Онлайн книга «Чужая война»
|
Освободился он где-то через полчаса. — Так, что у вас? Готово? — Да, ваше сиятельство. — Винкор протянул два листа. — Если позволите, милорд, я напою, — предложил Сторн. — Минуту… — Володя углубился в чтение. За последнее время он уже наловчился разбирать тексты и потому потратил не очень много времени. Поморщился. — Не надо ничего напевать. Не годится. Совершенно не годится! Володя разорвал бумагу. — Ужас. Ну что это?! — Он потряс куском листа. — «Они собрались на войну и ноги о мечи отбили…» Ну что это? — Это о родезцах… — Сторн никак не мог понять, что вызвало такой гнев князя. — Ага. И после того, как они в своей неуклюжести отбили все ноги о собственные мечи, они три раза разнесли в пух и прах нашу армию, захватили целую провинцию и угрожают столице Локхера. Ну и кто тогда, получается, мы, если такие растяпы это сделали? Сторн озадаченно почесал лоб. — Песня не должна унижать наших врагов, — эмоционально попытался объяснить Володя. — Наоборот, надо подчеркнуть их достоинство, показать, что да, они сильны и храбры, но правда за нами, и мы, если все дружно возьмемся за дело, победим. Да, нам будет тяжело, но мы все равно сильнее! Понимаете? А эти вот ваши куплетики оставьте для трактирных певцов — там они в самый раз. А мне нужна серьезная песня. Володя на миг замер, потом схватил гитару. — Эх, опять не для нее песня, но что-нибудь выжать постараюсь: Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой! С фашистской силой темною, С проклятою ордой! Пусть ярость благородная Вскипает, как волна, — Идет война народная, Священная война! [6] Стих последний аккорд, но Сторн еще долго сидел с открытым ртом. — Вы, милорд, говорите, что она не под этот инструмент? — Нет. Там должен оркестр играть, разные инструменты, ударные, трубы. — Я как-то слышал игру оркестра… Может быть, можно было бы подобрать… Но где людей взять? — Скоро сюда придет моя армия. Подойди к Лигуру, передашь от меня, что тебе нужны люди. Не знаю… Устрой проверку им и забирай всех, кого сочтешь нужным. Будет у тебя оркестр. Считай это первоочередной задачей, а пока мне нужна песня. Песня, которую исполнит ваш оркестр! — Милорд… Милорд, вы позволите мне собрать оркестр?! Да я… Да я за это… — Что этот оркестр играть будет? Пока не будет песни, какой в нем смысл? Для начала хотя бы просто песню, а потом для оркестра. — Будет песня, милорд! Будет такая, как вы хотите! А может, эту вашу использовать? Если вы переведете, я мог бы приспособить. — Перевести? Гм… Песня несколько специфична. Переделывать много придется… Хотя… Нет, не имеет смысла, эта песня про мою страну, и тебе вряд ли она поможет. Я тебе показал, какой настрой должен звучать, а слова — твоя работа. За это я и плачу. — Но, милорд… — Сторн, говорю же, слова не помогут. Тем более все равно не знаю, как перевести «фашистской». Это не предмет, а… движение такое нехорошее, которое считало одних людей лучше других и соответственно лучшие должны владеть худшими. — Но это по жизни так, — кивнул Винкор. — Благородные должны владеть низким сословием. Володя поморщился: — Не так владеть, а как животными владеют, убивать просто за то, что ты другой национальности. В общем, неважно. Очень плохая секта. — А-а-а, — понятливо кивнул Винкор. — Секты… они всегда такие. — Вот-вот. Эриха же причислять к секте… Винкор поежился: — Вы правы, милорд, никак не годится. — Оркестр… оркестр… — завздыхал Сторн, когда понял, что переводить ему никто ничего не будет. — Хотел бы я услышать эту песню в оригинальном исполнении, как положено. — Это вряд ли получится. Думай. И мне от тебя не одна песня нужна — разные. И такие тоже: Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола как слеза, И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза [7] . — Переводить тоже не буду, ориентируйся на мотив. Хотя… Эту переводить не буду, а вот другую… Сторн, постарайся сделать ее перевод с адаптацией, но как можно точнее. Винкор, пиши… Володя задумался, а потом начал диктовать, как и раньше, пропуская в переводе неизвестные ему слова на локхерском. Закончив диктовать и выслушав чтение Сторна, Володя пару раз его поправил и довольно кивнул: — Ну вот, более-менее точно. — Милорд! — взмолился Сторн. — Хотя бы пару куплетов напойте и наиграйте, чтобы я знал, от чего отталкиваться. — Хорошо. — Володя снова взял гитару. — Только, блин, она под гармонь намного лучше звучит. Но постараюсь. С берез — неслышен, невесом — Слетает желтый лист. Старинный вальс «Осенний сон» Играет гармонист. Вздыхают, жалуясь, басы, И, словно в забытьи, Сидят и слушают бойцы, Товарищи мои. Володя покосился на Сторна. Тот сидел, прикрыв глаза, и тихонько покачиваясь в такт мелодии, словно пытался слушать ее всем телом, впитать, почувствовать. Под этот вальс весенним днем Ходили мы на круг, Под этот вальс в краю родном Любили мы подруг. Под этот вальс ловили мы Очей любимых свет, Под этот вальс грустили мы, Когда подруги нет. И вот он снова прозвучал В лесу прифронтовом. И каждый слушал и молчал О чем-то дорогом. И каждый думал о своей, Припомнив ту весну, И каждый знал — дорога к ней Ведет через войну. Интересно, как Сторн воспринимает песню, не понимая слов? Что он чувствует? Какие образы у него рождаются? По его щеке катилась слеза, но бард словно и не замечал ее, продолжая сидеть с закрытыми глазами и слушать. Пусть свет и радость прежних встреч Нам светят в трудный час, А коль придется в землю лечь, Так это ж только раз! Но пусть и смерть в огне, в дыму Бойца не устрашит, И что положено кому Пусть каждый совершит. |