Онлайн книга «Полмира»
|
– Тренироваться пока будет трудновато. Скифр сидела, положив одну руку Колючке на плечи, а второй поглаживая щетинку у нее на голове. – Тренировки закончены, моя голубка. – Что? – У меня есть кое-какие дела. Я слишком долго не виделась с сыновьями, дочерьми, внуками. И только конченый дурак станет отрицать, что я исполнила поручение отца Ярви – ты теперь настоящий воин. Смертельно опасный для врага. Точнее сказать, я помогла тебе стать таким воином. Колючка непонимающе таращилась на Скифр. Сердце вдруг ухнуло в пустоту: – Ты уезжаешь? – Ничто не вечно под луной. Но, уезжая, я могу сказать тебе то, что не могла сказать раньше. И Скифр крепко обняла ее. От нее, как всегда, исходил странный запах. – У меня было двадцать два ученика, но более всего я горжусь тобой. Никто не трудился так усердно, как ты. Никто так быстро не усваивал уроки. И ты – самая храбрая из тех, кого я обучала. И она откинулась назад, держа Колючку на расстоянии вытянутых рук: – Ты доказала, что сильна, духом и телом. Что ты верный товарищ. И умелый боец. Друзья тебя уважают, враги боятся. Ты добилась этого. Добилась сама. – Но… – пробормотала Колючка, на которую эти комплименты сыпались, как кулачные удары, и голова от них шла кругом, – мне столькому еще нужно научиться… – Воин постоянно учится. Но самые важные уроки он преподает сам себе. Время тебе самой стать мастером. И Скифр протянула ей топор, по лезвию которого вились надписи на пяти языках. – Это тебе. Колючка, конечно, мечтала, что когда-нибудь и у нее будет такое оружие. Легендарное, о котором впору в песнях петь. А сейчас она неловко приняла его и положила на колени. И посмотрела на блестящее лезвие. – Для воина любой предмет оружие, – пробормотала она. – Что же я буду без тебя делать? Скифр наклонилась, близко-близко, и глаза ее заблестели. Она крепко обняла Колючку: – Да все, что угодно! Все, что хочешь! Не забывай, я владею даром предсказания, и в твоем будущем я прозреваю великие свершения! Голос ее становился все громче и громче, выше и выше, и она ткнула когтистым пальцем в небо: – Мы встретимся снова, колючка Бату, по ту сторону Последней двери, если не успеем встретиться по эту, и я буду слушать твои рассказы о великих подвигах и с гордостью думать, что когда-то и я приложила руку к тому, чтобы ты встала вровень с героями! – Обязательно будешь, – всхлипнула Колючка. Она ведь презирала эту странную женщину. Ненавидела. Боялась. Проклинала всю дорогу по Священной и Запретной. А теперь вот оказалось, что она ее любит, как родную мать. – Удачи тебе, моя голубка. А самое главное – будь готова. Рука Скифр метнулась, подобно змее, но Колючка перехватила ее за запястье, и старуха не сумела отвесить ей привычную пощечину. Колючка крепко держала ее за дрожащую от напряжения руку и смотрела на наставницу. Скифр широко улыбнулась. – И запомни: бей первой. * * * Отец Ярви улыбался, снимая повязки. – Хорошо, очень хорошо. И он осторожно ощупал едва сросшиеся щеки: – Все заживает. Ты уже ходишь. – Шатаюсь, как пьяная. – Тебе повезло, Колючка. Очень повезло. – Естественно. Не каждой девушке протыкают обе щеки кинжалом. – И кто? Герцог королевской крови! – Да уж, боги улыбнулись мне, я понимаю. – Он мог бы всадить тебе кинжал в глаз. Или в шею. И Ярви принялся обтирать ей лицо остро пахнувшей травами тряпицей. – И потом, разве не лучше получить шрам, чем умереть? Колючка пощупала языком соленую ямку на месте выбитого зуба. Пока у нее как-то не получалось согласиться с тем, что ей повезло. – А как шрамы? Скажи мне правду. – Пройдет время, прежде чем они заживут, но я думаю, что с этим все будет хорошо. Останется звездочка на левой щеке и стрелка на правой. Наверняка, это не просто так. Это какой-то знак от судьбы. Скифр могла бы его истолковать, она в этом деле дока… Однако Колючке не требовались таланты Скифр, чтобы прозреть свое будущее: – Я останусь уродиной, да? – Знавал я людей с увечьями посерьезней твоего. И отец Ярви многозначительно поводил у нее перед носом искалеченной рукой с единственным пальцем. – В следующий раз уворачивайся от ножа быстрее. Она фырнула: – Легко сказать. Ты когда-нибудь дрался один против семерых? Он выжал тряпицу над миской, капли окрашивали воду в розовый. – Я даже одного никогда не мог победить. – Я видела, как ты выиграл поединок. Он помолчал. Потом спросил: – Да? И когда же? – Когда ты был королем. Я видела, как ты дрался с Кеймдалем на площадке. Он смотрел на нее растерянно – надо же, ей удалось застать его врасплох! – А когда ты проиграл, ты потребовал, чтобы он дрался снова, и выставил против него Избранный Щит своей матери. И Хурик протащил Кеймдаля мордой по песку – и ты вышел победителем. – Воин сражается, – пробормотал Ярви. – Король приказывает. – Как и служитель. И он начал прикладывать к ее шрамам что-то жгучее. – А я вспомнил тебя. Темноволосая девочка. Ты стояла и смотрела. – Даже тогда ты был хитрым и коварным. – Жизнь заставила. – Поездка в Первогород оказалась удачнее, чем все ожидали. – Благодаря тебе. И он принялся разматывать бинт. – Ты сумела сделать то, чего не добился бы ни один дипломат. Империя Юга – теперь наш союзник. Теперь я точно знаю, что поступил правильно, когда не дал раздавить тебя камнями. И ты заслужила награду. И он постучал пальцем по эльфьему браслету, просвечивавшему сквозь ткань рукава. – Я бы отдала его обратно, если б сумела расстегнуть. – Скифр говорит, что его невозможно расстегнуть. Так что носи его с гордостью. Ты заслужила – и его, и многое другое. Я теперь не сын своей матери, но во мне течет ее кровь. Я помню, кому и чем обязан, Колючка. Как помнишь и ты. – В последние дни мне только и оставалось, что лежать и вспоминать. Вот я Тровенланд, например, вспоминала. – Еще один союз, на заключение которого никто не надеялся. |