Онлайн книга «Клан бешеных»
|
– У него еще мачеха есть, не забывайте, мужики. Он у нас ненасытный!.. – Кавказец! Кровь горячая сказывается… – Как ты с ними всеми только справляешься? – Эх, если бы можно было завести гарем! – мечтательно вздохнул Кинделия. – И сколько ты туда набил бы сучек? – Штук десять точно бы заимел. А кто недоволен – с моста на асфальт вниз башкой! И новых на их место. Этих, с белыми волосами и сиськами, в городе полно! На мой век работы хватило бы! Парни снова заржали. Им вообще было очень весело. Наверное, убийство человека было для них подобием развлечения, чем-то вроде увеселительной загородной прогулки. Я вдруг представила себе отца погибшей Полины, плачущего день и ночь о любимой дочери, мать, которая, возможно, еще лежит в больнице, не оправившись после инфаркта, и даже не знает, что у нее теперь только одна дочка… – Сари! Почему ты так с телками? Кинделия ответил, усмехнувшись: – Потому что они дуры, и все вместе, и каждая в отдельности! – Золотые слова! – прозвучал голос Басмача. – Вот, помню, у меня была телка – вот такие буфера, одной рукой не обхватишь… «Станок» – вот таких размеров… Чего? Кто свистит? Серьезно, пацаны! «Работал» я на этом «станке» по два раза на дню. Телка моя стонала так, что соседи вызывали «Скорую», думали, кому-то плохо… Я выключила кнопку записи. Эти пошлые и грязные подробности интимной жизни бывшего зэка меня не интересовали. Если находятся такие дуры, которые дарят любовь таким ничтожествам, – это их право. А меня от всей этой грязи просто тошнит. У меня есть главное – признание Кинделия-младшего в убийстве Полины Зайцевой. Теперь остаются сущие пустяки – подбросить эту запись куда надо… Я ехала к себе в коттеджный поселок. Светало. Город был совершенно пустым, на перекрестках светофоры мигали желтыми глазами, как будто приветствуя меня. Все нормальные люди еще спали. И только я, Мисс Робин Гуд, мчалась по пустым дорогам на недопустимо большой скорости. В голове моей молотом стучала одна мысль: Кинделия – убийца! Его место – в тюрьме. Ему там уже прогулы ставят… Я прикидывала, как можно разделаться с этим уродом, изолировав его от общества… Утро началось со звонка телефона. Для меня это было верным знаком: день будет беспокойным. Какого черта?.. Кто может звонить в такую рань? Я приоткрыла один глаз и поискала им часы на стене. Часы показывали половину двенадцатого дня. Не может быть! Я схватила трубку телефона. – Алло? Бодрый голос Ярцева разбудил меня окончательно: – Полина, ты что, спишь? – Я?! – возмутилась я. – Антон, как ты мог такое подумать?! Да я уже давно на ногах… – А голос все еще сонный. Впрочем, ладно. Полин, нам бы увидеться… – А что, что-то случилось? – забеспокоилась я. – Вообще-то да. И поэтому нам надо поговорить, и желательно не по телефону. – Подожди, дай подумать. – Я потерла висок, пытаясь начать что-то соображать. – А что, есть чем? – Сейчас ты дошутишься… Наконец я все-таки сообразила, что через час буду на что-то способна. – Антон, а ты можешь подъехать ко мне? – Во сколько? – Примерно через час. – Могу. – Тогда жду тебя. – Я положила трубку и отправилась в ванную. Встав под струи душа, я практически мгновенно сбросила с себя остатки сна. Потом я высушила волосы феном и, наконец, отправилась на кухню, чтобы, как обычно, попить кофе и перекусить каким-нибудь бутербродом. На кухне была Света. Она ловко орудовала ножом, измельчая что-то на разделочной доске. – Полина! Доброе утро! – Доброе… А что это ты тут делаешь? – Готовлю обед. – Обед? Я включила тостер. Румяные горячие хлебцы бодро выскакивали из него, наполняя кухню аппетитным запахом. Шумно заворчала кофеварка. – А что именно ты готовишь на обед? – Я села за стол и посмотрела на разделочную доску. На ней лежала нашинкованная капуста – тоненькие витиеватые полосочки белого и зеленого цвета. Выглядели они почему-то так аппетитно, что рот мой наполнился слюной. Я поняла, что давно не ела ничего такого… домашнего, настоящего… – Я готовлю щи с крапивой, – как-то обыденно сказала Света и поправила на шее лямку фартука. Только тут я заметила, что на рабочем столе лежат чисто вымытая морковка, три почищенные картофелины в миске с водой, пучок крапивы и луковица. – И где ты все это взяла? – поинтересовалась я. – Крапиву я сорвала в вашем саду, а все остальное купила в супермаркете на выезде из поселка, – спокойно ответила Света, сгребая капусту в кастрюлю, – ты извини, конечно, что я тут хозяйничаю, но ты спала, и я не решилась тебя будить, а Аристарха Владиленовича нет дома… – Света! Ты выходила за пределы коттеджного поселка? – А что? Я только в магазин за продуктами… Я поставила свою чашку с кофе на стол и внимательно посмотрела на девушку. – А зачем, по-твоему, я тебя сюда привезла? – довольно строго спросила я. – Чтобы спрятать от Виссариона… – А ты что делаешь?! – Я?.. Готовлю обед… Ну, то есть… А что такого? Я только за продуктами… У вас ведь ни капусты, ни моркови, ни… – Света! Какая капуста?! Ты что, забыла? Ты у нас в Москве! У тети… Тебя никто не должен видеть в городе, слышишь, никто!!! – Полина, но как же щи?.. – Какие, к черту, щи? Там в холодильнике еще пельмени есть и блинчики. Обошлись бы как-нибудь… – Извини, но я так не привыкла… У нас дома вообще не едят полуфабрикаты, мама говорит, что это вредно… – А встретиться с Виссарионом – не вредно? Хорошо. Садись и смотри, я тебе сейчас кое-что покажу… Я сходила во двор и принесла из машины запись ночного разговора Виссариона с дружками в сквере Победы. – Слушай! – Я включила запись. «…А она, дура, взяла да и начала артачиться! А какое у нее тело было! Даже жалко было ее убивать… – Ну и на фига ты ее грохнул? – Говорю же: начала артачиться, вдруг возомнила себя человеком!.. Я, говорит, не люблю, когда со мной разговаривают в таком тоне! Пришлось объяснить ей, кто в доме хозяин…» Света посмотрела на меня глазами, полными ужаса. – Слушай, слушай! – приказала я. «…А кто дал ей право выбора? Вещь вообще не должна иметь никаких прав, потому что она вещь! А у каждой вещи должен быть свой хозяин… Я, когда это прочитал, понял: так их, зараз, и надо! Я и Полинку эту потому и решил раздавить, как муху, что она тоже со мной не хотела…» |