Онлайн книга «Механическое сердце. Искры гаснущих жил»
|
– Ну что, не передумала? – Он подошел близко, слишком уж близко, и руки на плечи положил. – Нет. Передумать ей не позволят. Таннис смотрела в глаза с вызовом. И Грент вызов принял. – Хорошо. – Пальцы его коснулись щеки. – Ты сообразительная девочка, Таннис. Сообразительная. Настолько сообразительная, что после сегодняшнего дела постарается исчезнуть и позабыть обо всем, что видела в неприметном домике на берегу реки. И Грента из головы выбросит с его брегетом, пиджаками и манерой смотреть сверху вниз. Откуда он такой взялся? И на кого работает? Он может врать, что сам по себе, но Таннис, пусть и не сильно ученая, понимает: человек не справится с истинным пламенем, и те сосуды из хрупкого стекла, которые Грент с собой приносил, ему давали. Кто? И зачем? – Ты все сделаешь правильно? – Он запустил руку ей в волосы, потянул за пряди, легонько, игриво. – Слушай, что ты… – Ничего. Узел на платке развязался. И сам платок соскользнул с плеч. Грент позволил ему упасть и попросту переступил через рисованные розы на черной ткани. – Отпусти. Таннис попыталась оттолкнуть Грента, но он только рассмеялся. И рубашку ее вытащил из штанов, потянулся было к поясу. – Отпусти! – Таннис шлепнула его по руке. – Не ломайся, дурочка. Вот скотина! – Я же тебе заплатил… и немало. Заплатить он ей только обещался, и совсем за другую работу. Если ему по этому делу кто нужен, то Таннис адресочек подскажет. – Если не отпустишь… – То что? – Он наклонился и провел языком по шее. Мерзость какая! Как будто таракан пробежал. Таннис отвесила пинка. А ботинки на ней хорошие, с твердыми носами, на которых железные пластины закреплены. – Идиотка! Что творишь?! – Грент отпрянул, схватившись обеими руками за голень. Таннис же поспешно вытерла шею и сунула руку в карман. Шило с собой она носила всегда, хорошее, еще Войтехом подаренное. И подарок этот, случалось, был весьма кстати. В Нижнем городе иначе никак. – Не подходи! – Таннис прижалась спиной к стене и шило выставила. – Послушай! – Грент тер колено и кривился, не то от боли, не то от понимания, что черные брюки его испорчены. Ботинки Таннис успели изгваздаться в местной грязи, а она – Таннис знала это по опыту – отстирывалась крайне погано. – Чего ты ломаешься? Можно подумать… Он не договорил, рванулся, пытаясь схватить ее за руку, но Таннис оказалась быстрее. Отскочив, она полоснула шилом наугад, и Грент взвизгнул. Он отпрыгнул, зажимая левую руку правой, а сквозь пальцы просачивалась кровь. – Ах ты… – На мгновение Таннис показалось, что сейчас ее убьют. Грент ведь может. По выражению лица видно, что может. И с трудом сдерживается. – Идиотка. – Он вытащил из кармана платок и прижал к разодранной ладони. – Что делать, если ты слов не понимаешь. – Таннис на всякий случай отступила к двери. Правда, Грент в один шаг встал перед ней, и значит, отпускать ее не собирается. – Не дергайся, не трону, – он осклабился, – убери свою… Таннис покачала головой: может, и идиотка, но не настолько, чтобы без оружия остаться. – Послушай меня. – Тон Грента стал ласковым. Кое-как перетянув ладонь платком, он сунул раненую руку в карман. – Я ж тебе шею могу двумя пальцами свернуть. Поверь. Таннис поверила, но шило не убрала. – И не спорю, что желания нет. Есть. Преогромнейшее. Но, видишь ли, – он приближался осторожно, оттесняя Таннис от выхода, – дело превыше всего. Я об этом помню. Поэтому давай забудем о нашем недавнем инциденте? Грент остановился и повернулся к Таннис спиной, словно разом утратив интерес к ней. – Не бойся, – бросил. – Не трону. Кто ж знал, что ты у нас… столь принципиальная? Он подошел к непривычно пустому столу. Исчезли карты, гранки, свертки бумаги, коробки с железной мелочью, набор перьев и чернильница. Таннис огляделась, с удивлением отмечая, что и сама хижина переменилась. Куда подевался копир, который дремал в углу? И пачки с бумагой? Печатный шар? Короба с крупными деталями? – Нельзя долго задерживаться на одном месте, – сказал Грент, заметив этот ее интерес. – Дело становится… горячим. А после сегодняшней ночи оно и вовсе опасным будет. – И куда? – Пока не решил. Врет ведь. Определенно врет – Войтех говаривал, что у Таннис на вранье нюх. Но какой резон Гренту правду скрывать? Не доверяет? – Не волнуйся, милая. – Он оперся рукой на стол, раненая по-прежнему скрывалась в кармане. – Я найду способ поставить тебя в известность о новом адресе. А пока… Коробка была небольшой. Таннис отметила вощеную бумагу, перетянутую бечевкой, и сургучную печать с рисунком, рассмотреть который не получалось. – Сначала деньги. – Трогать коробку было страшновато. – Конечно. – Грент извлек портмоне и, вытащив стопку ассигнаций, бросил на стол. – Здесь даже больше, чем договаривались. Пересчитывать будешь? Таннис пересчитала. Сугубо из принципа и желания оттянуть момент, когда ей все-таки придется коснуться коробки со спрятанным в ней зарядом. И шаль подняла для того же. Долго пристраивала на плечи, выравнивала, вывязывала узел под насмешливым взглядом Грента. Так и не сумев завязать, скомкала и в карман сунула. – Не бойся. – Грент улыбался широко, и только глаза его оставались мертвы. – Все у нас получится. Эти слова Таннис повторяла себе заклинанием. Вечер. Сумерки. И дождь. Серое все, мутное, словно она, Таннис, смотрит на мир сквозь толстую линзу, из тех, которые продают аптекари для слабовидящих. И в этой дождевой линзе все кривится, меняется. Деревья становятся выше и тоньше, дома – дальше, а башни заводских труб и вовсе выгибаются причудливым образом. Капли дождя скатываются по кожанке, по волосам, прямо за шиворот, и толстый ворот отцовского свитера набирается влагой. Сохнуть будет долго, дня два, а то и три… и в чем ходить? Мамина шаль комом лежала в кармане. Дерьмовым получилось свидание, но душу грела толстая пачка ассигнаций, которую Таннис сунула в ботинок – все равно они слишком большие для ее ноги, зато удобно, деньги точно не вывалятся, и не своруют их. Конечно, Таннис карманника загодя чует, благо опыт немалый, но береженого Бог бережет. Вот только захочет ли Бог связываться с такой, как Таннис? Однажды он уже пришел ей на помощь… а она вновь за свое. |