Онлайн книга «Путешествие тигра»
Он шагнул в круг света и сел на бревно напротив меня. Мерцающее пламя делало его кожу еще более бронзовой. Я решила не обращать на это внимания. Ну почему он так хорош собой? Синие глаза внимательно меня изучали. Я подула на какао, стараясь на него не смотреть. – Где Кишан? – Охотится. В последнее время ему нечасто удается этим заняться, так что он наслаждается моментом. – На здоровье, – сварливо буркнула я. – Надеюсь, он не ждет, что я буду вытаскивать у него из лап иглы дикобразов! Если занозится, пусть пеняет на себя. – Я сделала глоток. – А ты почему не с ним? – Присматриваю за тобой. – Знаешь, вот этого не надо! Я большая девочка. Охоться на здоровье, если хочешь. Честно говоря, тебе это даже необходимо! Ты до сих пор тощий как скелет. – Мне приятно, что ты обращаешь на это внимание. Я боялся, что ты вообще забыла обо мне. Я вскинула брови, кипя от злости: – Забыла о тебе? Я? Забыла? Знаешь что? Ты меня бесишь, понял? – Очень хорошо. Тебе надо выпустить пар. Я отставила кружку и вскочила: – Ага, значит, тебе это нравится? Еще бы, приятно заставлять меня клясться в вечной любви, а самому при этом насмехаться! Он тоже встал: – Но я не смеюсь над тобой, Келси. Я всплеснула руками: – Неужели?! А почему? У тебя есть все основания! Ведь ты отнял у меня все, что было мне дорого! Ты… ты вырвал мое сердце, раздавил и бросил на потеху мартышкам! А я-то, дура, тебе доверилась! Идиотка. Я верила, что ты в самом деле любишь. Что я тебе дорога. Что нам суждено быть вместе. А ты… ты… ты просто… квадратная подушка, вот ты кто! А я недавно поняла, что мне нравятся круглые, понял? Он вежливо засмеялся, чем взбесил меня еще сильнее: – Я – квадратная подушка? И что это значит? – Это значит, что мы не подходим друг другу, вот и все. Мне надо было сразу понять, что ты разобьешь мне сердце! Слова, которые ты говорил, стихи, которые писал, – они ничего для тебя не значили! Когда мы вернемся, я все тебе верну! Он напрягся: – Что ты хочешь этим сказать? – То, что мне они тоже больше не нужны! Лучше бросить их в огонь, хоть какой-то прок от этого будет! – Я не верю, что ты это сделаешь. – Увидишь! Я бросилась в палатку, схватила свой дневник и лихорадочно пролистнула страницы, пока не нашла стихотворение о бесценной жемчужине. Снова выскочив к огню, я вырвала из дневника страницу со стихотворением и с вызовом посмотрела на нее. – Кел-си. – Его синие глаза встретились с моими карими. – Не делай этого. – Это еще почему? Человек, который написал это, мерзкий лжец и притворщик! – Ты неправа. То, что я тебя не помню, совсем не означает, что мои прежние чувства к тебе были ложью. Да, я не знаю, почему и как я заставил себя забыть тебя. Но это не имеет значения. Даю тебе честное слово, я никакой не лжец. Я затрясла головой: – Ты умер для меня! – и швырнула стихотворение в огонь. Я стояла и смотрела, как листок порхает в воздухе. Слеза скатилась по моей щеке, когда уголки страницы вспыхнули пламенем. Быстрее молнии Рен выхватил листок из огня и зажал занявшийся край в кулаке. Он тяжело дышал, и я видела, что ему больно. Потом его ожоги заживали прямо на моих глазах, а я не могла отвести глаз от почерневшего на углах листка. – Ты всегда была такой слепой и зацикленной на себе? – То есть теперь ты считаешь меня дурой? – Пожалуй, но больше в поэтическом смысле. – У меня есть для тебя поэма: пропади ты пропадом! – Я и так пропал, Келси. Неужели ты до сих пор не поняла? Почему ты не видишь того, что у тебя перед глазами? – Что я должна видеть? Тигра, по совместительству оказавшегося принцем? Мужчину, который за что-то возненавидел меня так сильно, что нарочно стер меня из своей памяти при помощи какого-то заклинания? Мужчину, который не в силах выносить мое присутствие дольше двух минут? Мужчину, которому неприятно ко мне прикасаться? Это я должна видеть? Если да, то все я прекрасно вижу, не волнуйся! – Нет, вспыльчивая девушка! Ты не видишь вот этого! Он схватил меня, прижал к себе и поцеловал. Страстно и горячо. Его горячие губы слились с моими, но все закончилось так быстро, что я не успела отреагировать. Рен отшатнулся и согнулся пополам, ухватившись за ствол дерева. Он тяжело дышал, его руки тряслись. Я скрестила руки на груди и молча за ним наблюдала. – Ну и что ты пытался этим доказать? – Если у тебя возник вопрос, значит, я плохо пытался. – Ладно, ты меня поцеловал. И что? Это ничего не значит! – Это значит все. – С чего бы? Он судорожно глотнул воздух, привалился к дереву. – Это значит, что я начинаю испытывать к тебе чувства, и если я что-то чувствую даже сейчас, значит, мой двойник из прошлого был по уши влюблен. – Если это так, вспомни меня! Сними блокировку. – Я не могу. Я не знаю, что это такое, как это случилось и какой должен быть ключ. У меня была надежда, что, поцеловав тебя, я все исправлю. Как видим, этого не произошло. – И… что дальше? Думал, твой поцелуй превратит лягушку в прекрасную принцессу? Что ж, мне больно разрушать твои сладкие грезы, но что видишь, то и получишь! – Скажи, почему ты вбила себе в голову, что мне неинтересно то, что я вижу? – Знаешь, у меня нет ни малейшего желания снова обсуждать это с тобой! Ты, разумеется, ничего не помнишь, но в прошлом мы достаточно об этом говорили. Впрочем, поройся в своей кратковременной памяти – ее ты, кажется, не потерял! – и вспомни, как называл Нилиму красивой! – Я помню, как назвал Нилиму красивой. И что дальше? Разве из этого следует, что я не считаю красивой тебя? – Не прикидывайся! Все дело в том, как ты это сказал! «Ах, почему я не был влюблен в Нилиму, она такая красивая!». Это означает, что я не такая. Ты что, вообще ничего не понимаешь в женщинах? Никогда не называй при одной женщине красавицей другую – вот первое правило мужчины! – Но я этого не делал, Келси. Ты подслушала наш разговор с Кишаном. – Ну и что! Все равно! – Отлично. В таком случае послушай, что я думаю, и провалиться мне на этом месте, если я лгу. Ты красивая. – Поезд уже дал гудок, а у тебя нет билета! Он в отчаянии запустил пальцы в волосы. – Значит, что бы я ни сказал, ты мне не поверишь? – Думаю, нет! – подбоченилась я. – Потому что я не понимаю, зачем ты это сделал! Если ты меня любил, как ты мог на такое пойти? Вывод напрашивается сам собой – ты меня не любил. Я всегда знала, что ты слишком хорош, чтобы это было правдой. |