Онлайн книга «Белая волчица»
|
– Лукомор ее убил, – сказала она. – Да, убил, – подтвердил Штрих. Его лицо страдальчески скривилось, как будто Лукомор задушил не свою жену, а его девушку. Но, может, именно эту мысль и внушила ему Лена? – Вы вместе ее убивали. – Вместе? – Полосков недоуменно глянул на нее. – Он ее задушил, а ты сжег. Вы вместе ее убиваете… – Что мы делаем? – Да, все еще убиваете. В голосе Лены не было ничего зловещего, он звучал тихо, спокойно. Да и страшные глаза девушка не делала, но видок у Штриха был еще тот. – И будете убивать, пока не признаете свою вину. – А если признаем? – Ты это сделай, и тогда ее душа успокоится. – Так моей вины нет. Я же не убивал, только тело вывез. – А где ее могила? Я хотела бы сходить туда и цветы положить, но вот не могу. Почему ты отказал ей в праве на могилу, вообще во всем? Из-за тебя ее душа блуждает между двумя мирами. – Так живая она! – встрепенулся он. – Кто? – Маша! – А Кристина? – Да, Кристину сожгли. – Взгляд Штриха потух, он опустил голову. – Кто? – Демон. – А кто привез труп в кочегарку? – Я. – Кристина была милым нежным ангелом, – сказала Лена, глядя на бандита с осуждением, но без злобы. – Она никому никогда не делала ничего плохого. – Никому, – подтвердил арестант и кивнул. – За что вы с ней так? – Да… – Штрих вздохнул. – Расскажи, как это было, облегчи душу, – тихонько проговорила Лена. Одинцов, который за все это время не обронил ни звука, положил перед ним бумагу и ручку. Штрих кивнул, немного подумал и взялся за перо. Все время, пока он писал, Лена сидела с закрытыми глазами. Она не смотрела на Кустарева, но он и без этого чувствовал боль, которую она испытывала. Как душевную, так и физическую. Все-таки гипнотическое воздействие имело место, поэтому голова у нее разболелась. Но воздействие было легким, поэтому и боль не самая сильная, не разрывающая. Гриша все понимал и чувствовал. Он переживал эту боль вместе с Леной. Штрих закончил писать и проясненно посмотрел на Лену. Он как будто вышел из внушенного забытья. – Кристина реально была ангелом, – сказал Штрих. – Она никому никогда не делала зла. Не знаю, что на Лукомора нашло. Кустарев удивленно посмотрел на Полоскова. Он-то думал, что сейчас последует взрыв ярости, вспышка негодования, собирался защищать Лену. Но Штрих даже в адекватном состоянии готов был признать свою вину. – На него нашла дикая злоба. И ты такой же бездушный, – сказала Лена, спокойно посмотрела на него, поднялась из-за стола, подошла к решетчатой двери. – Я не стал бы убивать Машу, – проговорил Штрих. – А ты хорошо подумай, смог бы или нет. У тебя будет время на это. – Лена выразительно провела рукой по решетке. – Да я-то поразмыслю. А долго думать-то можно? – Штрих вменяемо посмотрел на Одинцова. – Ты же Елецкую не убивал, поэтому пойдешь всего лишь за соучастие, – ответил тот и усмехнулся. – Погоди, начальник! Ты же говорил, что если я расколюсь, то ничего не будет! Мне на зону нельзя! Я Лукомора сдал! Меня гадом объявят! – Если от показаний не откажешься, то, может, и выйдешь сухим из воды, – проговорил Одинцов и пожал плечами. – Вы тут сами, ладно? – Лена оттянула ворот водолазки, как будто хотела показать, что ей не хватает воздуха. Она рвалась на волю, на свежий воздух. – Да, конечно! – Одинцов многозначительно глянул на Кустарева. Пусть он забирает Лену и ведет ее к себе домой. Ей надо сказать спасибо за блестящую работу. – Эй, ты куда?.. – встрепенулся Штрих. Лена посмотрела на него со спокойным удивлением. – Слушай, если ты такая хорошая, с Машей поговори. Спроси, будет она меня ждать или нет? Если вдруг… – Полосков с досадой глянул на Одинцова. – Ты девчонка душевная, можешь спросить. У тебя это хорошо получится. Я хочу, чтобы она меня ждала. Маша Яковлева ее зовут. Она в «Первом Риме» танцует. Гриша хотел увести Лену, но она увлеченно слушала Полоскова. Он взял ее под локоток, а она отмахнулась. На помощь ему пришел Одинцов. Он не очень церемонился с Леной. – Все-все! Всем спасибо, все свободны! Майор взял девушку за оба локотка и подтолкнул к двери. Ему она подчинилась, и Гриша вывел ее в коридор. Задерживаться там они не стали, через дежурную часть вышли из здания. Лена с жадностью вдохнула свежий воздух. На улице шел дождь, но она готова была шлепать по лужам без зонта. – Не смогла бы я у вас в тюрьме!.. – заявила девушка и невесело улыбнулась. – Это не тюрьма и даже не изолятор, – раскрывая над ней зонт, сказал Гриша. – Все равно решетки. Они душат, а стены давят. – Лучше со мной? Лена остановилась, повернулась к нему лицом и удивленно посмотрела в глаза. – Да, лучше с тобой. А ты против? – Нет, я только за. – Может, ты передумал на мне жениться? – Нет, конечно! – Гриша слегка растерянно мотнул головой. Кустарев любил Лену и хотел прожить с ней всю жизнь, но разговор о женитьбе старался не заводить. Он-то относился к ней всерьез, а она? Не превратится ли их брак в фикцию, в фарс? У него есть квартира. Родители собираются строить новый дом, чтобы отдать сыну тот, который называют старым, хотя ему всего-навсего шесть лет. Да и деньги у него всегда есть. С ним ее ждет обеспеченная жизнь. Лена это понимает, поэтому и остается с ним без любви. Он же видит, что так оно и есть. – Если да, то я не обижусь и все пойму, – сказала Лена и покачала головой. – Нет, у меня самые серьезные намерения. – Он ключом открыл калитку в ограждении, пропустил девушку вперед. – Не оправдывайся. Это тебе не идет, – заявила она и мило улыбнулась. – Да не оправдываюсь я!.. – «Первый Рим» – это ночной клуб? – Зачем тебе? – спросил Гриша и подозрительно глянул на нее. – Маша Яковлева там танцует. Я хочу с ней поговорить. Кустарев заметил высокого плотного парня в черном полупальто. Тот с мокрой головой стоял под дождем шагах в пятидесяти от калитки, не глядел в их сторону и говорил с кем-то по телефону. Дождь идет, а ему хоть бы хны. Но Гриша подумал об этом вскользь. Ему надо было бы отслеживать обстановку, выявлять подозрительные движения, но Лена озадачила его дальше некуда. Какая к черту Маша Яковлева? |