Книга О, Мексика! Любовь и приключения в Мехико, страница 41 – Люси Невилл

— Вон он, номер двести десять. – Я показала на обветшалое здание слева и подождала, пока отец не сделал целых восемь снимков входной двери с разных ракурсов.

Я не сказала ему, что когда-то читала о том, что настоящий дом Берроуза был снесен. Мы отправились туда.

— Знаешь, не только Уильям Берроуз тут жил, он первым приехал сюда, скрываясь от закона, а потом были еще Джек Керуак, Нил Кэссиди, Аллен Гинзберг, Грегори Корсо… вся эта компания битников. Ух ты, да тебе и вправду повезло найти квартиру в таком месте, – сказал отец, когда мы поднимались обратно в квартиру.

Перед дверью я замерла: изнутри слышался знакомый раскатистый смех.

Октавио встал, едва мы вошли в комнату.

— Здравствуйте! Вы, наверное, Ричард, а я Октавио, сосед Люси. Рад с вами познакомиться, и милости просим в наш дом.

Мужчины крепко пожали друг другу руки.

— Что ты здесь делаешь? – спросила я Октавио.

— У меня каникулы: школа закрылась на Рождество. – Он взглянул на часы. – Ты не волнуйся, я сейчас ухожу на репетицию, – усмехнулся он. Потом повернулся к маме: – До встречи завтра в десять утра у отеля.

— Что?

— Октавио хочет провести для нас экскурсию по историческому центру, – пояснила Анжелика.

— Да, это было бы великолепно, – улыбнулся отец, а потом крикнул вслед уходящему Октавио: – Знаете, Люси в первый наш вечер здесь повела нас ужинать в подворотню.

— Да уж, могу себе представить, – отозвался Октавио. – Она такое любит.

На следующий день я после работы встретилась с родителями и сестрой в отеле «Маджестик». Мое семейство, похоже, было в полном восторге от экскурсии, которую устроил для них Октавио.

— Это было чудесно, – заявила мама. – Он так хорошо знает историю – рассказывал о человеческих жертвоприношениях с такими красочными подробностями, что мне теперь хочется принять душ. Никак не могу успокоиться.

— А еще он водил нас в Национальный дворец, – добавил папа. – Посмотреть на фрески Диего Риверы – это невероятно! Прямо-таки иллюстрированная история Мексики. Причем всем остальным туристам приходилось стоять в очереди и предъявлять паспорта, но стоило охране лишь взглянуть на Октавио, как нас сразу пропустили внутрь.

Мама поддакнула:

— Да, аристократические манеры Октавио на всех производят впечатление, и никто не задает никаких вопросов. А потом он повел нас обедать в ресторан на крыше, откуда виден как на ладони весь город. Ресторан даже не был открыт, но Октавио велел обслуживающему персоналу открыть, и его послушались.

— Так вы не голодны? – спросила я.

Рикардо уже подъезжал к отелю – мы планировали повести моих родителей куда-нибудь пообедать. Он настоял на знакомстве с моими родителями. Учитывая непрочный характер наших отношений, я уверяла его, что на самом деле это не обязательно, но он не сдавался:

— Нет, я должен с ними познакомиться: они здесь пробудут недолго.

Зазвонил гостиничный телефон: Рикардо ждал у стойки рецепции.

— Скажите ему, пусть поднимется в номер, – попросила я консьержа. – Пришел Рикардо!

— Кто?

— Парень, с которым я встречаюсь.

— Встречаешься, в отличие от того мужчины, с которым ты живешь, – уточнил отец.

— Да… В сущности… Не говорите ему, пожалуйста, ничего о вашей экскурсии с Октавио: сейчас это больная тема, – запаниковала я.

— Значит, ты хочешь, чтобы мы соврали о том, чем сегодня занимались? – спросил отец.

Мама и сестра с подозрением смотрели на меня, а он, кажется, был заинтригован и удивлен одновременно.

— Нет, врать не нужно, просто не вспоминайте при нем об Октавио, – умоляюще сказала я. Как будто это было не одно и то же.

Бедняга Рикардо, подумала я, Октавио трудно превзойти в обаянии. Но когда я открыла дверь, то просто остолбенела: он стоял на пороге прямо и гордо, как исполнитель мариачи, в лучшей своей рубашке, белой, которая мне всегда так нравилась. Рикардо не без изящества поприветствовал каждого из моих родных.

— Пойдемте пообедаем? – предложил он после знакомства.

— Боюсь, что они уже пообедали, – быстро сообщила я.

— А, хорошо… Как насчет прогулки по Темпло-Майор?

— Они уже там побывали… Слушайте, почему бы нам не пойти выпить пива? – предложила я.

Мы отправились в бар «Опера» – знаменитую кантину, куда меня водил Бакс, когда мы только познакомились. Моя мать имела там большой успех у пожилых завсегдатаев. Рикардо, несмотря на напряженность ситуации, демонстрировал превосходные манеры и излучал подкупающую теплоту. Когда дело касается семьи, мексиканцы всегда будут на высоте, невзирая ни на какие обстоятельства.

В тот вечер я решила повести родных на ужин в богемное кафе, в котором мы часто встречались с Эдгаром для intercambio. Я знала, что на них произведут впечатление полки, уставленные старыми книгами, и потертые канделябры со свечами. В лабиринте залов царила атмосфера изысканного пиршества, играл великолепный джаз, не смолкали оживленные политические дискуссии.

Но, к несчастью, всего этого оказалось недостаточно, чтобы отвлечь мое семейство от животрепещущей темы моей личной жизни. Мама попыталась внушить мне твердые правила любовного этикета, вдохновленная чувством вины за свою собственную бурную молодость.

— Что с тобой стряслось, что тебе вдруг захотелось отомстить мужчинам? Давай уж в таком случае сведи с ума десятерых и устрой между ними состязания! – Мама пила только вторую порцию мескаля, но он, вступив в химическую реакцию с лекарствами, порождал такой коктейль, какого она раньше никогда не пробовала.

— Слушай, я же не нарочно создала такую ситуацию, так случайно вышло, – объяснила я.

Отец, у которого было больше опыта в одновременном общении с несколькими возлюбленными, чем у мамы, прекрасно меня понимал.

— Да, знаю. Каждый раз, когда ты решаешь выбрать одного, другой начинает казаться тебе более привлекательным, – утешил он меня.

— Именно, – подтвердила я.

Отец был совершенно прав.

— Надо же, как трогательно, – съязвила мама.

Но Анжелика быстро вернула разговор к обсуждению моей дилеммы:

— Люси, тебе, конечно, кажется, что ты не нарочно создала эту ситуацию, но это могло произойти подсознательно…

— Не пытайся подвергать меня психоанализу, – отрезала я.

Меня сейчас мало волновало, есть ли у меня садистские наклонности, да и вообще какие извращения сподвигли меня завести двух любовников сразу. Психоанализ мог подождать: прямо сейчас мне нужно было принять решение, кого выбрать.

Мама явно отдавала предпочтение Октавио, но я не могла согласиться с ее аргументами: