Онлайн книга «Дорога в Рим»
Попав после темных переходов на яркое солнце, Ромул сощурился. Богатую ложу заполняли легионеры, сенаторы и высокопоставленные военные. Во взглядах читались одновременно уважение к нему, изумление и страх, кое у кого смешанные с отвращением, а то и с завистью. Ромула поставили перед Цезарем, и сердце его дрогнуло от благоговейного трепета: служа в Двадцать восьмом легионе, он не раз видел командующего, но сейчас впервые подошел к нему так близко. Уже немолодой, с редкой седой шевелюрой, Цезарь не обладал яркой внешностью, однако уверенность и привычка повелевать делали его заметным в любой толпе. Ромул низко склонился перед диктатором. — Уйдите, — кивнул тот стражникам и уставил палец в грудь Мемора: — Ты останься. Отвешивая на ходу поклоны, стражники поспешно исчезли с глаз. — Этого раба сделали ноксием и отправили на смерть за то, что он незаконно вступил в легион. Так? — В точности так. Цезарь нахмурился. — А второй кто? — Его друг. Пытался его защитить, когда все открылось. — Мне сказали, что этим рабом ты когда-то владел. Это правда? — Правда. Я купил его совсем мальчишкой, выучил сражаться, сделал секутором, — елейным голосом затянул ланиста. — А он сбежал. Восемь лет назад убил нобиля и сбежал. Цезарь взглянул на юношу. — Два тяжких обвинения, — тихо проговорил он. — Я не убивал нобиля, — возразил Ромул. Терять ему все равно было нечего. — Да он тут понарасскажет! — встрял Мемор. — Молчать! — Цезарь, которого ланиста явно раздражал, обернулся к Ромулу. — Если не ты убил, то кто? — Мой друг. — Тот, что на арене? — Нет. Другой, этруск. — Где он? — Не знаю. В Александрии его ранило камнем из египетской пращи, и он исчез. — Ромул перехватил удивленный взгляд Цезаря и добавил: — В Двадцать восьмой нас обоих загнали силой. По губам Цезаря скользнула улыбка. — И тебе не оставалось выбора? — Именно так. — Значит, ты невиновен? Как и все преступники? Среди легионеров раздались смешки. — Я виновен лишь в одном, — выпалил Ромул, не в силах таиться дальше. — В чем? — Когда мы с другом сбежали из лудуса, то вступили наемниками в армию Красса. Сказали, что мы из галльского племени. — Небылицы растут на глазах, — усмехнулся Цезарь и вдруг, заметив дернувшееся лицо Мемора, гневно повернулся к ланисте: — Говори! — Ходили такие слухи, господин, — неохотно подтвердил тот. — После Карр я этого ублюдка и не надеялся увидеть живьем. — Таких ублюдков, способных в одиночку убить носорога, еще поискать, — процедил Цезарь, вновь обернулся к Ромулу. — Значит, тебя с другими пленниками угнали в Маргиану? — Да. За полторы тысячи миль от Селевкии, на край света, — ответил Ромул, глядя в глаза Цезарю. — Мы называли себя Забытым легионом. Цезарь едва заметно кивнул. — Однако ты сумел сбежать. Молодец. Один? — С другом. С тем самым, который убил нобиля. — Ромул решил, что пора связать историю воедино, не век же испытывать терпение Цезаря. — Мы добрались до Барбарикума и оттуда поплыли в Египет, но у эфиопского берега корабль разбило. Мы выжили, боги нас не оставили. Нас нанял бестиарий, с ним мы дошли до Александрии. — Где вступили в Двадцать восьмой легион. Ромул кивнул. — Из всех небылиц, что я слыхал, твоя лучшая, — бросил Цезарь, и среди свиты пробежал хохоток, напомнив Ромулу, что его судьба висит на волоске. Однако следующий ход Цезаря изумил юношу донельзя. — Лонгин! — позвал командующий. — Ты здесь? Седой военный в криво накинутой тоге выступил вперед. — Здесь. — Расспроси этого раба о Каррах. В подробностях, которые может знать только участник битвы. Лонгин пристально взглянул на Ромула — рассказу он явно не поверил. — Как погиб сын Красса? — спросил он. — Публий вел на парфян конницу вместе с наемниками, тотчас ответил Ромул. — Враг сделал вид, будто отступает, потом перестроил войско и обрушился на римлян. Почти все погибли, спаслись два десятка наемников. А потом парфяне отрубили Публию голову и пронесли ее перед всей армией. — Верно! — Бесхитростный Лонгин не скрывал удивления. — Спрашивай еще. Военачальник послушно принялся задавать вопросы о последней кампании Красса. Все ответы попадали в точку, и Лонгин наконец сдался. — Он там был, — признал он. — Или умудрился поговорить с каждым, кто выжил и вернулся. — Ясно. Цезарь надолго замолчал. Ромул бросил взгляд на окровавленное тело Петрония, уже не сомневаясь, что и ему судьба последовать за ветераном. Ну что ж, будь что будет — он сделал что мог. — Я командовал войсками и повелевал толпами, — разнесся наконец по всему амфитеатру голос Цезаря. — Я видел многое. Однако не встречал такой храбрости, какую показали сегодня эти двое ноксиев. Без оружия, в одиночку, перед лицом неминуемой смерти, один из них завладел копьем стражника и, не думая о себе, попытался ранить зверя, чтобы спасти товарища. Цезарь обвел взглядом толпу, безмолвно внимающую каждому слову. Ромул, ошеломленный таким поворотом, сам не понимал — то ли он спит и видит сон, то ли уже умер. — И когда маневр не удался, — продолжал Цезарь, — умирающий отвлек на себя животное, чтобы выиграть время для друга. Я не верил, что ноксий, даже с копьем, сумеет победить носорога, однако храбрец остался жив! И в отчаянной борьбе одолел зверя, о котором слагают легенды. Мало того — он осмелился повернуться ко мне спиной. Ко мне, эдитору, устроителю игр! И все ради того, чтобы почтить память товарища! — Цезарь возвысил голос. — Говорю вам: этот человек — истинный сын Рима! Он рожден в рабстве и обвиняется в преступлениях — теперь это неважно. С сегодняшнего дня он — римский гражданин! Ромул застыл с раскрытым ртом: вместо смерти — жизнь и свобода!.. Ошеломленного Мемора чуть не трясло от ярости, однако ему хватало ума смолчать. Публика взорвалась аплодисментами, и Цезарь, обернувшись к Ромулу, протянул ему правую руку. — Как тебя зовут? — Ромул. — Юноша обменялся с диктатором крепким рукопожатием. — Будь все мои солдаты такими храбрыми, мне хватило бы и одного легиона, — улыбнулся Цезарь. Ромул, переполненный благодарностью, опустился на одно колено. — Позволь тебе служить. |