Онлайн книга «Дело Ливенворта»
|
– Что еще? – Письмо написано на обратной стороне обычной писчей бумаги… – Обычной? – Да. – То есть это бумага обычного качества, которая продается в магазинах. – Да, разумеется. – Так ли это? – Конечно. – Посмотрите на строки. – Что с ними? А-а, вижу, они идут рядом с верхним краем листа. Очевидно, здесь поработали ножницами. – Другими словами, это большой лист, обрезанный до размеров обычной бумаги? – Да. – Это все, что вы заметили? – Да, кроме слов. – Разве вы не видите, что потерялось после такой обрезки? – Нет, если только вы не имеете в виду штамп производителя в уголке. – Мистер Грайс прищурился. – Но я не понимаю, почему вы считаете, что его потеря имеет какое-то значение. – Не понимаете? Даже если вспомните, что из-за этого мы лишились возможности найти пачку, из которой был взят этот лист? – Все равно не понимаю. – Хм… Значит, вы еще больший профан, чем я полагал. Разве вы не понимаете, что поскольку Ханне незачем было скрывать происхождение бумаги, на которой она написала предсмертную записку, это послание состряпано кем-то другим. – Нет, – ответил я. – Ничего такого я не понимаю. – Не понимаете?! Хорошо, тогда ответьте мне на такой вопрос. Стала бы Ханна, собираясь совершить самоубийство, задумываться о том, чтобы в ее предсмертном послании не оказалось никаких указаний на стол, ящик или пачку бумаги, из которой был взят лист, на котором она его написала? – Не стала бы. – Однако специально для этого были произведены определенные действия. – Но… – И еще одно. Прочитайте само признание, мистер Рэймонд, и скажите, что вы из него узнали. – Эта девушка, – сказал я, перечитывая письмо, – не выдержав постоянного напряжения, решила покончить с собой, а Генри Клеверинг… – Генри Клеверинг? Вопрос этот был произнесен таким многозначительным тоном, что я оторвался от письма и посмотрел на него. – Да. – Ах, я не знал, что там упоминается имя мистера Клеверинга, простите. – Его имя не упоминается, но описание настолько соответствует… Тут мистер Грайс прервал меня: – Вам не кажется немного странным, что такая девица, как Ханна, стала бы тратить время на описание человека, имя которого ей известно? Я вздрогнул. Действительно, это было неестественно. – Вы поверили в рассказ миссис Белден, не так ли? – Поверил. – Считаете, что она точно передала то, что происходило год назад? – Да. – И значит, верите, что Ханна, посыльная, была знакома с мистером Клеверингом и знала его имя? – Несомненно. – Так почему же она не назвала его по имени? Если она действительно намеревалась, как здесь сказано, уберечь Элеонору от павших на нее ложных обвинений, она, естественно, пошла бы самым простым и действенным путем. Это описание человека, личность которого она могла бы обозначить без сомнения, указав его имя, дело рук не бедной неграмотной девицы, а неудачная попытка кого-то, кто хотел сыграть ее. Но и это еще не все. Вы упоминали, что, по словам миссис Белден, Ханна, придя к ней, сказала, будто это Мэри Ливенворт ее прислала. Однако в этом документе она утверждает, что это работа Черных Усов. – Я знаю. Но не могли ли обе стороны участвовать в этом? – Да, – сказал он, – всегда подозрительно, когда есть несоответствие между устными и письменными заявлениями одного человека. Но что это мы стоим тут и гадаем, если пары слов от самой миссис Белден, вероятно, будет достаточно, чтобы все прояснить! – Пары слов от миссис Белден… – повторил я. – Сегодня я слышал от нее тысячи слов, и они не прояснили ровным счетом ничего. – Вы слышали, я не слышал. Приведите ее, мистер Рэймонд. Я встал. – Еще один вопрос, прежде чем я уйду. Что, если Ханна просто нашла обрезанный лист бумаги и использовала его, не задумываясь о том, какие подозрения это вызовет? – Это мы сейчас и узнаем, – ответил сыщик. Миссис Белден дрожала от нетерпения, когда я вошел. Как я думаю, когда придет коронер? Чем нам может помочь этот сыщик? Ужасно сидеть одной и ждать неизвестно чего! Я успокоил ее, как мог, и сказал, что сыщик пока что не сообщил, что собирается делать, и хочет сперва задать ей несколько вопросов. Не могла бы она пройти к нему? Миссис Белден с готовностью поднялась. Что угодно лучше, чем ожидание. Мистер Грайс, за короткое время моего отсутствия сменивший настроение с сурового на доброжелательное, встретил миссис Белден именно с той вежливой любезностью, которая может впечатлить женщину, зависящую от доброго мнения о ней окружающих. – А-а, это та самая леди, в доме которой случилось это крайне неприятное событие, – промолвил он, приподнимаясь ей навстречу. – Позвольте предложить вам присесть, если постороннему человеку позволено предлагать леди садиться в ее собственном доме. – Этот дом больше не кажется мне моим, – ответила миссис Белден скорее грустным, чем воинственным голосом, так ее пронял искренний тон мистера Грайса. – Я тут скорее узница – прихожу, выхожу, молчу или говорю, как скажут. И все из-за того, что несчастной, которую я из сострадания пустила к себе, случилось умереть в моем доме. – Вот именно! – воскликнул мистер Грайс. – Это очень несправедливо. Но, возможно, нам удастся все исправить. У меня есть основания полагать, что у нас это получится. Эту внезапную смерть наверняка очень легко объяснить. Вы говорите, что не хранили в доме яд? – Нет, сэр. – И что девушка никуда не выходила? – Ни разу, сэр. – И что никто к ней не приходил? – Да, сэр. – И она не смогла бы раздобыть такую вещь, если бы захотела? – Не смогла бы, сэр. – Разве только, – мило добавил он, – яд был у Ханны с собой, когда она пришла. – Это невозможно, сэр. У нее с собой не было вещей, а что до карманов, то я знаю все, что там было, я смотрела. – И что вы там нашли? – Кое-какие деньги в банкнотах – больше, чем можно было ожидать увидеть у такой девицы, – несколько пенсов и обычный платок. – Значит, можно считать доказанным, что девушка умерла не от яда, раз в доме его не было. Он произнес это таким убежденным тоном, что миссис Белден с готовностью подхватила: |