Книга Ликвидатор, страница 28 – Александр Тамоников

От стойки доносилась приятная музыка, и я рискнул пригласить Екатерину на танец. Правда, танцор из меня никудышный. Я обнимал ее тонкую талию, она положила ладони на мои плечи. Я вдохнул аромат длинных волос и прикоснулся губами к нежной шее.

Она улыбнулась и промолчала.

Это обнадеживало. Теперь она просто обязана выйти за меня замуж! На ближайшую неделю, а то и побольше.

После обеда мы долго бродили по лесу, потом сидели в беседке на высоком берегу узкой речушки, говорили о превратностях жизни, о Даше, о взлетевших ценах. Ближе к вечеру погрузились в машину и отправились в обратный путь.

Прощание, как и в прошлый раз, происходило у калитки перед домом. Я поцеловал Катю в теплые влажные губы. Улочка постепенно погружалась во тьму, но я заметил, как загадочно блестели ее глаза, на лице расцветал румянец. Мышка чуяла, что попалась.

Она робко ответила на мой поцелуй, таинственно улыбнулась, потом отперла калитку, взяла меня за руку и потянула за собой.

– А Даша?.. – спросил я, встретившись с ней взглядом.

Она покачала головой и ответила:

– Даша у Вишняковых, моих давних знакомых. Я заберу ее завтра.

Мы зашли в дом, миновали холл, поднялись на второй этаж и попали в большую спальню. Справа двуспальная кровать, слева от двери платяной шкаф с зеркальными дверцами, посередине столик с двумя креслами. Из дальней стены во двор выходят два окна и балконная дверь.

– Присаживайся, – пригласила меня Екатерина, куда-то исчезла и через минуту принесла бутылку вина и бокалы.

– Я за рулем, – напомнил я.

– Сегодня ты не сядешь за руль. А завтра от легкого вина не останется и воспоминаний.

Эта была волшебная ночь. Я вроде бы умудренный опытом, в том числе и сексуальным, мужчина в самом расцвете сил, впервые испытал, что такое настоящее наслаждение. То самое, от которого не только забываешь обо всем на свете, но и на мгновение теряешь сознание. Сказать, что Екатерина в постели неподражаема, значит, ничего не сказать. Она просто волшебница.

Катя отдала мне последние силы и лежала рядом, прикрыв глаза.

Я запрокинул руки за голову и рассматривал потолок. В спальне царил приятный полумрак. В углу тлел ночник.

Мои мысли вяло кружились вокруг череды последних событий, ожидаемых и внезапных, напряженных и приятных, расслабляющих…

Молодая женщина коснулась пальчиками моего бедра и проговорила:

– Знаешь, сегодня был удивительно хороший день. И вечер тоже.

Боже, какой у нее бархатистый голос!

Она медленно поворачивает голову, глядит на меня немного раскосыми зеленоватыми глазами с сияющими брильянтами хрусталиков и улыбается, показывая ослепительно-белые зубки. Смотрит долго, с игривой благодарностью.

– Мне действительно очень хорошо.

– А я сейчас умру.

Катя засмеялась и сказала:

– Не надо. Я не хочу, чтобы все так быстро закончилось.

А ведь уже утро. Шесть часов. Я лежал и размышлял. Несмотря на ранний час, сна не было ни в одном глазу.

Катя была рядом. Я слышал ее ровное дыхание. Волосы разбросаны по подушке, левая рука была полусогнута и лежала поверх одеяла.

«Владей, Стас, чудом, – подумал я, любуясь божественной красотой. – Владей, но помни: чудо не вечно, длиться ему ровно двенадцать часов. Скоро на подушке останется только запах дорогих духов. Ты возвратишься в пустую квартиру, будешь вспоминать эту красоту, волшебный аромат, невероятное умиротворение, спокойствие души».

Я закрыл глаза, шумно втянул носом воздух и вдруг поймал себя на странной мысли. Мне категорически не хотелось расставаться с Катей, уезжать из крохотного островка спокойного блаженства, возвращаться к прежней жизни, в которой приходилось исполнять обязанности наемного палача.

Я тряхнул головой, отогнал крамольные фантазии, осторожно поднялся с постели, поправил одеяло на спящей Екатерине и двинулся на кухню варить кофе.

Глава 6. Петровск

Да, с Витей Макеевым я покончил, а вот выбраться с проклятой баржи не успел. Шаги в коридоре делались все громче.

Палить без разбору через дверь мне не хотелось. Это мог быть официант в форме стюарда или кто-то из судовой обслуги. Убивать простых граждан в мои планы не входило. Я поступил на службу к Семирядову вовсе не для того.

Я убрал пистолет, встал напротив проема и приготовился: ноги расставил пошире, отвел назад правый кулак, левую раскрытую ладонь слегка выставил вперед.

Спустя секунду дверь немного приоткрылась.

Разбираться было некогда. Да слабое освещение и не позволило бы мне рассмотреть гостя.

Я выпрыгнул в коридор, коротким несильным ударом слева поддел подбородок незнакомца, тут же, не мешкая, собрался нанести решающий удар правой…

«Девка!» – вдруг обожгло открытие.

Мысленно я был готов ко многому, только не к такому вот повороту событий. Барышня получила легкий тренировочный клевок, упала, сжалась в комок, зажмурилась и заверещала.

– Ты кто? – спросил я, слегка надавил ей на горло и тут же отпустил.

– Я тут работаю.

– Кем?

– По вызову. Меня пригласили в этот кабинет.

Понятно. Обыкновенная шлюха.

Я решил извлечь из этого знакомства хоть какую-то пользу и спросил:

– Где остальные охранники твоего клиента?

– Не знаю, – провыла она. – Мне назвали имя клиента, заказанное время и номер каюты. Больше ничего не знаю.

– Заходи! – Я затолкал ее в кабинет.

Она послушно вошла внутрь, внезапно увидела три трупа и начала истошно орать.

Я закрыл ей ладонью рот и прошептал на ухо:

– Если хочешь жить – заткнись! Тебя я не трону. Ты мне не нужна, поэтому сядь на диван и молчи. Да, и еще запомни вот что. – Я вынул пистолет и прислонил холодный глушитель к ее виску. – Если позже расскажешь следователю обо мне, опишешь мою внешность, то прежде чем меня поймают, я найду тебя!.. В общем, когда-то я служил в русском спецназе и убил несколько десятков чеченских женщин-смертниц. С особым удовольствием я уродовал их перед казнью.

В глазах жрицы любви застыл ужас. Ее глотка, наверное, хотела издать самый громкий крик, но не могла – внутри все пересохло.

– Я знаю, что женщин убивать нехорошо. Но иногда это просто необходимо. Поняла? – добавил я перца в наше дружеское общение.

– Я никому про тебя не скажу, – заявила она. – Лучше навру что-нибудь.

– Вот и умница.

Чуть позже, отправляясь на операции по ликвидации тех или иных клиентов, я стал использовать маску и самую неброскую одежду. А тогда наш уговор с девицей меня спас.