Онлайн книга «Путешествие тигра»
Все было почти как прежде. За этими заботами я совершенно забыла о предстоящем празднике, но в один прекрасный вечер, когда я сидела на веранде и писала, ко мне заглянул Рен. – Я принес тебе платье для праздника. – А, спасибо, – рассеянно ответила я. – Ты не мог бы положить его на кровать? Я уберу его позже. – Уберешь? Позже? Опомнись, Келси, праздник сегодня вечером! Что ты тут пишешь? – Что? Неужели неделя пролетела так быстро? – Я захлопнула тетрадь и прижала ее к груди, чтобы любопытный Рен не мог ничего прочесть, заглядывая мне через плечо. – К твоему сведению, мистер Проныра, я тоже сочиняю стихи. Он просиял: – Я думал, ты только дневник ведешь. Можно взглянуть? – Я еще не закончила подбирать кое-какие слова. И у меня получается не так хорошо, как у тебя. Ты будешь смеяться. Рен уселся напротив. – Келси, я ни за что на свете не буду смеяться. Ну пожалуйста! Скажи хоть, о чем стихи? – О любви, – вздохнула я. – Я правильно поняла, что ты решил взять меня измором, пока я не сдамся? – Возможно. Ты ведь не позволишь мне умереть от любопытства? – Ладно, сдаюсь. Но сразу говорю: это мое первое стихотворение, так что будь снисходителен. Рен кивнул: – Слово принца, стимани. Я всегда был истинным джентльменом. Я хмыкнула, но вручила ему листок и стала грызть ногти, глядя, как он скользит глазами по строчкам. Закончив, Рен прочел мое творение вслух: Любить – значит ухаживать. Вначале Душистый лосьон смягчает кожу, Одеколон освежает выбритые щеки, Сияющие лица, накрахмаленные рубашки, короткие юбки, Накрашенные губы, щеки и волосы. Мы блистаем. Мы – вычищенные, надушенные и напудренные — Покупаем цветы и конфеты, свечи и драгоценности — Но это не вся правда. Истинная любовь тускла, груба и щетиниста. Это мать, меняющая пеленки, Это стрижка ногтей на ногах, утирание мокрых носов, Несвежее утреннее дыхание, Смена шпилек на кеды или домашние шлепанцы, Сальные волосы, Спутанные пряди. Любовь с потрескавшимися губами, Ушной серой, колючей щетиной, Обкусанными ногтями. Любовь – почеши спинку, любовь – волосатые ноги, Любовь – у тебя что-то застряло в зубах, милая. Истинная любовь — Это выщипывать волосы на спине мужа, Выносить за бабушкой судно, Переодеваться в треники в пятницу вечером, Копить деньги, не тратя их по пустякам, Утирать пылающее в жару лицо влажным полотенцем. Львица дочиста вылизывает своих львят, Мартышки выискивают друг у друга блох, Дети моют голову умершей матери перед похоронами. Любить – значит ухаживать. Некоторое время Рен молчал, не сводя глаз с листка бумаги. Я стала нервно отбивать ритм ступней. – Ну? Не стесняйся, говори начистоту. – Это несколько… мрачновато. Но мне нравится. Хотя, строго говоря, мартышки ищут друг у друга блох не от большой любви. Они ими лакомятся на обед. Я вырвала у него тетрадь. – К твоему сведению, такая приверженность к лакомствам и есть любовь, преданная любовь к еде! Он с любопытством глянул на меня: – Ты успела испытать все эти формы любви? – Большую часть. Хотя, признаюсь откровенно, судно я не выносила. – И волосы на спине у своего парня не выщипывала? – Нет, у тебя идеальная спина. Он долго разглядывал меня из-под своих длинных черных ресниц: – В тебе заложена огромная способность к любви, но ты страдаешь. – Рен быстро дотронулся до меня, но тут же отдернул руку. – Это единственное, о чем я думаю днем и ночью. До вечера. – Он встал и, прежде чем скрыться в коридоре, с улыбкой бросил: – Не забудь оставить мне танец. Когда он ушел, я подбежала к постели и торопливо сняла подарочную упаковку со свертка. Внутри оказалось сказочной красоты китайское шелковое платье. Я бережно приложила его к себе. Платье было любимого цвета Рена. Все оттенки синего – благородный темно-лазурный от воротничка до середины груди, постепенно темнеющий до оттенка ночного неба. От воротника до подола платье было расшито золотыми и серебряными лунами, месяцами, звездами, планетами и свирепыми драконами. Между ними вились лозы и цветы на длинных стеблях, тоже золотые и серебряные. Маленький глухой воротничок-стойка был украшен небольшим вырезом и элегантной застежкой из серебряной тесьмы. Платье было длиной до середины икры, но не успела я приподнять брови при виде вызывающе длинного разреза сбоку, как заметила ярлычок. Значит, Рен купил это платье. Он не заказал его волшебному Шарфу. Тут в дверь постучал мистер Кадам, принесший две коробки. – Прелестное платье, мисс Келси. Я принес вам туфли и заколки для волос, их только что доставили. Нилима просила передать, что примерно через час поднимется к вам и поможет с прической. – Это самое красивое платье, какое я видела в жизни! Но зачем Рен его купил? Он мог запросто попросить любую вещь у Шарфа! Мистер Кадам пожал плечами: – Это платье называется ципао, мисс Келси. Оно традиционно для китайской культуры. Мать Рена и Кишана часто носила такие. Кстати, сегодня на празднике вы можете встретить похожие платья, хотя большинство женщин, конечно же, будут в индийской одежде. Сегодня вы будете выделяться в любой толпе, думаю, именно поэтому Рен и купил это платье. – Хм. Ладно, спасибо. Тогда увидимся через пару часов. – С нетерпением жду начала праздника. Примерно через час Нилима, как и обещала, постучала в дверь моей ванной, где я распрямляла волосы. – О, великолепно! Для прически, которую я имела в виду, как раз нужны гладкие волосы. Я села на пуф перед большим зеркалом и стала разглядывать Нилиму. Она была в традиционном костюме лехенга-чоли, с короткой блузой из рыжевато-красного бархата с шелковыми вставками. Ее длинная юбка и дупатта были сплошь расшиты стеклярусом, стразами, бусинками, пайетками и гранеными хрусталиками. Длинные черные волосы прекрасной стройной индианки были завиты локонами и красиво струились по спине. На висках они были небрежно заколоты изящными золотыми заколками в виде бабочек, а тяжелые золотые серьги и браслеты завершали образ. |