Онлайн книга «Время прощаться»
— Я очень устала, — отвечаю я. — Я хочу отдохнуть. Но вместо того, чтобы возвратиться в мотель, я беру напрокат машину и еду в «Хартвик хаус», где уже десять лет живет Томас. — Я к Томасу Меткафу, — сообщаю дежурной. — А вы кто? — Его жена. Она смотрит на меня с удивлением. — Что-то не так? — спрашиваю я. — Нет, — приходит она в себя. — Его просто редко кто посещает. Идите по коридору, третья дверь налево. На двери палаты Томаса наклейка — улыбающееся лицо. Я толкаю дверь и вижу сидящего у окна человека, руки его сложены на лежащей на коленях книге. Сначала я думаю, что это какая-то ошибка. Это не Томас. У Томаса не было седых волос и впалой груди, он никогда не горбился. Но человек оборачивается, и его лицо преображает улыбка — из-под новой внешности проступают знакомые черты. — Элис! — восклицает он. — Где тебя носило? Вопрос в лоб и такой нелепый, учитывая все, что произошло, что я засмеялась. — То тут, то там. — Я столько должен тебе рассказать. Не знаю, с чего и начать. Но тут дверь открывается и входит пожилой санитар. — Слышал, Томас, у тебя гости. Может быть, хотите пойти в комнату отдыха? — Здравствуйте, — говорю я и представляюсь: — Элис. — Я же говорил, что она вернется, — самодовольно заявляет Томас. Санитар качает головой. — Будь я проклят! Я много о вас слышал, мадам. — Думаю, нам хотелось бы пообщаться наедине, — говорит Томас. Внутри у меня холодеет. Я надеялась, что за десять лет стерлись острые края беседы, которую нам предстоит вести. Какая наивность! — Без проблем, — отвечает санитар, подмигивает мне и пятится из комнаты. Сейчас Томас спросит меня, что же произошло в ту ночь в заповеднике. И как нам жить дальше после той ужасной ситуации, при которой мы расстались. — Томас, — начинаю я, теряя осторожность. — Мне очень жаль… — Еще бы, — отвечает он, — ты же соавтор. Я знаю, как для тебя важна работа, и нисколько не хочу приуменьшить твой вклад, но ты лучше, чем кто-либо другой, понимаешь, что нужно опубликоваться первыми, чтобы другие не украли твои гипотезы. Я недоуменно смотрю на него. — Что? Он протягивает мне книгу, которую сжимает в руках. — Ради бога, осторожнее. Здесь повсюду шпионы. Автор книги доктор Сьюз. «Зеленые яйца и ветчина». — Это твоя статья? — спрашиваю я. — Она зашифрована, — шепчет Томас. Я шла сюда, надеясь встретиться с тем, кто тоже пережил тот кошмар, с кем можно было бы поговорить о самой страшной ночи в моей жизни, чтобы разделить груз воспоминаний. А вместо этого нашла Томаса, который настолько зациклен на прошлом, что не может принять будущее. А может, так для него лучше. — Знаешь, что сегодня сделала Дженна? — спрашивает Томас. Из моих глаз текут слезы. — Расскажи. — Она вытащила из холодильника все овощи, которые не любит, и сказала, что пойдет кормить слонов. Когда я ответил, что овощи покупались для нее, она ответила, что проводит эксперимент и слоны — ее контрольная группа. — Он улыбается мне. — Если Дженна в три года такая смышленая, только представь, какой она станет в двадцать три! Казалось, мы вернулись назад — еще до того, как все полетело в тартарары, как заповедник обнищал, а Томас заболел, — вернулись в то время, когда были счастливы вместе. Когда мой муж, не зная, что сказать, держал на руках нашу новорожденную дочь. Он любил меня и любил ее. — Она будет восхитительной, — отвечает сам себе Томас. — Да, — соглашаюсь я хриплым голосом. — Это точно. В мотеле я снимаю туфли, куртку и плотно задергиваю занавески. Сажусь на вращающийся стул у письменного стола и смотрю в зеркало. В нем я вижу лицо человека, который так и не обрел покоя. На самом деле я испытываю совсем не те чувства, которые должна была испытывать, узнав, что нашли тело моей дочери. Это означает, что нужно прекратить одной ногой стоять в реальном мире, а второй — в мире «а что, если…». Но я все равно чувствую, что глубоко вросла. Увязла. Надо мной смеется пустой экран телевизора. Не хочу его включать. Не хочу, чтобы репортеры рассказывали мне о новых ужасах, происходящих на земле, о бесчисленных трагедиях. Я вздрагиваю, услышав стук в дверь. В этом городе у меня знакомых нет. Могла прийти только полиция. Пришли в конце концов за мной, потому что знают, что я натворила. Я делаю глубокий вдох, набираюсь решимости. Все правильно. Этого я и ожидала. И что бы ни случилось, теперь я знаю, где Дженна. О детенышах в Южной Африке позаботятся те, кто знает, как их растить. Я готова открыть дверь. На пороге стоит женщина с розовыми волосами. Сахарная вата — вот на что похожа ее прическа. Я когда-то угощала сахарной ватой Дженну, которая была такой сладкоежкой. На африканском наречии это звучит как «spook asem». Дыхание призрака. — Здравствуйте, — говорит она. Как же ее зовут? Что-то похожее на сирень… — Я Серенити. Мы сегодня утром встречались. Та самая женщина, которая обнаружила останки Дженны. Я таращусь на нее, не понимая, что ей может быть нужно. Вознаграждение? — Я сказала, что нашла вашу дочь, — дрожащим голосом произносит она. — Но я обманула. — Детектив Миллз сказал, что вы принесли зуб… — Верно. Но все дело в том, что Дженна первой нашла меня. Неделю назад. — Она замолкает в нерешительности. — Я экстрасенс. Возможно, из-за стресса, который я испытала, когда увидела, как хоронят дочкины косточки, или от осознания того, как повезло Томасу — он навсегда останется в том месте, где ничего из этих ужасов не происходило; а может, из-за долгого перелета и смены биоритмов организма, во мне, словно гейзер, вскипает ярость. Я хватаю Серенити за плечи и встряхиваю. — Как вы смеете? — кричу я. — Как вы смеете несерьезно относиться к тому, что моя дочь мертва? Застигнутая врасплох Серенити отпрянула. На пол между нами падает ее гигантская сумка. Она опускается на колени, собирает рассыпавшиеся вещи. — Я никогда бы не посмела относиться к этому легкомысленно, — уверяет она. — Я пришла сказать, как сильно Дженна вас любила. Она не знала, что умерла, Элис. Она думала, что вы ее бросили. То, чем занимается эта шарлатанка, ужасно, опасно. Я ученый. То, что она говорит, невозможно, но ее слова сеют смуту у меня в сердце. |