Книга Три дня в Сирии, страница 79 – Михель Гавен

— Фарух аль-Джубар, я служил хирургом пять лет, — сказал он. — Майор Раджахи приказал мне во всем помогать вам. Кого первым нести в операционную?

— Юношу с ранением в живот, — распорядилась Джин. — У него серьезное положение, развившийся перитонит, — объяснила она.

— Я понял, — кивнул аль-Джубар, — прикажете готовить наркоз?

— Да. Какой наркоз?

— Только масочный.

— Это плохо, — Джин покачала головой. — Впрочем, ничего другого не остается. Будем стараться действовать быстро. Больной и так страдал от болей довольно долго, операции под местной анестезией он не выдержит. Несите его в операционную, — приказала она, — и начинайте готовить к операции. Когда наркоз подействует, доложите.

— Слушаюсь, — доктор тут же передал распоряжение Джин охранникам.

— Идите с ними, подготовьте инструмент, — сказала молодая женщина сестре. — Я сейчас приду.

— Где это их так всех? — к ней подошла Снежана. — Неужели на демонстрации? — спросила девушка шепотом.

— Да, там, — подтвердила Джин. — Пожалуйста, надень халат и маску, — попросила она. — Твоя помощь тоже может потребоваться.

— Я ничего не умею делать, — Снежана даже испугалась.

— Я расскажу тебе, — спокойно ответила Джин. — Не волнуйся, у тебя получится. Сейчас еще привезут раненых, и будут нужны руки.

— Хорошо, я с радостью, — Снежана побежала одеваться.

— Теперь с вами, — Джин повернулась к офтальмологу. — Ибрагима уже отнесли в палату? — спросила она у Мары.

— Да, — подтвердила та.

— У пациента серьезное повреждение глаза. Пожалуйста, осмотрите его внимательно перед тем, как я возьму человека на операцию, — распорядилась Джин. — Потом доложите, — она так и сказала, уже во второй раз — «доложите». Словно дело происходило не в резиденции госпожи аль-Асад, а где-то на американской военной базе. — Мы совместно примем решение, как все сделать так, чтобы сохранить ему зрение. Если для этого есть хоть малейшая возможность, мы не должны упустить ее. Вам ясно?

— Так точно, — офтальмолог аж подскочил на месте. Похоже, он привык получать приказы, именно так с ним и следовало разговаривать, а не «будьте любезны» и «пожалуйста», как она пыталась раньше.

— Мне что делать? — испуганно спросила Мара.

— Идите с ним, — Джин ласково обняла ее за плечи. — Не волнуйтесь, не волнуйтесь, мы сделаем все возможное. Девушка пойдет с вами, — она показала на Снежану. Она только что снова выскочила на террасу, уже в полной экипировке. — Следи там за всем и сразу докладывай мне, — приказала ей Джин.

— Есть! — девушка ответила шутливо по-русски. — Пойдемте, не бойтесь, — взяв под руку, пригласила она Мару уже на арабском языке.

Джин поднялась по ступеням и вошла в операционную.

— Как наркоз? — спросила она Фаруха. — Сколько прошло времени?

— Сейчас должен подействовать, — тот взглянул на часы. — Мы дали дозу где-то на час-полтора. Этого хватит?

— Должно хватить, — кивнула Джин. — Больше не надо. Организм ослаблен.

— Госпожа, звонит майор Раджахи, — в операционную заглянул Измир. — Там возникли трудности. Они не знают, что делать.

Мужчина протянул ей мобильный телефон. Джин взяла трубку.

— Приготовьте новую пару перчаток, — попросила она сестру. — Я слушаю, Милюк.

— Тут молодой человек лет двадцати, один в доме, — услышала она голос помощника Бушры. — У него повреждения челюстей и что-то с языком. Мы не можем его поднять. Как только начинаем, язык блокирует доступ воздуха в дыхательное горло и юноша начинает задыхаться. Мы не можем перенести его в машину. Что делать?

— В доме действительно никого нет? — серьезно спросила Джин.

— Никого. Куда они делись, он не может нам рассказать. Может, бросили.

— Тогда сами поищите булавку или иголку, — сказала Джин, — проколите язык, вытащите его наружу и просто пришейте к рубашке, например. Тогда язык не будет западать и вы сможете поднять больного.

— Пришить язык? — Милюка явно озадачило ее распоряжение.

— Что вы удивляетесь? — строго сказала Джин. — В полевой хирургии самая обычная вещь. Ведь это вообще опасно для раненого, даже если его никуда не переносить. Он может неудачно повернуться, язык заблокирует дыхание, он тут же задохнется и умрет. В крайнем случае, если ничего не получится, проткните ножом дырку в трахее, — добавила она, — сразу под кадыком, и поставьте трубочку. Можно взять от использованной шариковой ручки, поищите такую.

— Но ведь пойдет кровь?

— Пойдет, — согласилась Джин. — Нам главное, чтобы раненый дышал, пока мы довезем его до операционной, и этой цели мы достигнем. Во избежание обезвоживания и загустения крови поставьте капельницу. Вы видели, как я это делала. Я вам показывала. Вы сможете поставить катетер. Справитесь?

— Справимся, — ответил Милюк. — У меня есть некоторый опыт. Приходилось делать это на войне. Сделаем. Я еще перезвоню.

— Хорошо.

Джин вернула трубку Измиру, снова подошла к операционному столу и надела новые резиновые перчатки.

— Вы действительно хороший врач, — сказал Фарух. — Видите выход для пациента в любой ситуации.

— Спасибо, — скромно ответила она. — Были случаи, когда пришлось научиться многому.

«С такой бабушкой стыдно быть плохим врачом, — подумала Джин про себя. — Слышать все равно приятно».

— Так, что тут у нас? — она склонилась над больным. — Дайте мне сюда свет, пожалуйста. Я полагаю, разрез будем делать срединный с расширением снизу. Согласны? — она взглянула поверх маски на Фаруха. — По внешнему обследованию, похоже, именно там находится часть воспаленной кишки, которую придется удалять.

— Я согласен, вам виднее, — ответил Фарух. — Наркоз подействовал? — спросил он медсестру.

— Так точно, — ответила она. — Пациент спит.

— Очень хорошо, — кивнула Джин. — Тогда приступим.

— Сколько времени уже длится заражение? — спросил Фарух, подавая ей инструмент.

— Я полагаю, с неделю, — ответила Джин. — Он был ранен две недели назад, где-то дней семь организм сопротивлялся, но помощи никакой оказано не было. Тогда все и началось.

— Выживаемость при перитоните с таким сроком не больше десяти процентов, по статистике, — заметил Фарух.

— Меня не интересует статистика, — ответила Джин. — Меня интересует пациент. Я хочу знать, какие органы повреждены и что надо сделать, чтобы спасти пациенту жизнь. Только это меня сейчас волнует. Если он продержался так долго, мы не имеем права даже сомневаться. Мы должны сделать все от нас зависящее и верить в успех. Видите, сколько гноя, — Джин показала Фаруху пораженные ткани. — Срочно вычищаем все это, мне надо добраться до кишечной петли. Я полагаю, главный источник там.