Книга Хорошая работа, страница 91 – Дэвид Лодж

После того как Вик рассказывает все в подробностях, Робин говорит:

— Как же они могли так поступить с тобой? Выбросить на улицу без всякого предупреждения!

— Увы.

— Это же чудовищно!

— Когда решение принято, их уже ничто не волнует. Они ведь знают, что останься я еще на неделю, запросто мог бы из мести разорить компанию. Впрочем, я бы все равно не стал этого делать.

— Мне очень жаль, Вик. Ты, должно быть, ужасно расстроен.

Он пожимает плечами.

— В чем-то выигрываешь, в чем-то проигрываешь. Как это ни смешно, тут тоже есть свои положительные стороны. Несчастье сплотило семью.

— Марджори не очень огорчилась?

— Марджори держится потрясающе, — говорит Вик. — Между прочим, — он откидывает со лба непослушную прядь волос и смущенно отводит глаза, — мы с ней вроде как примирились. Я подумал, что должен тебе об этом сказать.

— Я очень рада, — нежно говорит Робин. — Правда, рада это слышать.

— Я просто хотел расставить все точки над i, — объясняет Вик и с тревогой смотрит на Робин. — Боюсь, я вел себя несколько глупо.

— Не волнуйся об этом.

— Я жил как во сне. А эта история меня разбудила. Должно быть, я был не в себе, когда надеялся, что тебе может понравиться немолодой коротышка-инженер.

Робин смеется.

— Ты совершенно особенный человек, Робин, — торжественно говорит Вик. — Однажды ты встретишь мужчину, который будет достоин того, чтобы жениться на тебе.

— Мне не нужен мужчина в качестве дополнения ко мне самой, — улыбается Робин.

— Это потому, что ты его еще не встретила.

— Знаешь, как раз сегодня утром мне сделали предложение, — беззаботно сообщила она.

Вик выпучил глаза.

— Кто?

— Чарльз.

— Ты его примешь?

— Нет, — отвечает Робин. — А что собираешься делать ты? Наверно, искать другую работу.

— Нет, мне надоела эта мышиная возня.

— Неужели уйдешь на покой?

— Этого я не могу себе позволить. К тому же я буду скучать без работы.

— Можешь получить степень как вольный слушатель английской кафедры, — говорит Робин полушутя-полусерьезно.

— Я подумываю о том, чтобы открыть свое дело. Помнишь, я рассказывал тебе про идею со спектрометром? Вчера я разговаривал с Томом Ригби, он согласен.

— Великолепная мысль! И дело верное.

— Вопрос в том, где взять начальный капитал.

— У меня навалом этого капитала, — говорит Робин. — И я вложу его в твой спектрометр. Я буду… этим… как это называется?.. не участвующим компаньоном.

Вик смеется.

— Я говорю о шестизначных цифрах.

— Я тоже, — кивает Робин и рассказывает ему о наследстве. — Возьми эти деньги. Используй их. Я не хочу. И не работать тоже не хочу. Лучше поеду в Америку.

— Я не могу забрать у тебя все деньги, — возражает Вик. — Это будет неправильно.

— Тогда возьми сто тысяч, — предлагает Робин. — Этого хватит?

— Этого больше чем достаточно.

— Значит, договорились.

— Но ты можешь их потерять.

— Я тебе доверяю, Вик. Я видела тебя в работе. Я была твоей тенью, — улыбается Робин.

— С другой стороны, ты можешь стать миллионершей. Как тебе такая перспектива?

— Рискну, — отвечает Робин.

— Тогда спасибо. Я поговорю с Томом Ригби, и мой юрист пришлет тебе все документы.

— Отлично. Теперь, наверно, мы должны пожать друг другу руки.

— Это можно опустить.

— А я не хочу это опускать, — говорит Робин, протягивая ему руку. Раздается стук в дверь, появляется Мерион Рассел в футболке с надписью «Только позвони».

— Ох, извините, — бормочет она, — я зайду позже.

— Ничего страшного, я уже ухожу, — говорит Вик и протягивает Робин ее книги. — Я возвращаю их тебе. Спасибо.

— Ах да. Ты успел дочитать?

— Я не закончил «Дэниела Деронду», но вряд ли когда-нибудь дочитаю, — отвечает Вик. — Я бы оставил себе Теннисона, если можно. На память.

— Конечно, — кивает Робин. Она садится за стол, пишет на титульном листе «Вику с любовью от его тени» и протягивает ему книгу.

Он смотрит на титульный лист..

— «С любовью», — повторяет он. — Ну, вот ты мне это и сказала.

Он потерянно улыбается, закрывает книгу, прощается и выходит из кабинета мимо стоящей в дверях Мерион.

Мерион придвигает стул вплотную к столу Робин и присаживается на краешек. Наклоняется к Робин и с тревогой смотрит на нее.

— Скажите, ведь это неправда, что вы уезжаете в Америку? — спрашивает она.

Робин роняет ручку.

— Боже милостивый! Неужели здесь вообще ничего не скроешь? Где вы это услышали?

Мерион виновато смотрит на нее, но не сдается.

— В коридоре. Студенты выходили с семинара вместе с мистером Сатклифом… Я случайно услышала их разговор. А я хотела на будущий год записаться в ваш семинар по женской прозе.

— Я не собираюсь обсуждать свои планы с вами, Мерион. Это личное. Я и сама не знаю, что буду делать на будущий год. Подождите, тогда узнаете.

— Извините, это, наверно, наглость… Я не хочу, чтобы вы уезжали, Робин. Вы лучший преподаватель кафедры, так все говорят. А если вы уедете, не останется никого, кто мог бы вести женскую прозу.

— Вы пришли только за этим, Мерион?

Девушка вздыхает и качает головой. Она собирается уходить.

— Кстати, — вспоминает Робин, — ваша фирма доставляет поцелограммы в Лондон?

— Обычно нет. Но там тоже есть такие фирмы.

— Мне бы хотелось отправить гориллограмму одному человеку в Лондон, — сообщает Робин.

— Я могу дать вам адрес агентства, — предлагает Мерион.

— Правда? Большое спасибо. Я хочу, чтобы ее доставили в один лондонский банк, в разгар рабочего дня. А как человек в костюме гориллы пройдет через охрану?

— Мы всегда переодеваемся в туалете, — успокаивает Мерной.

— Отлично. Тогда, Мерион, дайте мне их адрес как можно скорее.

Когда Мерион уходит, Робин кладет перед собой лист бумаги и начинает, улыбаясь, сочинять маленькое стихотворение. Через некоторое время опять раздается стук в дверь, и в кабинет вплывает Филипп Лоу.

— С добрым утром, Робин. У вас есть минутка? — Он садится на стул, с которого недавно встала Мерион. — Я отправил ваши рекомендации в Америку.