Книга Грязная война, страница 65 – Доминик Сильвен

Я выбрал тебя…

Уголок в тени. Я жду.

Утро в самом разгаре, народу на рынке все больше. Иногда я покидаю свой пост, хожу с места на место. Брожу, один среди многих. Пот, слова, тишина, ожидание. Никого не тревожит мое присутствие, и я никого не тревожу.

В определенном возрасте уже неохотаиметь дело с людьми, которые тебе не нравятся.

У певицы, у торговцев, у прохожих вся жизнь впереди. Значит, позже, гораздо позже.

Гораздо позже на рынке появляется женщина. Белокурые волосы. Стройная фигура. Светлое платье. Мое сердце бьется чуть быстрей. Потом успокаивается. Я узнал эту женщину, у которой нет причины меня бояться, потому что она не знает меня. Я не теряю ее из виду. Она делает покупки, значит, живет в этом городе. И ты понимаешь, что происходит, ведь так?

Мое путешествие завершилось.

Она ускользает от преследования с поразительной ловкостью. Но как такое возможно, если ничего не было спланировано заранее?

Торопиться ей некуда, времени у нее достаточно. А у меня каждая секунда растягивается до бесконечности.

Думаю, ей кто-то помог. В последний момент, и, возможно, она даже этого не хотела.

Мое время стоит не дороже арбуза, не дороже красного апельсина, не дороже банана. Оно растягивается и в то же время могло бы уместиться у меня в кармане, и это прекрасно. Когда женщина закончила с покупками, я пошел за ней. Мы идем долго, не сбавляя шага. Она уже освоилась и не задерживается на знакомых улицах. Она знает, куда идет. Она идет к вам, к тебе.

Дом.

Он стоит на вершине холма. Почти таким я его себе и представлял. Высокие светлые стены и единственная в этом районе не ржавая крыша из листового железа. Женщина отдаляется от меня, ускоряет шаг, чтобы скорей миновать подъем, накаленный солнцем. Ее платье горит белым огнем в насыщенном светом воздухе.

В жизни полицейского такое случается раз или два. Ты чувствуешь непреодолимое сострадание к убийце.

Обочина дороги – удобное место, чтобы дождаться ночи. Ты бы это одобрил, я уверен. У нас назначена встреча. Ты не знаешь этого, думаешь, что всегда можно ускользнуть, что побег так же прост, как прямая дорога. Твое неведение не расстраивает меня, но и удовольствия не доставляет, мне все равно.

Есть узы, которые никогда не рвутся.

Я здесь, чтобы увидеть твое искаженное лицо.

Цикады так давно пилят темноту, что я не услышал, как распахнулась твоя дверь. На вершине холма возник твой силуэт, мои глаза, привыкшие к темноте, разглядели его. Лунный свет и ночная влажность – обманчивая защита – обволакивают тебя, ты спускаешься в город.

Твой твердый шаг заставляет смолкнуть цикад.

Ты идешь ко мне, мой наставник, предавший меня.

Ты виновен.