Онлайн книга «Святослав. Возмужание»
— Принеси и мне, — сурово сказал княжич. — И отныне давай только то, что едят все, уразумел? — Уразумел, — буркнул стременной, не посмев ослушаться. Святослав принялся за трапезу. Он не успел одолеть и половины куска жёсткого тёмного конского мяса, как чуткое ухо его уловило какие-то посторонние звуки, вплетающиеся в привычный шум и гомон Ратного Стана. Княжич перестал жевать и вытянул шею, прислушиваясь. Потом, как был, без тулупа, выскочил наружу. В ворота въезжал отряд усталых, но довольных дружинников. Из заиндевевших конских ноздрей на морозном воздухе клубился пар, крепкие копыта взбивали истолчённый снег на дороге. А следом показались и знакомые сани с резной деревянной будочкой, обитой изнутри, как было ведомо Святославу, мягким войлоком и шкурами. — Мать княгиня вернулась с полюдья! — мигом разнеслось по Стану. Из дома навстречу поспешил воевода Свенельд. Собрались темники, приветствуя Ольгу. — Здравствуй, воевода! Здравы будьте, темники, дружина и рать! Нынче воротилась я с доброй данью, по сему случаю велю завтра дать праздничную трапезу и сверх того каждому воину по ковшу хмельной браги! — Слава княгине! — загремело над Станом. Ольга подошла к сыну, обняла его, прижав к груди бритую голову. — Здравствуй, сынок! Совсем ты от дома отбился, в тереме сказывают, днюешь и ночуешь тут. Я вон тебе яств заморских привезла, посласти язычок-то… Дюжий гридень принёс расписной короб. Воевода, несколько темников и Ольга с сыном прошли в терем к Свенельду, и гридень стал выставлять на стол красивые сосуды. То в виде раковин, то чудные узкогорлые кувшины, а также золотые и серебряные блюдца и ковшики, в которых находились душистые и тягучие, как мёд, или насыпанные горкой кусочки лакомств, некоторые уже известные — восточный шербет, земляной орех в меду, рассыпчатая халва, — а иные виденные впервые. Святослав обеспокоенно оглядел сладости и метнул быстрый взгляд в сторону темников. Ему показалось, что Издеба что-то рассказывает Горицвету с Притыкой, и те прячут снисходительно-насмешливые улыбки. «Верно, про нашу вылазку к греческим торговцам поведал, — решил княжич. — А теперь ещё эти сласти… Подумают, что я чревоугодник…» Отрок поднял глаза на мать, которая смотрела на него любящим и внимательным взором, ожидая, как он похвалит её гостинцы. Тяжело вздохнув про себя, Святослав нехотя ковырнул в одном, другом блюде, съел пару кусочков, не разобрав чего, и поспешил поблагодарить. — Да что ты, — удивилась Ольга, — и не ел ведь ничего! — Дякую, мамо, я сыт. Всё, что нужно, тут есть… Ольга взглянула на недогрызенный кусок вяленой конины на столе и помрачнела. Как всякая мать, она не понимала, что предложение лакомств и проявление нежной заботы при людях унижало мужское достоинство её взрослеющего сына, поэтому отказ Святослава обидел её. — Ладно, нечего время попусту тратить, — произнесла она, плохо сдерживая чувства, — приезжай, сынок, со Свенельдом вечером в терем, побудь с матерью хоть немного… Опираясь на крепкую руку воеводы, она взошла в сани, напомнив, чтоб непременно привёз Святослава. Вечером, дав Свенельду распоряжение, что выдать дружине из княжеских запасов, Ольга затем стала высказывать недовольным, даже раздражённым голосом: — Что ж это ты, воевода, обучение княжича невесть кому перепоручил, или у самого руки уже не доходят? Святослав с грубыми мужиками сам час от часу грубеет. То в лесу старые колядуны его сухим хлебом да травой потчевали, в Киев вернулся, глядишь — одной жёсткой кониной питается, будто пастух какой… Свенельд молчал, зная, что княгине лучше не перечить, надо перетерпеть, а потом уж высказывать свои соображения. Подождав, когда раздражение Ольги выплеснется, он осторожно напомнил, что обучение дружинников — даже самых знатных — всегда так велось, начиная с пути простого воина. — Что ж, значит, надо менять порядки, — сухо сказала Ольга. — Негоже князю Руси в окружении мужицком воспитываться. Ты вот что сделай, Свенельд, — уже спокойней сказала она. — Отбери-ка отдельно детей тысяцких, боярских и купеческих сыновей, и пусть княжич вместе с ними, а не огнищанскими отроками науку воинскую постигает… Слова Ольги пришлись Свенельду по душе. — Светлую мысль изрекаешь, мать княгиня, — отвечал он, — собрать детей начальников и сделать из них особую дружину будущих тысяцких и темников — воистину велик твой замысел! В такую дружину я своего сына Гарольда первым готов отдать! — Вот и добре, завтра с утра и начни… Ольга махнула рукой, отпуская воеводу, и поспешила в светлицу, где её дожидался сын. На следующее утро у ворот Ратного Стана собрались первые два десятка боярских и темницких сыновей. Был тут Путята, боярский сын, малый Издеба — серьёзный отрок, сыновья Притыки и Мечислава, темника Горицвета — такой же чернявый и весёлый юноша — точная копия отца, уже знакомые купеческий сын Олеша, боярич Журавин и другие юноши. Свенельд, как и обещал, привёл Гарольда — долговязого отрока чуть постарше Святослава. В отличие от Свенельда он был темноволосым и кареглазым, однако конопушки на носу и очень светлая кожа показывали смесь восточных материнских кровей с северными норманнскими. В характере его преобладали напористость и деловитость. А ещё через три дня Малая Дружина, как окрестили её старшие ратники, вместе с юным княжичем, под надзором самого воеводы и опытных темников приступила к воинскому обучению: стрелять из луков, метать копья, рубить и колоть мечом, держать строй. А ещё, как будущие начальники, учились они управлять войском и проводить различные перестроения: как на Ратном поле, рассеявшись, вновь смыкаться, какие подавать команды. Свенельд, глядя на них, довольно рёк: — Скоро юные научатся управляться не хуже моих темников! За весну Малая Дружина окрепла, и Святослав как-то сказал Свенельду: — Вуйко! Ты речёшь, что мы уже строй и порядок знаем, только как нам учиться быть темниками без войска? Задумался Свенельд. Не ставить же безусых юнцов командовать старыми воинами, даже если они простые огнищане, нехорошо то будет… — А что, ежели набрать огнищанских детей? — подумал он вслух. Святослав обрадовался: — Верно, дядько! Дозволь нам набрать огнищанских детей! А ещё дай нам под начало тот полк, в котором я начинал обучение, там добрые юноши, я знаю, и уже многое умеют, будут настоящие Перуничи! Вскоре было собрано два полка огнищанских детей, и Святослав с будущими темниками уже сам помалу начал проводить обучение, чтобы Малая Дружина умела стройно ходить и быть послушной указу начальников. И старые ратники, на них глядючи, говорили: — Добрые вои будут из отроков, княжич вон как старается. Можно только подивиться, как ладно у него выходит, а сам же ещё дитя! |