Онлайн книга «Подвенечный саван»
|
Что он затеял – этот лощеный красавчик?! Что за информацию ему передают?! Ну ничего, он сейчас к Гришину съездит, того тряхнет как следует, а вечерком к Машке наведается. Вот вернутся голубки с работы, он этого крепыша мускулистого и допросит. С пристрастием! – Вы снова мне не верите?! – ужаснулась Нина Николаевна, нехотя забирая у Лаврова фотоаппарат. – Вопрос спорный, – повторил Лавров, глянул на женщину, скорбно поджавшую губы. – У меня к вам просьба, Нина Николаевна… – Да, да, слушаю! – встрепенулась она тут же и снова неуверенно протянула ему маленькую черную штучку. – Если вас не затруднит, распечатайте мне эти фотографии. – В каком размере? – деловито осведомилась она, оживилась, повеселела, принялась ладошкой разглаживать щечки, как ей показалось, съежившиеся от слез и холода. – Насколько это будет возможно. Чтобы видно было хорошо, ну и чтобы без искажений. А я вечером зайду к вам, заберу. Идет? – Отлично! – воскликнула она, тут же развернулась, чтобы уйти. – Вам деньги нужны на фотографии? – крикнул ей Лавров в спину. Она стремительно обернулась, глянула на Саню строго и проговорила: – Я готова идти с сумой по земле, лишь бы убийца Игореши был найден… …Дом Гришина Ивана Сергеевича стоял среди удивительно красивых сосен. Низкорослые, пушистые, серо-зеленого цвета, они казались искусственными. Лавров даже отщипнул пару иголок, потер их пальцами, сомневаясь в их натуральности. Но нет, настоящими были деревья. Смолистый аромат приятно защекотал ноздри. – А по какому вы делу? – вернулся уже в третий раз охранник Гришина, не желавший пускать Лаврова. – По личному, по личному, юноша. Лавров впервые после увольнения пожалел о том, что не было у него сейчас в кармане служебного удостоверения. Многие двери оно открывало, очень многие. И Гришин, паскуда, наверняка знал о его увольнении, потому и держал уже десять минут на улице, не позволяя войти. – Входите, – нехотя позволил охранник, но тут же принялся обыскивать Лаврова. На его возмущенное дерганье проговорил: – Такова процедура… Оружия у него при себе не было. Пистолет он сдал вместе с удостоверением. Имелся, правда, «левый» ствол, спрятанный дома, так, на случай всякий. Но Лавров с ним никуда не выходил. Опасно! Да и нужды пока, тьфу-тьфу-тьфу, не случилось. Лавров вошел в просторный холл, тут же поморщился обилию роскошных безделушек, которыми были заставлены тумбы, комод и полка под громадным зеркалом. Пошел в двери, за которыми слышался приглушенный разговор. Оказалось, он попал в гостиную, где Гришин говорил с кем-то по телефону. Такую же роскошную, что и холл. Колонны, золотая парча на окнах и обивке мебели, много блеска, хрусталя, картин, но мало вкуса. Гришин сидел, как турецкий паша, на широкой тахте в подушках, в шелковом, отливающем золотом халате. Толстые пальцы унизаны перстнями. – Иван Сергеевич… – Лавров покачал головой, поморщившись. – Что-то так сверкает все, аж глазам больно. – И вам, Александр Иванович, здравствуйте. Гришин удовлетворенно захихикал, убрал телефон в карман халата, дернув короткими ножками в домашних туфлях с загнутыми вверх носами. Повел вокруг себя руками. – Грешен, признаюсь, грешен! Люблю роскошествовать. А почему нет-то? Все заработано честным… – Ой, да бросьте! – перебил его с гримасой неудовольствия Лавров. Поискал глазами место, где бы он смог не утонуть в роскоши. Нашел стул. Взял его, сел напротив Гришина, уставился, как в допросной. – Ну! Чего смотришь, бывший опер? – нагло осклабился Гришин, обнажая клыки с золотыми коронками. – Думаешь, не знаю, что ты уволился? – Поэтому послал своих по голове меня приложить? – А вот этого не надо. – Гришин плавно поводил толстым пальцем перед своим лицом. – Ты на меня не вали все подряд, я чек честный! И… – Заткнись, Гриша, – попросил его негромко Лавров, сразу напомнив тому этой кличкой о его криминальном прошлом. – Заткнись и слушай. Гришин сразу как-то подобрался, свел вольготно растопыренные ляжки, насупленно глянул на гостя: – Ну! – Чуть больше недели назад в «Загородной Станице» на меня было совершено нападение. Кое-кто, возможно, решил свести со мной личные счеты. Возможно, чтобы просто убрать меня с места, где мне быть не следовало в тот момент. – А я тут при чем, начальник?! Я, конечно, сочувствую, но… – Пальцы, унизанные перстнями, уткнулись в пухлую грудь. – Я тут при чем?! – При том, Гриша, что у меня есть свидетели, что напавший на меня сел потом в машинку и уехал с места преступления. – Логично вообще-то! – зло фыркнул Гришин. – Не стоять же ему над тобой было! – Машинка та была зафиксирована свидетелем. И это: «Форд Фокус» М482АС. Не напомнить, на ком эта машинка? Гришин молча сверлил Лаврова ненавидящим взглядом. – Так вот, Гриша… Я пока пришел к тебе сам. Чтобы, так сказать, пролить свет на происшествие. Пока сам… – сделал ударение Лавров. – Но мои коллеги… – Бывшие! – бросил с ненавистью Гришин. – Пусть так, – не стал спорить Саня, но подосадовал на себя, что поторопился с решением уйти из органов. Жэка бы жутко обрадовался, услышь он теперь его мысли. – Но вот коллеги мои, бывшие, буквально рвутся в бой! Просят меня написать заявление. Ну, как пострадавшего. Тем более что свидетель имеется. – Я понял, – буркнул Гришин. Глаза его метались из стороны в сторону, как хвост бешеной собаки. Он размышлял. – Так что, Гриша? Что посоветуешь? – Я тебе, начальник, не советчик! – ощерил золотые клыки Гришин. – Озвучь свои хотелки и проваливай! – Короче, Гриша. – Лавров встал с неудобного стульчика, подошел к Гришину, легонько пнул носком ботинка его атласную туфлю. – Я хочу знать, с какого хрена ты послал своих людей отключить меня? – Я… – Жирная шея едва заметно шевельнулась, голова качнулась. – Я ни при чем, начальник! Поверь! Может, кто из пацанов тайком тачку брал? Может, кто на тебя зуб имеет и… – Гриша, не зли меня! Меня ведь зовут обратно, Гриша! И я могу восстановиться не сегодня завтра, и тогда тебе, Гриша, пиндец! Понял? – Понял, начальник! – Оскал Гришина стал добрее, подобострастнее. – Чего не понять-то! Все понял! Узнаю… Расспрошу… – Давай, давай, Гриша. Уж расспроси. – Лавров криво ухмыльнулся. – Три дня тебе даю на все про все. И жди в гости. Возможно, приду не один. С Жэкой Заломовым. Помнишь его? Вот и чудненько. Так три дня? Ага? Гришин молча кивнул, смерив бывшего опера оценивающим взглядом. |