Книга Чужая война, страница 26 – Сергей Садов

— Я возражал против учебы Аливии. — Купец вздохнул. — Что касается счета… Когда эта вот пигалица за десять минут свела баланс, на который Руперт до этого угробил целый день, и еще неизвестно, сколько потратил бы дальше… Полагаю, это лучшее доказательство эффективности нововведения. Я готов оплатить уроки, милорд.

— Мне кажется, Аливия неплохой учитель… — Тут Володя заметил выражение лица купца и осекся. Принимать уроки от дочери… После такого ему трудно будет доказывать свое видение ее будущего. — Я не против, Осторн. У меня как раз есть свободное время. Да и отвлечься немного не помешает от дел. Кое-кому тоже не помешает вспомнить уже пройденное, чтобы многоуважаемый учитель не зазнался ненароком и не вообразил, что уже все знает.

Аливия что-то возмущенно пискнула, но тут же притихла под насмешливым взглядом друга. Потом молча встала и принесла новую стопку бумаги, заправила чернильницу. Володя придвинул один лист, на мгновение задумался и быстро набросал несколько уравнений, составил задачу и протянул лист девочке. Та осторожно придвинула лист к себе и старательно засопела, разбирая буквы…

Володя повернулся к Осторну:

— Что касается оплаты… Деньги мне не нужны, но ваше имя… Вы можете, если это понадобится, отрекомендовать меня своим собратьям, с которыми вы имеете дело?

Теперь уже Осторн задумался. С одной стороны, в преимуществе нового счета он имел возможность убедиться, с другой — рисковать своим именем в случае, если князь задумает что-то не очень честное… Тут он глянул на дочь, старательно что-то писавшую на листе, выcунув кончик языка, потом на князя, который искоса с непонятной грустью наблюдал за ней. Вспомнил слова Аливии по поводу того, что родители князя были убиты вместе с его младшей сестрой…

— Хорошо, милорд. Я верю, что вы не воспользуетесь моим доверием, чтобы навредить партнерам.

— Для вас это было бы не очень хорошо, да?

— Слово купца высоко ценится среди других торговцев, — степенно отозвался Осторн. — Тот, кто начинает хитрить и обманывать ради сиюминутной выгоды, долго не продержится. Доверие слишком дорогая вещь, чтобы терять его из-за денег.

— Поскольку принести оно может гораздо больше, — согласно кивнул Володя. — Не волнуйтесь, уважаемый Осторн, я тоже знаю цену доверию, чтобы разрушать его, еще даже не приобретя.

Джером с гостем появился в самый разгар учебы, когда Осторн и Руперт усиленно заучивали начертание цифр, а также тренировались составлять из них числа. Володя кивнул Джерому и попросил немного подождать. Коротко объяснив правила сложения и вычитания, Володя набросал несколько примеров, после чего попросил Осторна предоставить какую-нибудь комнату для разговора. Купец, уже уловивший суть математики с арабскими цифрами и горевший желанием как можно скорее попробовать новые знания на практике, просто велел слуге отвести гостей к нему в кабинет.

Там Володя занял одно из кресел, пододвинув второе гостю. Джером остался стоять у двери, на всякий случай, обеспечивая конфиденциальность.

Абрахим Винкор оказался молодым человеком лет двадцати пяти, хотя и выглядел старше. Видно, жизнь изрядно потрепала его. Под пристальным изучающим взглядом Володи он смутился и попытался отвести глаза, но, заметив, что князь недовольно поморщился, все-таки выдержал. Мальчик сидел в кресле, положив правый локоть на подлокотник и подперев голову. Шли минутки князь продолжал молчать, по-прежнему изучая гостя. Тот с каждой секундой нервничал все сильнее и сильнее. Вот заерзал на сиденье, подвинувшись на самый краешек. От двери Джером удивленно посматривал на своего господина, но ни о чем не спрашивал, благоразумно решив, что странности господ целиком их дело и слугам лучше делать вид, что так и должно быть. Молчание стало уже просто угнетающим, хотя князю оно вроде бы совершенно не мешало. Вдруг он резко поднялся и навис над Винкором.

— А ну, говори, что тебе велели сделать и кто приказал втереться ко мне в доверие!

Винкор от испуга подпрыгнул, промахнулся мимо кресла и плюхнулся на пол, втянув голову в плечи.

— Молчишь?! Хочешь с палачом познакомиться? Это мигом!

— Ми… милорд… — Зубы выбивали дробь. — Я не… я ничего… мне никто…

Володя вдруг разом успокоился и вернулся на место.

— Джером, ты уверен, что он справится?

— Гонец не обязан быть храбрым, милорд.

— Он должен хорошо соображать, прежде всего, и соображать быстро. Ты объяснил ему, что требуется?

Вместо Джерома заговорил сам Абрахим:

— Уважаемый Джером сказал, что подробности вы объясните лично, но я тут немного подумал… Полагаю, вы хотите отправить меня к родезцам…

Володя с возросшим интересом глянул на гостя.

— С чего такой вывод?

— Он искал человека, который говорит на их языке. Я родился на границе, милорд, а потом вместе с отцом пять лет жил в Родезии. На их языке я научился говорить даже раньше, чем по-локхерски.

— А еще какие языки знаешь?

— Общий имперский — тралийский, язык Островного Союза — имерийский, еще корвийский… это язык страны, которая граничит с Локхером на северо-западе.

— С мятежной провинцией?

— Совершенно верно, милорд.

— А почему ты эту страну выделил?

— Простите?

— Ты перечислил языки. Про имперский понятно. Я уже в курсе, империя тут одна, и не знать ее язык для купца совершенно невозможно, поскольку она мало того что крупнейший рынок на континенте, так еще через нее идет множество караванных дорог на восток и юг. Язык Союза Островов, тоже понятно, полукупцы-полупираты, они держат в руках морскую торговлю. А вот корвийский язык ты назвал, но тут же уточнил, кому он принадлежит и где находится страна.

— Я подумал, что это вас заинтересует, милорд…

— Возможно. Но продолжай.

— Ну, вот… я сразу понял, что нужен кто-то для разведки…

— И ты думаешь, что сгодишься? Что ж… Я сейчас обрисую твое задание, но прежде… Уважаемый Абрахим Винкор, ты сейчас можешь в последний раз отказаться без всяких последствий для себя. После того как я скажу, в чем заключается задача, ты тоже сможешь отказаться, но следующие несколько дней придется провести в очень уютной камере городской тюрьмы…

— Я согласен. Я готов на все, лишь бы убраться от этих…

— Милых и добрых людей. Понимаю.

— Если вы согласитесь принять меня на службу, я… клянусь, у вас не будет преданней слуги, милорд!

— И почему ты хочешь стать моим слугой?

Абрахим на несколько секунд задумался, потом решительно тряхнул головой, словно в омут бросаясь.

— Вы необычный, милорд. Вы вряд ли меня замечали, но я был в одном из отрядов ополчения и мог за вами наблюдать… Не подумайте ничего плохого, милорд, просто… Мне показалось, что вы… что вы можете идти против течения. Вы ведь уже знаете мою историю… я так и не смог оправдать надежд отца… Я говорил ему, что я не гожусь.