Онлайн книга «Россия, кровью умытая»
|
Моряк без умолку рассказывал о порядках в городе, о фронте, вспоминал чудачества и геройские подвиги друзей. Внизу по улице с лютым воплем, гармонью и бубенцами промчался свадебный поезд… Васька перевесился через перила балкона, облизнул потрескавшиеся красные губы и заговорил еще с бо́льшим азартом: – Девочки-мармулёночки все до одной за нами… Свадьбы вихрем, сплошная гульба… Свадьбы каждый час, каждую минуту… Невесты – за пучок пятачок… Шафера, подруженьки, все честь честью. И колец хватает, колец мы нарубили с пальцами у корниловских офицеров… Во всех церквах круглые сутки венчанье, лохмачи осипли, музыка крышу рвет… Власти много, и денег много, все пляшут, все поют, пыль в небо… Пьянка, гулянка, дым, ураган, – ну, жизня на полный ход!.. – Вася, – прервал его Максим, подвертывая бинокль, – никак не разберу, что такое болтается? – Где?.. – Матрос припал к биноклю и расхохотался. – Так это ж лапоть… – Чего? – Покарай меня бог, лапоть… Он доказывает наш свободный дух… Расступись, ботиночки, сапожки, лапоть топает… Откинувшись на спинку плетеного кресла и устало прикрыв воспаленные глаза, Васька умолк. Он проспал несколько минут, потом встряхнулся, вытащил из кармана лакированную коробочку с кокаином, крупной понюшкой зарядил раздувающиеся ноздри, закрутил от удовольствия головой и, шлепнув Максима по костлявому заду, досказал: – На кораблях согласно приказу подняты красные флаги, но нашим чудакам этого мало… Каждый хочет свою моду давить… Украинцы рядом с красным вывешивают желто-голубой, молдаване свой национальный флаг выставляют, а мы, русские, али хуже других?.. Красный у нас есть, еще старое андреевское знамя поднять будто неловко… Вот мы на страх врагам и вздернули над кораблем наш расейский лапоть – пускай вся Европа ужасается… Максим, веря во всемогущество друга, не терял надежды добыть оружие. Он не отставал от моряков ни на шаг. Васька ни о чем и слушать не хотел, так как в тот самый день женился. …Васька с Маргариточкой за свадебным столом сидят и друг дружке улыбаются. На нем вся матросская справа и оружие всевозможное понавешано. На ней новая форменка – женихов подарок… Куражится Васька, уцепил невесту за хребеток, в губки целует, вино пьет, стаканы бьет, похваляется: – …в натуральном виде, с подливкой. Ржет братва, на слово не верит.– Го-го! – Го-го-го! Васька сердится. – Что я вам, – говорит, – чувырло какое? Из двух кольтов попадает Васька – на спор – в пустые бутылки, понаставленные на рояль. Бабы визжат, братва потешается… – Отчаянный вы народ, флотский, – кричит Максим через стол, – а я, а меня, оружие… Ждут станишники. – Какое тебе оружие, ежели я женюсь? Отгуляем, отпляшем и… Чечетку, ползунка, лягушечку как тряхнет-тряхнет Васька, локти на отлет: – Рви ночки, равняй деньки! Отяжелевшая голова Максима падала на стол, но взрывы веселья заставляли его таращить глаза… В углу моряки играли в карты. На кону – золото, часы, кольца; керенки не считали, а отмеривали на глаз. Тесть с картонной грудью и в измятом, сдвинутом на затылок котелке плясал камаринского на демократических началах. Гости над ним потешались, покрикивали: – Уморушка, Татьянушка. – Тряхни брылами, повесели морячков… – Нет, спой-ка ты нам «Яблочко»…– Сыпь, буржуй, на весь двугривенный. Теща дышала над молодыми: – Девушка она у меня чуткая, деликатная и умница-разумница… Гимназию с золотой медалью окончила… Вы, Василий Петрович, уж, ради бога, будьте с ней понежней… Она совсем, совсем ребенок… Ваську от умиления слеза прошибает. Васька перед тещей пылью стелется: – Мамаша, да разве ж мы не понимаем?.. Мамаша, да я в лепешку расшибусь! Маргариточка за роялем трень-брень… Ее восковой голосок тонет в мутном, утробном реве… Я на бочке сижу, Ножки свесила, Моряк в гости придет, Будет весело… На улице под окном песню подхватили с присвистом, брызнуло стекло, и – в раме – рожа дико веселая. – Э-э, да тут гулянка? Под окнами летучий митинг: – Свадьба… – Фарт. – Залетим на часок? – Вались, лево на борт… Жених высунулся из окна и, смутно различая белевшие в темноте рубахи моряков, зазывал: – Заходи, ребятишки, места хватит, вина хватит, заходи… Э-э, яблочко На тарелочке, Надоела жена, Пойду к девочке… Дом гудел и стонал… Выпили все шампанское, весь спирт и всю самогонку… Под утро тесть привез корзинку прокисшего виноградного вина – не разбирая, и его выпили… Спали вповалку на битой посуде, на растоптанных объедках. Похмелялись огуречным рассолом. Кто-то хватился Васьки. Васьки не было… – Ах, ах, где молодой? – Нету молодого, пропал молодой! Теща плачет, в батистовый платочек сморкается… Маргариточка белугой ревет, охорашивает ягодки помятые… Шафера выжимают из бутылок похмельку, к подругам Маргариточкиным присватываются… Кинулся Максим Ваську искать, нету Васьки. Оказывается, на фронт махнул, а может быть, и не на фронт. Вечером будто видали Ваську – в городском театре зеркала бил… А потом слух прошел, будто влюбилась в Ваську артистка французская… Зафаловал Васька артистку – раз-раз, по рукам и в баню… Лафа морячку, куражится, подлец: «Артистка, прынцесса, баба свыше всяких прав». Пришли товарищи поздравлять дружка и видят: артистка не артистка, а самая заправская – страшнее божьего наказанья – чеканка Клавка Бантик… Кто не знает Клавки Бантик?.. Перва б… на всей планете. Васька, на что доброго сердца человек, и то взревел: – Ах ты, кудлячка… Плеснул ей леща-другого – и в расчете, – бесхитростный Васька человек. Стонут, качаются дома пляшут улицы… Прислонился к забору китаец – плачет, разливается: – Вольгуля, мольгуля… Выкатились из гостиницы моряки и навалились на ходю: – Что означают твои слезы? – Вольгуля, мольгуля… Моя лаботала-лаботала, все деньги плолаботала, папилоса нету, халепа нету! – Слезы эти из него так и прут. – С каким палахода? – Хо, хо, бедолага, сковырни слезы, едем с нами… – Моя лаботала… – Аяй, шибко куёза, кругом свобода, а ты плачешь?.. Эх, развезло, размазало, стой, не падай!.. |