чтобы отец помог своему сыну отрыгнуть и выпустить воздух из кишечника, на чем всегда настаивал Том, когда оказывался дома. Хейзел заварила чай и приготовила целую тарелку бутербродов с холодной бараниной.

За едой они проговорили почти до полуночи. Над Дунеатли раскинула крылья мертвая тишина, что было странно для тех, кто привык к неумолчному шуму Ливерпуля, который не спал даже по ночам. Такая же тишина сопровождала Молли и Аннемари в ту ночь, когда они крались через замерзшую площадь к дому Финна, даже не подозревая о том, что готовит им судьба.

— А мне здесь нравится, — сказал Том, когда они легли в постель. — Я бы не возражал против того, чтобы после выхода на пенсию поселиться в Дунеатли.

— Ох, Том, этого ждать еще как минимум сорок лет. — Молли поерзала, устраиваясь у него под боком, а он так крепко обнял ее обеими руками, что у нее перехватило дыхание.

— Никогда не поздно строить планы на будущее, — прошептал он.

Проваливаясь в сон, Молли слышала, как за стеной в своей спальне над чем-то смеются Финн и Хейзел.

Понедельник выдался солнечным, но в воздухе уже чувствовалась прохлада, словно осень посылала предупредительный сигнал о том, что она уже близко. Молли гуляла по деревне с детьми — Хейзел одолжила ей коляску для Джо, — навещая старых друзей и заводя новых. Ина Джеррагти продала свой магазин одежды, и теперь в его витрине были выставлены платья поновее, хотя ни одно из них Молли не надела бы даже под страхом смерти.

Когда Молли пожимала руки мяснику Билли Адамсу или здоровалась с булочником Родди Иганом, ей казалось, будто она заделывает прореху в своей жизни. Две девушки, с которыми она училась в школе, выбежали из кафе «Чашка доброго чая», когда Молли проходила мимо. Они расцеловались и обменялись историями своей жизни всего за несколько минут. Мистер О’Рурк, стряпчий, распахнул окно своей конторы и крикнул, что заглянет на обед.

Молли так внезапно покинула деревню и ее обитателей, что не попрощалась ни с единой живой душой, породив своим исчезновением массу слухов и домыслов, которые, впрочем, в большинстве своем уже рассеялись, как дым. И теперь у нее была целая неделя, чтобы окончательно разъяснить последние недомолвки и недоразумения.

Все расспрашивали ее об Аннемари.

— Она осталась в Америке. Мы с ней нечасто видимся, — вновь и вновь повторяла Молли. Отвечать так посоветовала ей Хейзел, потому что они с Финном говорили людям именно это, когда им задавали тот же самый вопрос. И никто даже не заикнулся о Докторе.

Молли зашла к Ноне на почту и попросила показать ей котят. Девочки пришли в восторг, а Меган пожелала забрать домой всех пятерых. Но мальчиков осталось только два, и Молли выбрала того, который очень походил на Бабблза.

— Мы заберем его в субботу, — сказала она Ноне.

Второй котенок был черным, гладкошерстным и далеко не таким красивым, как его брат. Молли была уверена, что в уголках глаз этого маленького создания блестят слезинки.

— Он такой грустный, потому что знает, что его никто не хочет брать, — пробормотала она.

Молли поскорее вытолкала детей за дверь, боясь, что не выдержит и скажет, что заберет обоих.

Меган предложила тоже назвать котенка Бабблзом, но Молли воспротивилась, заявив, что они могут и сами придумать ему имя.

— Например, Винни, как у Винни-Пуха?

— Винни — это мрак, — ядовито парировала Меган. — Кроме того, Винни-Пух — это медвежонок.

— Тиддлз [57] ?

— Это еще хуже. Вообще отстой.

— Одуванчик, мамочка, — подала голос Броуди. — Наш котенок похож на одуванчик.

— Одуванчик — прекрасное имя. — Молли зажала рукой рот Меган, прежде чем та успела заявить, что от имени Одуванчик ее тошнит. — Давайте спросим папу, что он думает об этом, хорошо?

— А Патрик будет дома, когда мы вернемся? — пожелала узнать Меган.

Она без памяти влюбилась в своего двоюродного брата с первого взгляда.

— Нет, он в школе.

— А я могу в следующем году пойти в ту же школу, что и он?

— Нет, милая. Она слишком далеко.

— А если я буду жить с тетей Хейзел и дядей Финном, тогда я смогу ходить в одну школу с Патриком?

— Если ты этого хочешь, Меган, то да. — Молли так и подмывало дать старшей дочери хороший подзатыльник, чтобы она наконец заткнулась.

После продолжительного размышления Меган решила, что это не то, чего она хочет. Пожалуй, ее сбило с толку согласие матери отпустить ее.

— Без тебя, папочки и Броуди — и нашего Джо — мне будет скучно, — заявила она.

— Вот и хорошо, родная, потому что мы бы тоже предпочли, чтобы ты осталась с нами.

— И еще я думаю, что мы вполне можем назвать котенка Одуванчиком. — Меган могла быть очень милой, когда приходила в соответствующее расположение духа.

— Вот и славно. Значит, Броуди хорошо придумала. — Молли потрепала младшую дочь по голове. — Решено: назовем котенка Одуванчиком.

Хейзел поставила на стол еще один прибор, когда на обед к ним пожаловал мистер О’Рурк. Они начали с пирога с сыром и луком, за которым последовал фруктовый салат со сливками. Меган, обычно очень привередливая в еде, съела все, что лежало у нее на тарелке, а Броуди, отличавшаяся крайней застенчивостью в присутствии чужих людей, весь вечер рассказывала об Одуванчике отцу.

— Он такой полосатый, папочка, совсем как тигренок, и изо рта у него растут такие длинные волосы.

— Они называются усы, родная, — ласково поправил ее Том.