Онлайн книга «Игры викингов»
|
– А что есть? – удивился Лапа. – Сейчас узнаем, – пообещал Санёк. Сбоку от терема размещалась сторожевая вышка. Обзор с нее, надо полагать, был замечательный. Так и оказалось. И городок ливский – как на ладони: две улицы, пара десятков домов и просторная поляна перед воротами – тоже. И поля окрестные видны, и уходящая на юг дорога. На поляне, располагавшейся перед распахнутыми городскими воротами, пока что никто никого не убивал. Два воинства выстроились метрах в пятидесяти друг от друга. Предводители – впереди. Надо полагать, шли переговоры, но голосов на таком расстоянии не слыхать. А что в самом городке? На улицах – ни одного человека. Зато на стене-частоколе – полно. В основном мирные граждане. Вернее, гражданки. Есть и мужики. Причем с луками. Но с вышки их не достать. Далеко. Что в этой ситуации следует предпринять? Для начала посоветоваться с друзьями. – Стрелков перебить, а этим ударить в спину! – решительно заявил Лапа. – Втроем? – с сомнением проговорил Санёк. – Строй им порвем, а дальше наши доделают! Логично. – А я вот думаю: почему ярл их не бьет, а разговоры разговаривает? – размышлял Дахи. – Видать, есть причина, – Медвежья Лапа тоже задумался. – Сдается, эта причина мне известна, – наконец сказал Дахи. – Людей у нас мало. Ливов-то мы, допустим, побьем, но без потерь не обойдется. А у нас – два корабля, набитых добром. Я думаю: не хочет ярл драться. Хочет нас получить. Без боя. – А месть? – нахмурился Медвежья Лапа. – Эти ливы наших убили. Кровь за кровь! Так богам угодно! – Крови и мы у них немало взяли, – возразил Дахи. – Это тебя, Лапа, как барсучиху беременную, в яму поймали, а мы с Сандаром потрепали их крепко. Думаю, с десяток за Кромку отправили, никак не меньше. – И что ты предлагаешь? – буркнул Лапа. – Я останусь здесь, – сказал Дахи. – Руки у меня что-то разболелись. Боюсь, подведут. А вы с Сандаром к городским воротам пойдете. Сколько ты стрелков на забороле [3] насчитал, Сандар? – Пятерых. Остальные – мирные. Бабы в основном. – Так и должно быть, – пробормотал Лапа. – Ихний ярл всех, кто сражаться может, наружу выгнал. – Стрелков надо убить… – начал Дахи. – Надо! – охотно согласился Лапа. – …А ворота крепости – затворить. Как увидят ливы, что домой им дороги нет, так сразу сговорчивей станут. – А если они, наоборот, сразу на наших нападут? – предположил Санёк. – Хотели бы напасть, уже напали бы. Ливам умирать неохота. – Хорошо придумал, Дахи! – одобрил Медвежья Лапа и осторожно похлопал викинга по спине. – Пойдем, Сандар! Повеселимся! И они пошли. На забороло вели две лестницы – слева и справа от ворот. На Санька с викингом никто не обращал внимания: самое интересное было снаружи. – Ты слева, я справа, – распорядился Медвежья Лапа. Все оказалось проще простого. Первому лучнику Санёк проткнул руку и спихнул со стены. Второго, к сожалению, пришлось убить: он оказался слишком быстрым – едва не нанизал недавнего пленника на стрелу. Третий мог бы и преуспеть, но между ним и Саньком оказались две бабы. Одна при виде грозного викинга поступила правильно: сиганула с трехметровой высоты, а вот вторая кинулась к лучнику и повисла на нем, вопя по-своему. Вероятно, умоляла спасти. И прикрыла Санька от почти гарантированного попадания. Убивать ее и безуспешно пытавшегося освободиться лучника Санёк не стал: кольнул лива поверх женского плеча в правый бицепс и не без усилия столкнул обоих вниз. Больше на забороле опасных персонажей не было – только женщины, дети и один храбрый старик, замахнувшийся на врага ножом. – Не балуй, – по-русски сказал Санёк, вышиб нож: восходящим взмахом меча. И рявкнул по-скандинавски, «включив» боевой голос: – Прочь! Вниз все! Прочь! И мирные жители дернули со стены. Кто к лесенкам, а кто попросту прыгая вниз: викинг с окровавленным мечом – это очень страшно! Санёк оглянулся: с другой стороны тоже всё зачищено, но покойников куда больше. Медвежья Лапа не деликатничал. И вообще действовал более успешно, потому что завладел одним из луков, а Санёк вот не сообразил. А что внизу? А внизу шли переговоры. Местный лидер с помощью уже знакомого переводчика о чем-то торговался с Хрогниром Хитрецом. Судя по тому, как ярл злобно скалился и теребил рукоять меча, переговоры не ладились. Ливы не видели того, что происходит на стене, зато хирдманы Хрогнира уже сообразили, что власть на забороле переменилась. И даже закричали что-то ярлу… Очень не вовремя. Санёк еще не закончил вторую часть операции. – Ворота! – крикнул он Медвежьей Лапе. – Закрыть надо! – Ага! – Тот махнул прямо со стены. Санёк тоже так мог бы… не будь на нем столько железа. А с таким грузом недолго и ноги переломать. Спрыгнул Санёк уже с середины лестницы. Чтобы отбить копье, брошенное в спину боевого товарища. Ливские мирные жители, сгрудившиеся на расстоянии шагов двадцати от ворот, истошно орали. Надо полагать, пытались донести до своих оружных соплеменников, что происходит нехорошее. И до тех наконец-то дошло. Задние оборачивались, видели затворяющуюся усилиями Медвежьей Лапы створку и недоумевали. Викингов они не видели – видели только толпу своих. – На-ка, – Лапа сунул Саньку лук с пучком стрел. – Паси их! И занялся второй створкой. Тут уж и до ливского войска дошло, что происходит что-то неправильное. Задние загалдели. Надо полагать, пытались докричаться до своего господина. Да, это не викинги. Тем бы команда не потребовалась. Лапа упирался изо всех сил. Санёк тоже не оплошал: вовремя заметил человека с луком, вскарабкавшегося на крышу соседнего дома, и успел первым. Попал. И тут же кинулся к огромному брусу, который выполнял функцию засова. Тяжеленный, сука! Килограммов восемьдесят, не меньше! – Дай-ка я! – Лапа подхватил брус, словно легонькое поленце, и с безупречной точностью послал его в скобы. Ворота закрылись перед носом у припозднившихся ЛИВОВ. Операция «захват ливского города» завершилась. Время получать бонусные очки. Лапа обзавелся вторым луком и вскарабкался наверх. Встал на колено, чтоб снизу был виден только шлем, и тут же послал стрелу в толпу мирных граждан. Толпа шарахнулась в стороны, оставив на земле бьющееся в судорогах тело. Рядом с телом – топор. Выходит, Медвежья Лапа стрелял не из природной кровожадности и даже не для устрашения. Увидел вооруженного – убил. |