Онлайн книга «Дедушка и внучка»
|
Доротея опустила карты и решилась заговорить: – Дитя… – начала она. Сэр Роджер уронил очки, наклонился, стал искать их на полу, наконец с трудом нашел и снова выпрямился. Только теперь лицо его раскраснелось. – Ну-с, мы будем продолжать игру, Доротея. Начни, пожалуйста. – Но мне нужно поговорить с тобой о дочери Роджера, – опять сказала она. Старик протянул руку, точно желая заставить ее молчать. – Мы будем играть, Доротея, – строго повторил он. Но мисс Сезиджер не могла молчать. Собрав последние капли мужества, она пролепетала: – Я хочу знать, как ты намерен поступить с ней. Останется ли она здесь навсегда, и будешь ли ты всегда так неосторожен, как сегодня? Отец, я не часто вмешиваюсь в твои дела, ты это знаешь, но когда я увидела, что ты, пожилой человек, сидишь на траве (подумать только – на траве!) в не слишком-то жаркую погоду, я чуть не сошла с ума от страха. Мы так удивились… – Кто это мы? – Я хотела сказать… я хотела сказать, – повторила мисс Доротея дрожащим голосом и очень отрывисто, – что я удивилась. – Ну, – сказал старик, – тебе, Доротея, полезно время от времени удивляться. Ты ужасно постарела; ты состарилась раньше времени. А это нехорошо. И вдруг он прибавил совсем другим тоном: – В чем дело, дитя? Перемена интонации и быстрое движение старика так поразили Доротею, что она чуть не свалилась со стула. Обернувшись, она увидела, что дверь гостиной отворилась и маленькая тоненькая фигурка в длинной ночной рубашке переступила через порог и мелкими шагами вошла в комнату. Черные волосы падали на плечи девочки, щеки ярко горели, темные глаза были широко раскрыты и смотрели живым, веселым взглядом. – Я не могу заснуть, – сообщила она. – Сейчас же иди в постель, Дороти. – Я не могу заснуть, дедуля, мне нужно посидеть у тебя на коленях. И едва выговорив эти слова, она быстро вскарабкалась на колени старика. – Вот теперь мне совсем хорошо, – девочка смотрела в глаза деда нежным, лукавым взглядом. – Ах, как я люблю тебя, дедушка, – прибавила она. – Знаешь, мое сердечко раскрылось, и я могу посадить тебя в него. Я так люблю тебя! – Но, отец, если ты хочешь… – начала было Доротея. – Тс… – сурово перебил старик. – Сегодня мне не хочется играть в пикет. Дороти, так нельзя, иди в постель. – Я не могла заснуть, дедуля. Мама брала меня на руки, и папа тоже. А разве ты не хочешь подержать меня на руках? Она прижималась к деду, не обращая никакого внимания на тетю Доротею. Старая дева тихонько поднялась со стула, медленно прошла к старомодному дивану, сняла с его спинки вылинявший шерстяной плед и, подойдя к Дороти, прикрыла ее. – Благодарю тебя, тетя, – сказала маленькая Дороти и принялась устраиваться поудобнее. – Дедуля, – продолжала она через минуту, – рассказать тебе, как глубоко закопали моего папу? – Нет, я не хочу об этом слышать. – Я видела, как маму положили в ящик, крышку заколотили гвоздями. Потом унесли от меня. Я успела только поцеловать ее. Она была такая холодная… Дедушка, все бывают холодные, когда умирают? – Не будем говорить об этом, Дороти. – Почему нет? Ты сам когда-нибудь умрешь. Ведь ты уж старенький, совсем старенький. Я думаю, ты проживешь недолго. – Дороти, как ты смеешь говорить так! – вмешалась Доротея. Она так встревожилась, что не могла промолчать. – Пусть она говорит, Доротея, – сказал мистер Роджер. – Если хочешь, можешь пойти к себе. Я сам присмотрю за ней. – Я твоя девочка, правда, твоя? – Дороти прижалась к деду. – Только смотри не ругай тетю Доротею, это нехорошо. Она добрая. Мне жалко ее, и потом мне совсем не нравится, когда ты хмуришься. Разгладь лоб. Бедная тетушка Доротея как пуля вылетела из комнаты, а маленькая Дороти обвила руками шею старика. – Мне чуточку захотелось спать, – в голосе девочки зазвучало чувство глубокого удовлетворения. – И знаешь, мой дедулечка, я тебя люблю, ужас как люблю! Мое сердечко открывается все шире и шире. Теперь уж скоро я совсем посажу тебя в него. Ну, скажи мне, пожалуйста, разве тебе не будет там хорошо и уютно? – Пожалуйста, не говори пустяков, – заметил старый сэр Роджер. Его слова были суровы, но он произнес их ласковым тоном. – Я люблю маленьких девочек, которые… – Которые что? – спросила Дороти, быстро выпрямилась, села и посмотрела на него. – Каких маленьких девочек ты любишь? – Таких, которые в начале дня послушны, в середине дня послушны и вечером послушны. Дороти слушала с глубоким вниманием. – А что, по-твоему, дедуля, значит «слушаться»? – спросила она после долгого молчания. – Маленькая девочка должна слушаться своих родителей, воспитателей и делать все, что они ей скажут. – Значит, я должна слушаться тебя и тетю Доротею? – поинтересовалась она. – Ты должна слушаться меня. Слышишь? – заметил старик. – Да, слышу, – ответила Дороти. – Понимаешь? – Чуточку понимаю. – И ты будешь слушаться? – Н-нет, – ответила Дороти. – Значит, ты очень дурная девочка. – Думаю, да, – беспечно согласилась Дороти. – Знаешь, мне так хочется спать, и у тебя такие большие, такие славные, удобные руки. Вот я улягусь, прижмусь к тебе, закрою глаза, засну и во сне увижу маму и папу. – Ты можешь заснуть через минуту, но раз уж ты приехала жить со мной, ты должна меня слушаться… Обещай мне быть послушной. – Не могу обещать. – Почему ты так говоришь? – Потому что ты такой… такой… чуточку странный. И мне не всегда нравится то, что ты делаешь. Вот и к тете Доротее ты совсем не добрый. Ты славный, я люблю тебя, очень люблю, и я всегда очень стараюсь делать то, что тебе нравится, но совсем слушаться тебя я не могу… Голос ребенка задрожал, будто она сдерживала слезы. – Почему не можешь? – старик укутал ее поплотней и прижал к себе. – Потому что ты не всегда бываешь добрый, и потом, знаешь, дедуля, ты не любил мою маму и моего папу. – Ну, довольно, довольно, – сказал сэр Роджер, – я не хочу говорить с тобой об этом. Если ты будешь доброй и хорошей, я полюблю тебя. Но вижу, ты ужасно избалована. Здесь, в Сторме, тебя баловать не станут. Об этом позаботится тетя Доротея. – О, с ней я могу делать все, что мне захочется! Я могу обвить ее вокруг пальчика, вот так, – и Дороти выразительно крутанула большим пальцем. |