Онлайн книга «Футбольное поле»
|
– Да не надо было, что вы, – тётя Оля удручённо смотрит на тумбочку. – Нет-нет, – Болат Серикович поднимает руку. – Всё для Димы, – поворачивается ко мне: – Ну, я жду тебя через недельку. Больше тонуть не будем, да? Лучше б я вчера утонул, чем ещё раз на плавание идти! – Да, Дмитрий? – Ответа ждёт, пристал как банный лист. – Угу, – отворачиваюсь к окну. – Ну, ты отдыхай, – Болат Серикович поворачивается к маме: – Я пойду. Вас подвезти? – Нет, спасибо. Я ещё с Димой побуду, – сдержанно отвечает она и снова садится, опять начинает гладить меня по голове. – Ой, а можно я с вами? – тётя Оля целует маму. Потом меня. Измазала помадой и трёт мне щёку. Фу! – Ты когда уезжаешь? – спрашивает мама. – Мы на эту пятницу билеты купили. Ну, убегаю, – тётя Оля машет нам рукой, и они с Болатом Сериковичем уходят. Отчего-то хочется спать. – Капельница заканчивается, тётя Таня! Я за медсестрой побежала, – голос Айки слышится так, будто я под водой. Будто я снова тону… Меня выписали через два дня. Тётя Оля к тому времени уехала в отпуск. Мама долго разговаривала с врачом, а я ждал её в коридоре. Смотрел на входящих посетителей: кто в халате и бахилах, кто без них – видимо, обманом проскальзывали, ведь платить за бахилы несколько раз в день не каждый захочет. По дороге домой мама предложила: – Почему бы тебе не провести недельку-другую у тётушки Нины? Баба Нина – мамина дальняя родственница. Мама рассказывала, что некоторое время жила у неё, когда переехала из Москвы, и баба Нина ей помогала. Тогда как раз я родился. Живёт она в пригородном поселке, и я нередко провожу у нее каникулы. У мамы много работы, а бабе Нине особо делать нечего, всего-то забот – кошка Клёпа да пара кур. Иногда к ней приезжает её внук Андрей. Только он старше меня на три года и у него постоянно какие-то свои дела. Но я не скучаю. Сбегаю с утра за продуктами в магазин, а потом мчусь к Алимжановым. Тётя Зарина и дядя Чингиз Алимжановы – соседи бабы Нины. А их сын Тимур – мой лучший друг. – Ну, – мама улыбнулась, – поедешь? Я удивился, даже очень. Как-то не ожидал от мамы такой хорошей новости. Две недели с Тимкой! Нет плаванию, нет танцам, нет математике! Далеко-далеко от Бахи, от Кольки, от Болата Сериковича, от Айки – от всех. Дядя Чингиз однажды подсчитал расстояние от центра города до них и сказал, что это как минимум тридцать четыре километра. – Поеду! – я даже взвизгнул от радости. Но отчего-то грусть вернулась сразу, как только мама привезла меня в посёлок. Мы с Тимкой обычно все дни напролёт разговаривали о футболе, а летом играли на школьном стадионе с поселковыми ребятами. Тогда даже Андрей присоединялся. Только мы всегда были в разных командах. Играют они все не ахти, но ничего. Свою команду я тренировал перед каждым матчем. Правда, мяч хороший по всем дворам приходилось искать. Стадион – сущий кошмар! Ворота – три приваренные друг к другу трубы, а на поле ни одной отметки, даже в центре. Одно из двух: либо пыль столбом, либо грязь по щиколотку. Когда я возвращался в город на свой школьный стадион, был рад ужасно. Не высший класс, но по сравнению с поселковым – цивилизация. У Тимки школа поменьше, вся облезлая. Одна на несколько посёлков. Детей из-за приезжих становится всё больше и больше, и вот уже второй год Тимка жалуется, что приходится учиться в три смены. Мама собирается быстро: попила чаю, пошепталась с бабой Ниной – и вот уже целует на прощание. Своё коронное «Будь хорошим мальчиком!» почему-то не говорит. Гладит по голове и уходит. Проходит час, и Тимка кричит меня у ворот. – Смотри, Димочка, тебя уже Тимочка зовёт. – У бабы Нины такая привычка: все имена она переделывает в нечто невероятное – Андрюшенька, Танюшенька, Димочка, Тимочка, Клеопатрочка… И меня это раздражает. Но Тимка всегда смеётся: – Да брось ты! Она же любя. – Добрый такой, до мозга костей. Выхожу на его крик. Вижу Тимкино сияющее лицо и улыбаюсь в ответ: – Привет! – Привет, Дим! Ты к нам надолго? – На две недели вроде, – сажусь на скамейку у ворот. Тимка подходит ближе: – С учёбой уже всё? А то тебя ж постоянно на дополнительные занятия оставляют! – Нет, не всё. Но я слышал, как мама бабе Нине рассказывала, что врач порекомендовал. – Что порекомендовал? – Тимка садится рядом. – Сменить обстановку. – Это как? – Не знаю – сам бы рад понимать этих взрослых! – А ты что, болеешь? – Тимка беспокоится. – Нет. – Ты сказал – врач. – Ну и что! – раздражаюсь. Я не хочу говорить о больнице. А главное – о том, почему я там оказался. – Две недели, – Тимка хлопает меня по спине, – это круто! Тогда ещё успеем на стадион, а то я сегодня не могу. – Тим, я больше не пойду на стадион. – Мне кажется, или львы вернулись? – Почему? – Я… – беру на руки пушистую Клёпу, которая вальяжно выходит из калитки. – Я больше… В общем, не играю я больше в футбол… – Почему-у-у? – Тимка мычит удивлённо, даже обиженно. – Мне нельзя. Молчим. – А ты сегодня что будешь делать? – спрашиваю наконец. – Да мне Дилярку надо в «Бэбилон», в «Мету», свозить, я родителям обещал, – Тимка всё ещё расстроен. – А если ты в футбол не играешь, то во что тогда? – Не знаю. – Мне опять хочется убежать. – А, – тянет Тимка, – понятно. Опять молчим. И вдруг Тимка восторженно: – А поехали с нами в «Бэбилон»? – В город, что ли? Я ж только оттуда. – Ну и что? Я первый раз сам поеду, мама беспокоится, папка говорит, что давно пора. А я вот боюсь. Вдруг потеряюсь? Я смеюсь. Тимка старше меня на два года. Но мне иногда кажется, что я старше. Он многого не знает и многого боится. Хотя… Когда он водит меня по посёлку, я понимаю – он старше. В посёлке он знает всё. И ничего не боится. За мной как-то гонялась корова, Тимка её отогнал. А потом долго надо мной потешался. Ещё он бесстрашно ловил петуха в курятнике, когда Дилярка заболела. Тётя Зарина хотела сварить бульон, а дядя Чингиз был на работе. Тут уж я над Тимкой хохотал: он вышел весь исклёванный, испачканный и чуть не плакал. Сейчас Алимжановы кур не держат. Да и коров я в посёлке не видел давно. У всех либо собака, либо кошка. И всё. – Не смешно! Это вы, городские, всё знаете! – Тимка готов обидеться окончательно. Я спешу: |