Онлайн книга «Белое пламя дракона»
– Лаухальганда, не отставай! Оправившись от первого потрясения, мурз устремился в погоню. – Почему нельзя погладить котенка?! – Потому что когти как кинжалы! Совсем ума нет?! Эмма вдруг дернула мага за руку, подбросила, и каким-то образом он оказался у нее на закорках. Хотел было начать протестовать, но скорость передвижения заметно возросла. Прыжки мурза приглушенно звучали шагах в тридцати позади. Трясясь у морфа на спине, маг судорожно соображал – чем можно утихомирить такого зверя? Простое Приручение не возымеет эффекта: кошки, будучи животными магическими, иммунны к большинству низших магических влияний. Тобиус с трудом вынул из поясного кольца жезл и обернулся. Он собирался ударить чем-нибудь тяжелым вроде Топора Шааба, но метать боевого заклинания ему не пришлось. – Ученица, останавливаемся! Кошак отстал! Мурз действительно прекратил погоню. Возможно, ему, коту, спящему бо́льшую часть суток и предпочитающему охотиться из засады, показалось слишком хлопотным скакать за непривычной добычей. Лаухальганда по известным ему одному причинам принялся поглощать снег. – И зачем тебе это? И… Эмма! – Я здесь! – Что ты делаешь? – Снежного человека! Давай вместе! Волшебник озадаченно посмотрел на питомца, глотающего сугробы, на морфа, увлеченно скатывающего снежный шар, нахмурился: – Тут аномалия, ее нужно изучить! А вы… – Учитель, ты когда-нибудь играл в снежную войну? – Не смей!.. Снежный шарик угодил ему прямо в рот. – Тьфу! Тебе не следовало этого делать! – Отчего же? – Эмма уже скатала новый снаряд. – Потому что один на один с магом выходят либо дураки, либо самоубийцы! По взмаху его руки в воздух поднялся десяток снежных комьев, на глазах превращающихся в крепкие снежки. – Так нечестно! – взвизгнула стальная дева, падая лицом в сугроб и пропуская залп. Снежная баталия продолжилась недолго, и, несмотря на мороз, выдалась она жаркой. – Господи, он уже половину поляны сожрал! – воскликнул Тобиус, вытаскивая белые комья из растрепавшихся волос. – Лаухальганда, сворачивай жор! Идем искать центр этой аномалии! Найти вышеуказанное оказалось совсем нетрудно. Во-первых, не такой уж она была и большой, во-вторых, поиск сильно походил на игру «жарко-холодно», разве что близость к цели обусловливалась понижением температуры. – Кто это? – прошептала Эмма. Они выглядывали из-за большого сугроба. – По-моему, дух бурана. Посреди снегов стояло восьмифутовое нечто, тощее человекоподобное существо изо льда, полупрозрачное и довольно хрупкое на вид. Длинный кривоватый нос, пустые белесые глаза и некое нагромождение ледяных игл вместо волос. Существо стояло неподвижно, глядя куда-то себе под ноги. – Как на гравюрах. – На что он смотрит? – Чтоб я знал! Хотя если то, что я читал, правда, то… нет, надо проверить. – Это не опасно? – Очень опасно. Тобиус листал свою книгу заклинаний, вооружаясь чарами, защищающими от холода. – Ты будешь драться с ним? Что мне делать? – Он превратит тебя в ледяную скульптуру на раз. Нет, я иду один. К тому же драка – это последний из всех вариантов, духи погоды не агрессивны, пока им не мешают выполнять их обязанности. Тобиус вышел из-за сугроба и, проваливаясь в хрусткий снег по середину голени, направился к центру поляны. Он медленно обошел духа по кругу, оставаясь на почтительном расстоянии и ожидая реакции, которой не последовало. Затем он стал медленно приближаться по спирали. Наконец, пробудив Оттепель, Тобиус рискнул подойти совсем близко. – О, все понятно… похоже, мне сегодня везет. Эмма, идем домой! Вернувшись в замок, Тобиус сразу направился на аудиенцию к Бейерону. – С возвращением, чар Тобиус. Еще раз. – Сир, генерал, миледи. – Действительно вернулся, – прокомментировал Бальден, отрывая от губ кубок с вином. Хлоя не удостоила блудного мага и его телохранительницу приветствием, только демонстративно уставилась в сторону, сложив руки на груди. – Сир, у меня к вам просьба. Я видел на ваших пальцах перстень с антруритом. Не могли бы вы пожертвовать его на благо магической науки? Король носил несколько перстней: один с родовой печатью, второй с прямоугольным сапфиром и гномской рунописью по ободку и третий, массивный, золотой – с полупрозрачным неграненым камнем голубоватого оттенка. Антрурит – не то чтобы очень уж редкий, но все равно довольно дорогой образчик горных пород. Король без колебаний снял перстень и передал Тобиусу: – Скажи только – зачем он тебе? – Мне нужен только камень. За рекой мы набрели на погодную аномалию: небольшой участок леса был заснежен. Причиной тому послужил дух бурана, застрявший в эпицентре аномалии, скорее всего, еще с прошлой весны. Такая возможность выпадает магу только раз в жизни! Дух пленен другим редчайшим природным явлением – цветком папоротника. – Разве у папоротника бывают цветы? – усомнился Бейерон. – Раз в сто лет! И то лишь у очень немногих! Цветок папоротника – это естественная ловушка для многих духов и призраков, но при этом попадаются они в нее тоже очень редко! Не каждый век можно увидеть то, что я обнаружил сегодня! Оказавшись в своей башне, волшебник немедленно поднялся на пятый этаж и начал работу. В горне разгорелся магический огонь, пошли в дело инструменты, заклинания, чары. Эмма крутилась рядом, пытаясь внимательнее следить за всеми манипуляциями – переплавкой, литьем – и запоминать хотя бы часть словоформул. На следующее утро маг и стальная дева вновь отправились в леса. Тобиус постоянно оглядывался, подозревая беду едва ли не за каждым деревом, часто останавливался и вскидывал жезл, но, когда ничего не происходило, двигался дальше по лесу, полному звуков и запахов. Когда они вышли к заснеженной поляне, Лаухальганда выпрыгнул из неплотно закрытой сумки и продолжил поедать снег. Тобиус приступил к делу. Ритуальный нож порхал, вырезая на снегу чертеж магического круга со знаком воздушной стихии в центре. Сам круг был довольно сложен и объединял в себе множество глиф, рисунков, линий и точек, образовывавших координаты единой системы. Волшебник аккуратно разложил в нужных местах активные элементы – кристаллы, кусочки обработанной органики, пузырьки с ритуальными жидкостями, воткнул в снег несколько ароматических палочек и подвесил в воздухе книгу. Он начал ритуал с того, что поклонился востоку мира и запел словоформулы, словно песнь о ветре. Три строки о бризе, четыре об урагане, пять строк о тех ветрах, что властвуют зимой. Затем последовал основной заклинательный мотив, призывающий существо не из плоти принять власть того, кто знает загадки мироздания, и заветные слова того, у кого есть власть. Потоки энергии в астральном теле волшебника ускорились, выплескиваясь вовне, скручиваясь и формируя заклинание при помощи выстроенной на снегу системы. |